О завтрашнем дне не беспокойтесь - Николай Симонов

С такими тревожными мыслями он вернулся на стоянку. Рико и Люк водили с Олениной хоровод, пытаясь ей подпевать, смешно коверкая русские слова: «Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк…»

— Удивительно способные дети — довольно улыбаясь, сообщила Оленина и успокоила его тем, что ни вшей, ни клещей она не обнаружила, но вот, уши у них грязные, да и вообще всем им было бы неплохо искупаться.

— Есть шанс не только искупаться, но и утонуть, — такими словами он начал рассказ о произошедшем вчера в верховьях Большой реки землетрясении и о начавшемся наводнении, которое, похоже, скоро доберется и до них.

— Может, прежде чем собирать вещи я тебя тоже осмотрю, вдруг клещ или еще какая-нибудь таежная мандавошка к тебе прицепились? — предложила она. Павлов подумал и согласился. Зачем лишний раз рисковать?

Энцефалитный клещ коварен, может часами ползать по телу жертвы, и только потом в нее впиться.[28] Оно, конечно, стеснительно, но ведь сейчас Оленина — не совсем чужая, вроде как бы родная сестра.

Он приказал Люку и Рико забрать своих щенков и срочно отправляться на катер. Когда малыши выполнили его приказ, он разделся и, стыдливо прикрыв низ живота ладошками, предоставил себя на досмотр.

— Извольте также продемонстрировать и свое сокровище. Вдруг вы — не человек, а инопланетянин или, чего хуже, мутант! — категорически потребовала она, завершив осмотр открытых для обозрения частей тела. В ее требовании присутствовала логика, с которой нельзя было не согласиться.

— Так, крайняя плоть обрезана, — констатировала она.

— Это хорошо или плохо? — забеспокоился он. Оленина, стоя перед ним лицом к лицу, смутилась, снова покраснела, как тургеневская Ася, и сказала:

— Это не хорошо и не плохо. Я полагаю, что прежний владелец тела прошел возрастной обряд инициации. И я тоже его прошла. Таких «цветов зла» на приличном месте я ни в одной этнографической энциклопедии не видела. Павлов догадался, что она имеет в виду интимную татуировку в виде узора из листьев и цветов и решил приколоться:

— В 60-е годы в одной из районных женских консультаций Киева работал гинеколог. Красивый, статный мужик. У него была милейшая привычка: когда дама соответственно порядку усаживалась в кресло и принимала соответствующую позу, он, натягивая перчатки, начинал исполнять украинскую народную песню: «Уся краса твоя чудова у мене на виду!»

— Лично я так не думаю. Для работников спецслужб татуировки — непозволительны, — сказала она, но сразу осеклась и перевела разговор на другую тему. К тому же у меня на теле нет ни единого волоска, даже на ногах и под мышками.

— Может, это расовые или антропологические особенности, или — требование гигиены? — неспешно одеваясь, предположил он.

— Все может быть — сказала она и как-то очень загадочно улыбнулась. Их интересную беседу прервал ощутимый подземный толчок с последующим колебанием почвы в течение 8-10 секунд. Рико и Люк, прижимая к себе щенков, прибежали назад и забились в палатку. Они были так напуганы, что Павлову пришлось применить силу, чтобы их оттуда вытащить. Оленина помогла ему посадить детей на катер, собрать вещи и снять палатку. Разделанную тушу свиньи, завернутую в ее собственную шкуру, они перенесли в дощатую лодку. Павлов завел мотор и причалил катер к противоположному берегу возле растущего прямо над водой ивового дерева. Оленина на лодке отправилась вслед за ним, ловко управляясь шестом. Причалившись, они посовещались и придумали, как преодолеть крутой склон. Придумала все, конечно, Оленина, которая в юности увлекалась скалолазанием.

Для выполнения ее плана требовалась веревка длиной не мене 20 метров. И они связали ее из каната, веревок и ремней, имевшихся в их распоряжении. Поднявшись на берег, Оленина привязала к стволу кедра один конец веревки, а другой сбросила Павлову. «Рико!» — обратился он к братьям-близнецам. Когда малыш отозвался на свое имя, Павлов обвязал веревкой его за пояс, и Оленина вытащила его наверх. Таким же способом они переправили Люка. Братья-близнецы проявили удивительную храбрость, а Люк во время восхождения на крутой склон даже смеялся.

Потом они полностью разгрузили лодку и катер, и Павлов отправился на поиски места будущей стоянки. В сотне шагов от места высадки он обнаружил большую поляну, в самом центре которой стоял массивный черный камень, очень похожий на известный дорожный указатель русских народных сказок. Камень возвышался, примерно, на 2,5 м над поверхностью и имел в обхвате не менее 5 м. Из-за отсутствия зубила Павлову было очень трудно определить его структуру. Но интуиция геолога подсказывала, что камень имеет неземное происхождение и, вероятно, состоит из никелистого железа, как и большинство упавших на землю метеоритов. За поляной начинался склон, покрытый мелким кустарником, за ним — огромное высохшее болото с островками лиственных деревьев, переходящее вдали в темный лес. Вдоль берега валялось много сухих поваленных деревьев. Из них можно было соорудить настоящий «таежный» костер. В отличие от обычного костра, «таежный» складывается из брёвен длиной 2–3 м, уложенных вдоль или под острым углом друг к другу. Широкий фронт огня позволяет варить на таком костре пищу, сушить вещи, а при отсутствии палатки даже ночевать. Олениной место понравилось, и она предложила обосноваться на краю поляны поближе к болоту. Примерно за час путешественники управились с переносом вещей на место будущей стоянки, с запасом набрали валежника и развели костер. Она посоветовала Павлову палатку не ставить. Вместо нее она вызвалась соорудить жилище — в точности, как индейское типи. Во-первых, такое жилище просторнее. Во-вторых, гораздо безопаснее. В-третьих, в нем есть очаг, который не только спасает от холода, но и служит источником освещения. Павлов спросил ее, что для этого потребуется, и она вкратце объяснила ему свой план, снова поразив его своими этнографическими познаниями. Выслушав ее, он сообщил, что в распоряжении у них есть моток медной проволоки и пять тонких ремней 1,5–2 м длиной, чем ее очень даже обрадовал. Затем она попросила его вырубить из хвойного сухостоя 14 шестов не менее 5 м по длине и не более 12 см в диаметре. Шесты еще следовало обработать: обрубить сучки и снять кору. Пока он управлялся с шестами, Оленина из доставленных на берег шкур и при помощи медной проволоки и охотничьего ножа соорудила «покрышку» — этакий «плащ», сшитый полукругом, со стоячим воротником. Из изготовленных им 14 шестов она отобрала 3 наиболее крепких, расстелила «покрышку», положила на нее шесты и перевязала место их пересечения лассо, которое связала из оставшихся ремней.