Мауи и Пеле держащие мир - Александр Розов

— Парни, — произнес евро-филиппинский метис, и сделал глоток коктейля, — если бы вы объяснили толком, что случилось с Корвином, я бы что-нибудь придумал.

— Форнит, — сказал старший из негров, — я объяснил толком: у Корвина эксцесс чувства ответственности за младших боевых товарищей, которых он не сумел уберечь. Это не критическое состояние психики, и сейчас лучше не вмешиваться.

— Ну, Бокасса, и как давно у него такое состояние?

— Примерно 40 часов, с утра первого января, — ответил старший негр.

— С битвы за Новую Каледонию, — добавил старший из белых, мичман Хенгист.

— С после битвы, — педантично уточнил его напарник, механик Кмет.

— Королю Фуопалеле проще, — философски заметил второй негр, механик Рглар, а затем глотнул коктейля и продолжил развивать мысль, — король проводил трех своих парней — коммандос, и других наших, которые погибли, в дорогу к атоллам в Океане Звезд…

— Это типа, как? — спросил Форнит.

— Это типа как у викингов, — пояснил Хенгист, — ну, в смысле, он усадил их в кресла на прогулочном теплоходе. Там стоял такой кораблик у резервного причала в Нумеа. Вот, король Фуо усадил всех мертвых ребят на сидения, с каждым поговорил, потом по всей палубе разложил сухие дрова, и облил все топливом. Потом взял буксир, оттащил этот теплоход подальше от берега, миль на двадцать, и подпалил.

— И, — добавил Кмет, — потом король Фуо взял своих живых парней, и пошел пить пиво с какими-то девчонками из Дивизиона Фрума. Типа, тем ребятам, которые мертвые, уже хорошо, их поит пивом сам ariki-roa Мауна-Оро на берегу Океана Звезд.

Форнит понимающе покивал головой и спросил:

— А кого потерял Корвин?

— Из своего экипажа никого, — ответил Рглар, — но из Лантонской эскадры погибли двое ребят, у которых Корвин был первым летным инструктором, еще до революции.

— У них были прозвища Бонни и Клайд, — добавил Бокасса, — как сказал Гиена Ларсен, у этих имен дхарма ранней смерти в бою.

— Ты знаешь Гиену Ларсена? — немного удивился Форнит.

— Нас познакомил Корвин там, на Новой Каледонии, по дистанционной просьбе Норны, потому что тема «чакраплана» ваша общая с Ларсеном, как я понимаю.

— Верно, тема общая. А Гиена объяснил вам, типа, основы аэродинамики чакраплана?

— Он объяснил, но очень кратко. Мы общались после боя, когда эмоциональный фон не способствовал, если ты понимаешь, о чем я.

— Понимаю. Я читал сводку. 78 наших погибли в бою и еще почти триста раненых.

— Да, — подтвердил Бокасса, — раненых сразу эвакуировали на попутной авиа-технике.

— На Бора-Бора, — добавил мичман Хенгист, — есть очень классная клиника «Floral» при бывшем французском SPA-отеле. Там два супер-доктора Дюбуа и Фанфан. По приказу комдива Гремлина, тяжелораненых отправляли туда, а легкораненых — на Эрроманго.

Все помолчали немного, а потом Рглар сделал еще глоток коктейля и сообщил:

— Штаб-кэп Корвин чудом остался цел. Его звено сделало три вылета за ночь, а он еще полетел в четвертый раз. Ситуация: укрепленный район Пуамбу, который не заметили, поэтому команда капитана Пикачу там застряла. И Корвин полетел обрабатывать это с воздуха напалмом. Взял полста бочек, и скинул на бреющем полете. Раз — и готово. Так рассказывали саперы, мичман Зебра и капрал Экзо. Короче, все ОК. А потом по рации: «Mayday, левый движок сдох, иду на вынужденную в бухте Карикате». Нас, как самых прытких, перенаправили туда. Мы как раз пошли поперек острова, из Сио в Булупари. Горное шоссе там смыкается с шоссе западного берега, и до Карикате 30 км на юг. Мы врубаем на полную, и катимся. Бокасса говорит: Либби и Пэппи, ориентируйте.

Тут Рглар показал стаканом в сторону двух девушек, сидящих на дальнем конце пирса вместе с Корвином и банджо, а затем продолжил рассказ.

— Вот, девчонки говорят: сперва, переедем реку по мосту, там будет резервная авиабаза Тонтута, за авиабазой городок, там поворот направо к берегу. Ага, щас. Мост был уже к хренам снесен взрывом. Хорошо, шокроллеры не тяжелые. Переехали в брод…

— Шокролеры, это что? — спросил Форнит.

— Это, — пояснил Рглпар, — легкобронированные мотороллеры с коляской. Тачка как раз подходящая для таких задач. Ну, вот, едем дальше. На месте авиабазы вообще, будто извержение вулкана, и городка дальше просто не видно. Ночь ведь еще. И Бокасса уже ругается: ну, блин, девчонки, где блин, ваш лоцманский талант, на хрен…

— Я не ругался, — подал голос флит-лейтенант, — я закономерно нервничал, потому что у боевого пилота аварийный лэндинг, а мы тормозим.

