Дело застенчивой подзащитной - Эрл Гарднер

– Насколько все это серьезно? – спросил Дрейк.

– Что именно?

– Ну, обвинения Гамильтона Бергера относительно того, что ты подбросил липовую бутылку и…

– Чертовски серьезно, – ответил Мейсон. – Я могу доказывать своею невиновность, пока не посинею, но никто мне не поверит. Впрочем, даст бог, я как-нибудь выкручусь. Что меня беспокоит, так это то, как все отразится на Надин Фарр. – Он повернулся к Делле Стрит: – У тебя есть какие-нибудь предположения, куда отправился доктор Денэйр?

Она покачала головой.

– Я могу позвонить ему в офис, может, там кто-нибудь знает.

– Не надо. Его ассистентка дружит с полицейским детективом. Скорее всего, именно через нее просочились сведения о записи на магнитной ленте. Хорошо, Пол, принимайся за работу. И пришли ко мне капитана Хьюго.

Дрейк поднялся, подошел к двери и обернулся на пороге.

– Ты хочешь дать делу полную раскрутку, Перри? – спросил он.

Мейсон кивнул.

– Возможно, мне придется кое-что заплатить за экстренную информацию…

– Плати столько, сколько понадобится, – ответил Мейсон. – Только найди информацию.

Когда Пол вышел, Делла Стрит бросила взгляд на Мейсона. В ее глазах была тревога.

– Как вы думаете, что случилось? – спросила она.

Мейсон пожал плечами.

– А вы не допускаете, что это могла сделать сама Надин? Поразмыслив о своем признании, записанном на пленку, она взяла бутылочку с эрзац-сахаром, начинила ее дробью, а затем швырнула в воду с причала. Так же, как до этого бросила склянку с ядом.

– Зачем ей это? – спросил Мейсон.

– Боже мой, шеф, посмотрите же на факты! Надин подвергается испытанию с помощью сыворотки правды. Сначала она думала, что сможет контролировать свои слова даже под действием наркотика. Но не смогла и рассказала всю правду о смерти Мошера Хигли. Затем мы прокрутили ей запись ее признания. Она сказала, что ей нужно двадцать четыре часа, чтобы все обдумать. И если она задумала что-то сделать, то хотела проделать это без свидетелей. Вспомните, она даже не пожелала, чтобы доктор Денэйр ее подвез, когда она вышла отсюда. Что могло быть для нее логичнее, чем взять бутылку с заменителем сахара, нашпиговать ее дробью, поехать на озеро и бросить ее с пирса? Она ведь знала, что рано или поздно там будут искать вещественные доказательства.

– Чтобы это придумать, ей надо быть чертовски хитроумной девушкой, – задумчиво произнес Мейсон.

– Что ж, – сказала Делла Стрит, – вы ведь знаете, что хитроумные женщины в этом мире существуют.

– Я знаю, – согласился Мейсон. – А тебя не заинтересует тот факт, что ко мне приходила миссис Джексон Ньюберн, племянница Мошера Хигли, и предостерегала в отношении Надин Фарр?

– И что же она думает о Надин?

– Ее оценка совпадает с твоей.

Делла не успела ответить – в дверь постучали условным кодом Дрейка. Делла Стрит открыла дверь, и Пол Дрейк возвестил:

– Вот капитан Хьюго, который хочет поговорить с тобой, Перри. Я же, с твоего позволения, ухожу. У меня важная информация по телефону. Если тебе что-нибудь от меня понадобится, дай знать, и я тут же появлюсь.

Глава 9

– Так это вы и есть Мейсон, адвокат? – спросил капитан Хьюго, шаркающей походкой выходя вперед и протягивая руку.

– Верно, – ответил Мейсон. – А вы – капитан Хьюго?

– Он самый.

Мейсон замер на секунду, пристально изучая посетителя.

Капитан Хьюго был бы ростом футов в шесть, если бы однажды выпрямился. Но небрежно-разгильдяйская сутулость с годами закрепилась, так что плечи его были согнуты, а голова выступала вперед. Он казался ненормально худым, но выдающийся вперед животик придавал ему некоторую округлость в талии, хотя шея, запястья и лодыжки были тощими до невозможности.

У него был заостренный подбородок, высокие скулы и покатый лоб. Из-за сутулости лицо его постоянно было обращено книзу, так что ему приходилось каждый раз задирать голову, чтобы посмотреть собеседнику в глаза. При этом он весь перекашивался и высоко вздымал брови. Создавалось впечатление, что он сознательно разыгрывает какую-то клоунаду.

Мейсон сказал:

– Садитесь, капитан. Пол Дрейк рекомендовал мне вас как очень интересного человека, и я бы хотел задать вам несколько вопросов.

– Валяйте, – проворчал капитан Хьюго. – Они мне отстегнули десять баксов, чтобы я тут с вами посидел и поговорил. Самая легкая халтура в моей жизни. Так что вы хотели услышать?

