Возвращение джинна. Последний джинн. Джинн из прошлого - Василий Головачев

– На девять по средне-солнечному.

Артем поглядел на часы.

– Я буду готов через час.

– Встретимся в конторе.

Артем отключил мобик, прикинул, сколько времени ему понадобится, чтобы повидаться с Селимом фон Хорстом на Меркурии, и понял, что не успеет.

Отложим, решил он, все еще надеясь, что Игнат отзовется сам. В трагический исход сердце не верило.

Встретились в зале метро УАСС. Бондарь надел «кокос», Артем тоже, поэтому оба усмехнулись, оценив готовность друг друга встретить неприятности лицом к лицу.

Их присутствие на борту спейсера «Иртыш», с которого велось управление ходом эксперимента, не являлось обязательным, сотрудников ФСБ и Погранслужбы здесь хватало, однако и запретить им участвовать в эксперименте никто не мог. Тем более что Хоук тоже прибыл на корабль к указанному времени.

Местом проведения первого опыта по ловле «свиста» с дальнейшей его перезаписью на вакуумкристаллический носитель был избран один из достаточно крупных и массивных астероидов по имени Трицератопс. Он и в самом деле напоминал легендарного трехрогого динозавра, жившего на Земле сто миллионов лет назад, по размерам был вдвое меньше Плутона и вращался вокруг Солнца далеко за его орбитой, в поясе Койпера, служащем поставщиком комет во внутренние области Солнечной системы.

Разумеется, результаты эксперимента были непредсказуемы, поэтому люди принимали участие лишь на начальных этапах его осуществления. К моменту включения «свистофильтра» на поверхности Трицератопса оставались только витсы, обслуживающие генератор фазовой перестройки вакуума и антенны «абсолютных зеркал», и защитные системы всего комплекса устройств.

Как и большинство специалистов, принимающих участие в подготовке опыта, Бондарь и Ромашин разместились в зале визинга «Иртыша». Непосредственный руководитель эксперимента Пауль Круминьш и операторы устройств находились в этот момент в спецотсеке спейсера, оборудованном новейшими системами связи и контроля. Начальник УВР был с ними, о чем Бондарь шепотом доложил Артему.

На вопрос Ромашина: «Что он там забыл?» – Кирилл только пожал плечами.

Виомы зала визинга отражали панораму событий во всех ракурсах и с разных расстояний.

Общее поле космоса казалось привычно спокойным и величественным, не имеющим особых ориентиров; Солнце отсюда виднелось как не слишком яркая звезда на фоне звездных россыпей Млечного Пути.

Левый виом показывал рогатый профиль Трицератопса с расстояния в тысячу километров. С помощью особых приемов обработки изображения снежно-ледяной ком астероида диаметром в полторы тысячи километров был виден отлично.

Правый виом отображал комплекс сооружений на плоской вершине горы – своеобразного «лба» Трицератопса с высоты ста десяти километров. Особенно впечатляюще выглядели антенны «свистофильтра» – гигантские многокилометровые «папоротники», по которым пробегали волны зеленых искр.

– Вы понимаете физику процесса? – кивнул на них Бондарь.

– Более или менее, – ответил Артем.

– Объясните далекому от науки человеку.

– Антенны создают слой фазово искривленного вакуума, который должен сыграть роль абсолютного зеркала.

– Тогда почему эту штуку назвали фильтром?

– «Свисты», по сути, являются «трещинами» вакуума, аналогами «суперструн», которые пронизывают пространство и любые материальные структуры. Остановить их можно только с помощью анизотропных зеркал, являющихся одновременно и фильтрами, отсеивающими чистую информацию.

– Я заканчивал медицинский, – с извиняющейся усмешкой проговорил Бондарь, – поэтому мне малодоступны высокие теории. Вы сказали – фазовое преобразование, это никак не связано с так называемыми фазерами?

– Практически фазер и «свистофильтр» – одно и то же. Фазеры разрабатывались для борьбы с моллюскорами двадцать пять лет назад.

– Я помню.

– Внимание! – раздался в зале визинга объемный баритон корабельного инка. – Начинаем отсчет! Десять, девять, восемь…

В то же мгновение на волне «спрута», объединяющего высокопоставленных руководителей Службы безопасности в Солнечной системе, родился трехтональный сигнал тревоги. Вслед за ним в ухе Артема голосом первого погран-маршала, отвечающего за охрану района эксперимента, заговорила рация:

– В зоне «альфа» всплыл чукча!

Это означало, что недалеко от Трицератопса из «струны» таймфагового режима выпал незарегистрированный объект, не имеющий опознавательных систем «свой-чужой». Инки Погранслужбы оценили его массу и размеры: это был стотонный шлюп «Мазератти», используемый многими спецслужбами мира в качестве сторожевого патрульного корабля, – и выдали его изображение на отдельный виом.

Однако на черном как сажа боку этого шлюпа номер отсутствовал, что говорило о его «пиратском» происхождении.

– Ч-черт! – выдохнул Бондарь. – Надо верить в предчувствия! – Он переключил диапазон рации. – Майкл, императив «отвага-мизер»!

Но Хоук уже и сам оценил степень опасности чужака и отреагировал должным образом.

На перехват неизвестного шлюпа устремился фрегат Погранслужбы «Индепенденс», получивший приказ сбить шлюп в случае его вмешательства в эксперимент. На всех диапазонах связи заговорил голос маршала охраны:

– Борт «Мазератти» без опознавательных знаков, вы вошли в запрещенную зону! Немедленно покиньте район испытаний!

Шлюп в режиме шпуга прыгнул к Трицератопсу.

– Борт «Мазератти», – продолжал взывать к нарушителю зоны эксперимента голос маршала, – остановитесь! Вынужден открыть огонь на поражение!

Шлюп выстрелил.

Невидимый луч «глюка» снес один из гигантских стокилометровых рогов астероида, придающих ему сходство с земным трицератопсом, задел крайний левый «папоротник» антенны.

Фрегат «Индепенденс» выстрелил в ответ, и шлюп вынужден был нырнуть под «зеркало» силового поля, отразившее мощный залп корабельной «глюк-пушки».

– Остановите пуск! – закричали в толпе, собравшейся в зале визинга «Иртыша». – Прекратите эксперимент!

Однако Хоук, взявший руководство развитием кризисной ситуации на себя, решил вопрос иначе:

– Всем вон из зоны «альфа»! Заградители – «красную завесу» на макс! Нарушитель сейчас выйдет на границу зоны поражения! Полная отдача! Продолжаем работу!

Шлюп, управляемый неизвестным агрессором, вышел из невидимости на полтысячи километров ближе к Трицератопсу. Его пилот имел твердое намерение не допустить проведение эксперимента. Но этому намерению не суждено было осуществиться, хотя он и успел выстрелить: на этот раз разряд «раздирателя кварков» отразила невидимая броня «красной завесы».