Гибель линкора «Бисмарк». Немецкий флагман против британских ВМС. 1940-1941 - Вилль Бертхольд

Отряд кораблей H, шедший с юга, находился еще примерно в 1300 морских милях от оперативной зоны.

В общем, положение англичан было незавидным. Запасы топлива сокращались. Корабли уже получили приказ прекратить движение полным ходом в целях экономии топлива. Охота на «Бисмарк» не могла продолжаться слишком долго. Еще день-два, и от нее пришлось бы отказаться.

Но случилось чудо. Причем так неожиданно и невероятно, что англичане поначалу в него не поверили.

«Бисмарк» отправил радиограмму.

Это позволило англичанам определить местоположение германского флагмана и вычислить направление его движения…

Адмирал Лютьенс отказывался сделать перерыв в исполнении своего долга. Он стоял на адмиральском мостике «Бисмарка», неподвижный и усталый.

Он оставался там, где должен был принять смерть.

Но немецкий адмирал не думал о ней, иначе он поступил бы по-другому, иначе он бы спас «Бисмарк» и сохранил бы жизнь 2402 членам экипажа. Он спас бы всех, кроме Босуна Хайнерса, которого взрывная волна от разорвавшейся торпеды швырнула о металлическую переборку и лишила жизни.

Адмирал Лютьенс полагал, что за «Бисмарком» еще гонится враг. Это заблуждение привело его к наиболее серьезной ошибке. Рано утром 25 мая он установил радиосвязь с западным командованием германского флота. Он был растерян, не сознавая этого. Адмирал радировал: «Радар противника дальностью действия минимум в 35 000 метров серьезно затрудняет операции в Атлантике. Наши корабли сосредоточены в Датском проливе. Противник прослеживает наше местонахождение. От него невозможно оторваться, несмотря на благоприятные погодные условия. Дозаправка возможна лишь при условии отрыва от противника за счет превосходства в скорости… Наш расход боеприпасов в бою с „Худом“ составляет 93 снаряда. „Принцу Эйгену“ удалось уйти, потому что „Бисмарк“ атаковал крейсеры и линкор, укрывавшийся в тумане. Наш радар часто выходит из строя, особенно в момент, когда орудия ведут огонь. Командующий флотом».

В 8.45 утра западное командование германского флота во Франции дало ответ. Лютьенс вновь получил реальную возможность уйти от противника, поскольку инстанция на земле разобралась в том, что адмирал не мог осознать, а именно: противник потерял «Бисмарк». Радиограмма гласила: «Последнее донесение о контакте в 2.13 от K3G. Заканчивается тактическим сигналом в три цифры, но прямого сообщения о местонахождении корабля не содержит. Наше общее впечатление – контакт утерян. Периодически передаются оперативные радиосигналы на Бермуды и Галифакс, но не в направлении Гибралтара и отряда кораблей H, находящегося предположительно в Атлантике. Западное командование».

Тем не менее адмирал держался прежнего курса.

Гибельного курса…

Матросы пали духом. От одного страх передавался другому. Казалось, они отправились в этот морской поход так давно. Сколько же еще он будет продолжаться? Кончится ли когда-нибудь это бушующее море? Что еще можно сделать?

Они хотели вернуться домой. Они выполнили долг, потопили «Худ». «Бисмарк» нуждался в ремонте. Повреждения несерьезны. После их устранения новый выход в море. Это естественно, но нынешнюю операцию пора кончать. Теперь лишь один пароль: курс на Германию или Францию. Францию тоже можно считать домом, раз она оккупирована.

Многие перестали есть. Пища стала безвкусной. Притом что в других родах войск завидовали морякам, которых хорошо кормили. Им не давали протухшей пищи. В супе плавали большие куски мяса. Но ни у кого не было желания вылавливать их. Все потеряли аппетит. Живот и горло сводило судорогой.

Лаухс вошел в кубрик в большом волнении.

– Все в порядке, парни, – крикнул он, – через четыре часа мы доберемся до побережья.

– Отчего ты так думаешь?

– Мне сказал Линденберг.

– Откуда Линденберг знает?

– Я откуда знаю.

– Если не знаешь, то заткнись, – рассердился Пфайфер. – Чтобы не будоражить корабль своими домыслами из гальюна.

– Пошел к черту, – свирепо огрызнулся Лаухс.

– Так… завелся? Когда вернешься домой, снова начнешь трепаться, обязательно.

– Не зарывайся, или получишь по зубам.

Два моряка встали друг против друга, набычившись. Озлобились все. Любая невинная перепалка грозила перейти в потасовку. И все же все находились в одной лодке, одинаково ощущали свое пребывание среди морских волн в вооруженной консервной банке в ожидании очередного нападения, очередного орудийного залпа, очередной торпедной атаки. В ожидании благополучного исхода исполнения этого проклятого долга, окончания этой убийственной войны на море, этого страха и ужаса, этого бесконечного и непреодолимого ожидания на своих боевых местах у какого-нибудь прибора, рычага, кнопки.