Он опустился в кресло, сложил руки на коленях и бросил исподлобья взгляд на Мейсона. После чего расслабился, так что адвокат мог видеть только кончик носа, кустистые белые брови и отблески света на лысине.

– Я так понимаю, что полиция расследует обстоятельства смерти Мошера Хигли, – начал Мейсон.

Голова старика дернулась, серые глаза сверкнули под белыми бровями.

– Что это вы несете, черт побери? – возмутился капитан Хьюго.

– Мне так кажется, – сказал Мейсон.

Несколько мгновений капитан Хьюго держал голову прямо, глядя на Мейсона, затем снова ссутулился, как будто такая позиция вызывала у него боль в позвоночнике. Он сказал:

– Да чего там расследовать? Старый Мошер Хигли сыграл в ящик, как все мы это сделаем когда-нибудь. Слышал я, что какой-то лекарь накачал мисс Надин какой-то дрянью и ей чего-то там пригрезилось. Если легавые начнут расследовать все глюки, вызванные наркотой, это будет большим подарком для прохиндеев. Некогда станет раскрывать настоящие преступления. Черт, да они же надорвутся за такой работой.

– Вы были с ним, когда он умирал? – спросил Мейсон.

– Конечно.

– Я имею в виду в одной с ним комнате?

– Не, я мыл окна в столовой. Вообще-то, скажу вам, я этого не делаю. Бабская работенка. Да окна уж больно грязные были. А где сейчас работницу найдешь? Была у нас так называемая домработница, приходила раз в неделю и получала доллар в час – я прямо с ума схожу, как об этом подумаю.

– Ваша работа тоже была почасовой?

– Моя? – Капитан Хьюго, бросив на Мейсона очередной быстрый взгляд, снова опустил голову. – Какое там, к черту! Я работал не по часам. Я работал по делу. Теперь уж я, видать, больше никакой работы не найду. Старый Мошер полоснул мне бритвой по карману. Я его не виню. Да только я был с ним столько лет, что ни на кого другого уже и не мог работать. Он понимал меня, я понимал его.

– И что вы будете делать? – спросил Мейсон.

– Старый Мошер оставил мне половинное жалованье за четыре месяца. Если бы оставил больше, все равно без толку. Его имущество не покрывает расходов даже наполовину, если, конечно, они не отыщут нефть на этих вайомингских землях. Муж племянницы старого Хигли занимается нефтяным бизнесом, так он считает, что там есть нефть. Полтора года к Мошеру подкатывался, чтобы тот ему эти участки продал. А Мошер ему – от ворот поворот: не любил он делать бизнес с родственниками.

Капитан Хьюго испустил сухой смешок, от чего его тощие плечи затряслись, а голова заколыхалась.

– Он отказал только по этой причине? – спросил Мейсон.

– Да нет, конечно, – ответил капитан Хьюго. – Мошер думал, что сможет продать более выгодно, если погодит малость. Он думал, что Джексон Ньюберн неспроста положил глаз на эти земли. И я тоже так думаю. Не могу обвинять парня, что он эти земли попытался оттяпать. Да только где ему с Мошером тягаться! Тот сам был не промах. То, что ему предлагал Ньюберн, его не устраивало.

– А что насчет Надин Фарр? – спросил Мейсон.

– Самая милая девочка, какую я только видел, – ответил капитан Хьюго. – Красивая, как картинка. И в обхождении приятная. Жила с нами, вкалывала днем и ночью, помогала мне, когда могла, была добра к Мошеру, насколько можно. Но Мошер не любил ее. Заносчиво к ней относился, грубо. Меня это прямо-таки бесило иногда.

– Сколько вы работали у Мошера Хигли? – спросил Мейсон.

– Где-то около тридцати лет. Когда его жена была жива, я был шофером и садовником. Потом она умерла, и Мошер остался один, ну я и стал вроде как на все руки. Сначала, помню, выучился стряпать для себя и Мошера. Мы люди простые, нам и самой обыкновенной жратвы достаточно было. Я готовил цыплят и все такое прочее – так, как это нравилось Мошеру… Черт, старый я стал, мистер Мейсон.

– И что вы намерены теперь делать, после того, как лишились работы?

– Подамся, пожалуй, на юг, отыщу какую-нибудь хибару на берегу реки, где еще водится рыба. А не найду – сам построю. Знаете, какую классную берлогу можно сделать из гофрированного железа? Главное – найти место, где рыба водится. Так что за меня не беспокойтесь. Выживу, не пропаду.

– Вам не кажется, что Мошер Хигли, с учетом всех обстоятельств, мог лучше позаботиться о ваших последующих годах?

– С чего бы это ему делать?

– Вы долгие годы служили ему верой и правдой.

– Но он же мне за это платил, не правда ли? Я так понимаю: он мне ничего не должен, и я ему ничего не должен.

– А что вы сейчас делаете в доме? – спросил Мейсон.