Отравленные страстью - Анжелина Блэк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Черт, весь план коту под хвост. Ладно, она придумает что-нибудь другое.
– Доброе утро, – шепнула Яффа, и погладила его по щеке. Он поймал ее ладонь и поцеловал, мягко ведя губами по коже. – Как спалось?
– Как никогда лучше, – признался он. – Ты голодна?
– Немного.
В животе тут же предательски заурчало. Когда она ела в последний раз? Кэймрон улыбнулся, с пониманием глядя на нее, и поднялся, чтобы дойти до телефона.
– Я закажу еду в номер.
Любуясь его обнаженной спиной, Яффа расслабленно откинулась на подушки, но через секунду нахмурилась. А когда в последний раз ел вампир? И голоден ли он?
Ее глаза в панике сузились. Закончив говорить, Кэймрон повернулся к ней и озадаченно спросил, заметив, что она в ужасе:
– Яффа? Что такое?
– Кэймрон, ты… Голоден? – с трудом выдавила Яффа.
Поняв причину ее тревоги, он поспешил успокоить невесту:
– Немного крови бы мне не помешало, но тебе ни о чем беспокоиться. Я не трону тебя, Яффа. Пока ты сама не разрешишь.
– Х-хорошо, – согласилась она.
Используя свою скорость, он оказался возле нее, и ласково убрал прядь волос с лица.
– Ты мне доверяешь? Яффа – ты самое ценное, что было в моей жизни. Я не причиню тебе вреда. Ведь, – он взглянул на нее, и у Яффы защемило сердце, – ты тоже это чувствуешь?
Связь. Он говорил о связи, которая существует между вампиром и его невестой. В большинстве случаев они оба являлись вампирами, но бывали и исключения – например, как они с Кэймроном. Вампир и волшебница.
И да, она тоже это чувствовала.
– Да, – нерешительно ответила она. – Я чувствую.
Кэймрон улыбнулся ей с такой нежностью, что она ощутила себя последней стервой в мире. Этот ответ заставил его поверить, что у них есть будущее.
Черт, да она реально стерва.
Позавтракав, Яффа взглянула на часы. Почти семь. Кэймрон разговаривал по телефону – очевидно, со своим братом, поскольку он обращался к мужчине «Дарк». Проскользнув мимо вампира в ванную, Яффа сосредоточенно уставилась в зеркало. Ей нужно одеться в одежду для похода, собрать свой рюкзак и успеть на корабль до девяти. Иначе она рискует опоздать на собственное жертвоприношение.
И как ей отвязаться от вампира?
Яффа осторожно выглянула в номер, приоткрыв дверь. Кэймрон озабоченно ходил по комнате, что-то объясняя брату о том, почему он задержится. Судя по всему, Кэймрон не планировал расставаться с ней ни на минуту. И он ясно выразился, что в храм они пойдут только вдвоем, что нарушало все планы Яффы.
Она нырнула обратно в ванную, лихорадочно оглядывая пространство. Здесь нет ничего, что помогло бы ей сбежать. Ее кольца с ядом у Кэймрона – будет странным потребовать их прямо сейчас, и глупо надеяться, что он попадется на ее уловку в третий раз.
Черт, ну почему у нее вечно все не получается?
Яффа в раздражении потерла лоб и села на бортик ванной. Хорошо, пока Кэймрон занят, она потихоньку соберет рюкзак. Большинство вещей можно оставить в номере: ей потребуется короткий клинок, подходящая одежда, телефон, наличность, кольца и медикаменты. К сожалению, волшебницы вполне могут умереть от обычной раны, если она окажется достаточно серьезной.
Половина нужных вещей находилась тут же, в ванной. Остальные – в комнате, под присмотром бдительного вампира. Прикусив губу, Яффа сложила все, что требовалось, и выпрямилась, собираясь с силами. Если она будет достаточно убедительной, то сможет вернуть кольца. Может быть, ей стоит соблазнить его? Поддавшись искушению, Кэймрон вряд ли заподозрит, что она собирается отравить его и сбежать…
Занятая мыслями о побеге, она даже не заметила, что прокусила губу до крови. Хлопнув дверью ванной комнаты, Яффа вошла в номер, бросая рюкзак на кресло. Услышав ее, Кэймрон обернулся, убирая телефон в карман, и… Замер на месте, потрясенно выдохнув. Его глаза стали черными, как бывало при сильном влечении или голоде, клыки удлинились, показавшись из-под верхней губы.
Яффа отступила назад.
– Кэймрон? – неуверенно позвала она и облизнула губы. Почувствовав солоноватый привкус во рту, охнула и метнулась обратно, в ванную, но он был быстрее ее. И сильнее.
С молниеносной скоростью Кэймрон переместился к ней, упираясь одной рукой в дверь, тем самым захлопывая ее.
– Остановись, – крикнула Яффа. Она оказалась вжата лицом в дверь, спиной к Кэймрону, и чувствовала на шее его жаркое дыхание.
– Твоя кровь…
Он шумно сглотнул, в его голосе слышалась боль и неуемная жажда.
– Не могу сдержаться…
Наклонившись к ней, он лизнул ее шею. Яффа задрожала. Немыслимым образом страх в ней смешался с желанием. Часть ее боролась, призывая его не делать этого, но другая молила о том, чтобы он вонзил свои клыки в ее плоть.
По рассказам некоторых алвианок, это было великолепно.
– Ты обещал, – она шумно дышала, ощущая, как он колеблется. – Сказал, что не укусишь.
Если он выпьет ее крови… Яффа прикусила губу, не осознавая, что делает. Старая привычка сыграла против нее. Из ранки выступила алая капля, и в это же мгновение Кэймрон взревел, рывком разворачивая ее к себе и впиваясь жадным поцелуем в ее губы.
Она охнула под его напором, растерявшись всего на секунду, но этого хватило, чтобы немного крови попало ему в рот. Потянувшись, он прижал ее руки к двери, держа их над ее головой, и наклонился к шее.
Он собирался ее укусить. Хотел использовать ее.
Прежде, чем он успел вонзить свои клыки в ее шею, яд распространился по его венам. Тело Кэймрона напряглось, пронзенное острой болью; пальцы впились в ее запястья так, словно хотели раздавить их. Он зарычал, теряя контроль над собственным телом, навалился на нее всем весом, уткнувшись лбом в дверь.
– Что… Что со мной? – мучаясь от невыносимой боли, прохрипел Кэймрон.
Осторожно Яффа высвободилась из его хватки. Без ее поддержки вампир просто свалился на пол, упав на спину. Теперь он лежал, корчась в агонии, и смотрел на нее с молчаливым вопросом в глазах.
«Он сам виноват».
– Это мой Дар, – произнесла Яффа. Слезы подступали к ее глазам. Боги, она не хотела, чтобы он мучился!
Собравшись с силами, она продолжила:
– М-мой Дар заключается в моей крови… Она ядовита для всех существ. От такой маленькой дозы ты не умрешь. Но будешь мучиться, пока твое тело не исцелится от яда.
Кэймрон был ошеломлен ее словами. Ее кровь… Отравлена? Всегда?
Постепенно боль в его взгляде сменилась бешенством. Она знала, что он никогда не сможет попробовать ее кровь? Укусить
