Садись, пять! Практическое руководство по развитию здоровой самооценки - Ярослава Станиславовна Рындина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эта длинная, почти детективная история нужна нам для разбора по ролям, ведь в ней есть место всем трем субличностям, о которых мы говорили ранее: ребенку, родителю и взрослому. Мой внутренний ребенок в этой истории ярко проявлен в момент встречи с друзьями: я была настолько счастлива и беззаботна, что, как истинный ребенок, совершенно не думала о последствиях своей невнимательности к деталям, а затем, как ребенок, испугалась, расстроилась и даже застыдилась в момент осознания, что мои ключи не подходят и я пытаюсь открыть чужую квартиру. Расстроилась и застыдилась потому, что мой внутренний родитель не спал, а с самого начала ярко реагировал на происходящее внутренним монологом: «Как можно быть такой невнимательной и забыть номер подъезда?! Ты же взрослый человек, а шатаешься среди ночи, как беспризорница, в чужие подъезды ломишься! Что, если бы тебя поймали с ключами в замке чужой квартиры, это же позор!» Такой агрессивный монолог продиктован экстремальностью и нетипичностью ситуации – я была в стрессе, и родительская контролирующая часть реагировала всеми возможными защитами, как бы крича: «Эта ситуация тебе не подходит, и в ней лучше не быть, она потенциально опасна по всем фронтам, начиная с физической опасности остаться на улице ночью в чужом городе, заканчивая социальной опасностью быть пойманной и осужденной за противоправные действия!» Если бы у меня тогда начисто отсутствовала третья, взрослая, часть личности, то, вполне вероятно, я бы не смогла придумать ни одного плана, а просто плакала бы, пребывая в панике и ступоре, и всю мою психическую деятельность занял бы внутренний конфликт между родителем и ребенком.
Вспомните, как часто вы оказываетесь в ситуации, где сильные чувства и критические требования к себе мешают вам принять решение и действовать? Например, вы хотите сменить работу, но пребываете в страхе и требуете от себя наивысших профессиональных компетенций, прежде чем тратить время на собеседования. В такие моменты людям часто кажется, что всему виной их низкая самооценка. На самом деле проблема в том, что самооценкой (как набором осознанно собранных знаний о себе, см. первую и вторую главы) вы и не пользуетесь, а пребываете в мире фантазийных, нереалистичных требований к себе, попутно пытаясь подавить свои чувства.
Взрослая часть личности отвечает за стабилизацию ситуации, принятие решений и совершение действий, и в первую очередь благодаря ей я помогла себе сделать шаг в сторону из внутреннего конфликта ребенка и родителя.
Буквально это выглядит так: я делаю паузу, останавливаю любые хаотичные попытки что-то придумать и прислушиваюсь к себе – это называется рефлексией. Я хочу безоценочно (эту опцию мы с вами изучали во второй главе) посмотреть на происходящее внутри меня. К сожалению, навык рефлексии не слишком высоко ценится в бытовой психологии – рефлексирующего человека могут принять за медлительного, ленивого и зазнавшегося: делать что-то нужно, а он сидит, думает, ишь ты! Поэтому не удивляйтесь, если на первых порах во время практики безоценочного взгляда на свои внутренние процессы вы будете замечать фоновый критический монолог о том, что это все ерунда. Далее, наблюдая за собой, я увидела, что моя детская часть напугана, а родительская рассержена. А рассержена-то почему? Потому что тоже напугана! Получается, что внутренний конфликт обслуживает одну и ту же потребность – потребность в безопасности, просто из детской части мне хочется сесть и плакать, а из родительской – хаотично делать все подряд.
И вот теперь, когда вижу это со стороны, я могу быть свободной от пребывания непосредственно в чувствах и принять какое-то третье решение на основании своего опыта и знаний о себе, накопленных ранее. Я знаю, что это звучит сложно и запутанно, но поверьте: тут, как и в любом новом деле, главное – начать. Чтобы освободить себя от внутреннего конфликта, я делаю следующие шаги (только не пугайтесь, друзья, вы все еще читаете эту книгу и дальнейший текст не случайная вырезка из журнала «Юный эзотерик», а действия, полностью объясняемые психологией, да и в конце концов, мы с вами уже с внутренним ребенком говорили, назад дороги нет):
1. Представляю, что мои части личности сейчас стоят или сидят рядом со мной, и я могу видеть их так же явно, как вижу себя и все вокруг. Я подробно представляю их себе, включая одежду и прическу (держитесь, это только начало).
2. Инициирую внутренний диалог с этими частями, то есть буквально представляю себе, как я говорю сначала с маленькой Ярой, а затем со своей родительской частью: очередность может быть любой, просто в данной ситуации мне важно было сначала успокоить свои сильные переживания.
3. В этом диалоге я не уговариваю себя не чувствовать то, что и так уже чувствую, а лишь подтверждаю, что свои чувства вижу, они важны, и я знаю, что с ними делать, а также благодарю внутреннего родителя за исправную службу. Звучит это буквально так:
Дорогая моя девочка Яра, я вижу тебя и понимаю, что ты испугалась. Ты оказалась в чужом городе и в неожиданной неприятной ситуации. Конечно, это страшно, и это нормально, что ты боишься. Я тебе помогу, я взрослая и знаю, что делать (визуализирую, как обнимаю ребенка). Дорогой мой родитель, спасибо тебе за заботу и попытку уберечь меня, я тебя слышу и вижу и согласна с тем, что ситуация не ахти, сейчас я решу, что делать, положись на меня (визуализирую, как хлопаю критика по плечу или жму руку).
Таким образом я не ПРОГОНЯЮ И ПОДАВЛЯЮ, А ЗАМЕЧАЮ И ПРИНИМАЮ то, что со мной происходит. Годы практики позволяют решать внутренние конфликты еще на этапе их формирования, а некоторые из них, актуальные ранее, и вовсе перестают существовать.
4. После этого я обращаюсь к набору знаний о себе, где дожидаются своего часа факты, ассимилированные мной в предыдущих затруднительных ситуациях: я могу просить помощи, я могу анализировать ситуацию и замечать детали, я могу положиться на интернет – там всегда можно найти рекомендации, я могу тратить и зарабатывать деньги, я