— ОК, я делаю поправку. Бокасса уже закономерно нервничает, и тут Хенгист говорит: «врубитесь, foa, мы уже в городке, слышите под колесами скрип — это угли».

— Дедуктивный метод Холмса, — пояснил мичман Хенгист, — если городок не горит, это значит, что он уже сгорел, а если он сгорел, то везде должны лежать угли.

— Тебе хорошо, ты умный, — сказал Рглар, и продолжил, — вот, мы выезжаем к гавани, и наблюдаем «Апельсиновоз», штатно приводнившийся и причаливший, а сам пилот…

— Ну не тяни ты эту актерскую паузу, — сказал Кмет.

— …Сидит в кабине и болтает по трубке wiki-tiki! — триумфально объявил Рглар.

— По ходу, это он со мной болтал, — объявил Форнит.

— Интересное кино… — Рглар почесал свой мощный затылок, — …а как так совпало?

— Потом объясню. Ты рассказывай, что дальше.

Механик Рглар с готовностью кивнул.

— Ну, дальше, мы залезаем на крыло, спрашиваем, все ли ОК, он говорит, что все ОК, и спрашивает, есть ли у нас кофе с абсентом, и что-нибудь пожрать. У нас конечно есть. Расселись мы на берегу, жрем сэндвичи, запиваем кофе, курим, а тут уже рассвет, и к нашей компании подкатывает штабной «морской конек», а там комдив Гремлин, весь черный от сажи, щека заклеена пластырем, левая рука перевязана, Че Гевара, блин…

— Нормальный дядька, между прочим, — сказал Хенгист.

— Нормальный, — согласился Рглар, — но уж очень колоритный. Короче, он подходит к «Апельсиновозу», забирается на крыло, стучит пальцем по фонарю кабины, и говорит Корвину: «Ну, штаб-кэп, ты родился под счастливой звездой». А там в плексигласе две здоровенные дырки от пуль из крупнокалиберной трещотки. Как его не зацепило?..

— Уф… — выдохнул Форнит, — …Какая-то стремная война.

— А где ты видел не стремную войну? — поинтересовался Бокасса.

— Ну, я воевал только один месяц в Папуа, по контракту. Там делили какие-то золотые прииски, и я полетал за полста штук баксов. Это, конечно, не с французами воевать. А, кстати, что дальше-то было?

— Дальше, — ответил Бокасса, — встало солнышко, и мы осмотрелись. Зрелище не очень позитивное. Пэппи еще спросила: «вроде же должны быть пальмовые рощи, а где?».

— Что, вот так жестко? — удивился Форнит.

— На самом деле, не совсем. Сплошное выгорание только там, где была инфраструктура. Шоссе, порты, аэродромы и поселки городского типа. Ну, и сам Нумеа, конечно. А где обычные деревни и нет магистралей, там не бомбили. Многие аборигены только утром узнали, что была война. Удивились, что характерно. А мы занялись нашими потерями. Собрали, кого могли. Эвакуировали раненых, помянули других. Кто-то нашел банджо. Оказалось, Корвин неплохо играет. Рглар тоже. И я тоже немного. Вот и спели. Потом плановый завтрак, а потом новое задание: лететь сюда.

— Блин… — протянул Форнит, — …И Корвин после этого пилотировал «SkyMaster»?

— Он сказал: все ОК, — ответил Бокасса, — я на всякий случай сидел на месте штурмана с дублирующим управлением, но это не понадобилось. Штаб-кэп сам долетел.

— А теперь, — добавил Хенгист, — его снова потянуло на музыку. Такие дела.

Механик Кмет кивнул, соглашаясь со старшим напарником.

— Вот-вот. И девчонок тоже потянуло на музыку. Они переживают из-за всего этого. Но, наверное, к утру это пройдет. А пока, может, мы разберемся, какая у нас теперь новая конфигурация команды? И может, поговорим про задание, про чакраплан, и типа того?

— Если лейтенант-инженер Форнит не возражает, — уточнил флит-лейтенант Бокасса.

— Ну, я не возражаю. Начнем с истории, а? — Форнит обвел взглядом всю компанию, не увидел знаков возражения, продолжил, — Так вот, история чакраплана, как беспилотного летательного аппарата, началась в Индии, в четвертом тысячелетии до Новой эры. Как сообщает Махабхарата, во время битвы на поле Курукшетра…

— Хэй, бро, — перебил мичман Хенгист, — ты что, тоже кришнаит, как Гиена Ларсен?

— Нет, наши философии различаются. Гиена идет путем Веданты, а я путем Тантры.

— Ну, типа… — задумчиво произнес мичман, — …Понятно, извини, что перебил.

— Aita pe-a, — Форнит улыбнулся, — так вот, уже на поле Курукшетры воины применяли «чакру», метательный нож-кольцо. Плоский бублик футового диаметра с заточенной кромкой. Его раскручивали на пальце, и бросали на сто шагов. Эта техника была такой эффективной, что сохранилась надолго, и ее застали даже британские колонизаторы в Индии. Потом, гораздо позже, в 1984 году, инженер Алан Адлер из Стэнфорда создал игрушку «Aerobie», один в один чакру из Махабхараты, только пластиковую. Можно прикалываться, что «Aerobie» была объявлена новейшим достижением аэродинамики. Кстати, классная игрушка. В 2003 году один hombre метнул ее на 406 метров.