Матросы вяло переминались на палубе корабля. Сегодня к ним присоединился Поллак, тучный старший матрос, которого ничто не могло вывести из равновесия. Сегодня он выглядел беспомощным. Он не отвечал, когда с ним заговаривали. Глядел перед собой с безумным видом. Потом взорвался:

– Не могу больше. Сейчас там должен родиться ребенок.

– Успокойся, приятель, – сказал Пфайфер. – Не только ты этого ждешь.

– Жена, – простонал Поллак. – Это должно было произойти вчера… Если я их вскоре не увижу, сойду с ума.

– Может, тебе пришлют письма вертолетом. Чего ты раскричался? Рождение ребенка – не повод дергаться.

– Займись своим обедом! – заорал на него Мессмер.

– Не могу.

– Пообедай, приятель. Первоклассный паек перед отправкой на небеса. Или ты хочешь утонуть на пустой желудок?

– После еды посиди и потолкуй или погуляй подольше, – заметил Линденберг.

Пфайфер решил оставить гастрономическую тему.

– Нам следовало бы завести женщин на старой посудине, – сказал он, – тогда бы я посмотрел на вас. Тогда не было бы никаких жалоб, так? Томми могли бы появляться сколько угодно, вы бы не обращали на них внимания.

– Итальянцы держат женщин на борту, – заметил кто-то.

– Ерунда… Если и держат, то только для офицеров.

– Ну и хорошо, когда им надоест, наступит твоя очередь.

– За это он даже готов встать в очередь за офицерами, – вставил Пфайфер.

Все рассмеялись. На несколько секунд тема номер один заставила их забыть о пребывании на «Бисмарке».

– Моя несчастная женушка, – застонал Поллак.

– Ты, глупый болван… Твоей жене гораздо лучше, чем тебе. Очень скоро ты займешься стиркой пеленок.

Старший матрос встал и застегнул на себе боевой пояс.

– Ребята, настало время вахты. Вы – подонки. В вашей башке ничего нет, кроме жратвы, женщин и отпуска.

– Это кое-что, во всяком случае, – медленно произнес Мессмер. – У тебя же совсем нет башки, одна лишь тыква.

– Это еще мягко сказано, – поддержал его Пфайфер.

Они не спеша ушли с палубы. Времени было предостаточно. Оно разрывало душу. Такая ситуация может сломить даже моряков…

Она их действительно ломала. Каждый час, каждые сто пять минут. Когда ничего не происходило, многое случалось. Потому что они не знали, что происходило.

«Бисмарк» послал радиограмму. Непостижимо! Но в этом не было сомнений. Британские радиолокаторы работали вовсю. Как такое могло случиться? Однако это не волновало сэра Джона Тови…

Адмиралтейство внимательно отслеживало ход операции «Бисмарк». Радиолокационные данные, наносившиеся на карты в штурманской рубке корабля «Кинг Джордж V», британского флагмана, не во всем согласовывались. Два сигнала указывали на местоположение южнее последней позиции «Бисмарка». Все же остальные указывали на север.

Сэр Джон решил не обращать внимания на сигналы, указывающие на юг.

В результате местоположение «Бисмарка» определили в точке с координатами 57 градусов северной широты и 33 градуса западной долготы. Если это верные координаты, тогда «Бисмарк», несомненно, возвращается на север.

«Кинг Джордж V» немедленно оповестил об этом все другие британские корабли. Их сориентировали на проведение операции в точке, вычисленной как новая позиция «Бисмарка». Им не давали указаний относительно передвижений в новые квадраты, и до получения дополнительного распоряжения они могли действовать самостоятельно.

«Саффолк» направился к Исландии. «Кинг Джордж V» взял курс на Северное море. «Принс оф Уэйлс», уже опередивший британский флагман, двинулся назад к Датскому проливу. «Викториес» устремился к проходу между Исландией и Фарерами. «Родней» замешкался. Он находился слишком далеко от определившейся точки «Бисмарка». Корабль был обречен прибыть к месту сражения в Северном море слишком поздно при любых обстоятельствах.

Новую обстановку рассматривали и в адмиралтействе. Одного из наиболее опытных экспертов, капитана Даниеля, попросили высказать свое мнение об этой обстановке.

– По-моему, – сказал он, – «Бисмарк» направляется во французский порт. Нам неизвестно, получил ли он серьезные повреждения. Можно с уверенностью предположить, что поразить цель смогла как минимум одна торпеда. При таком предположении боевая эффективность корабля несколько уменьшилась. Для противника прорыв в пространстве между Шотландией и Датским проливом будет слишком рискованным. Он знает, какие мы имеем силы в нашем распоряжении, и должен понимать, что мы блокируем эту морскую зону всеми наличными кораблями. Если «Бисмарк» приблизится к французским портам на атлантическом побережье, то вскоре окажется в пределах досягаемости своих сил и под прикрытием люфтваффе. Кроме того, ему навстречу непременно вышлют подводные лодки.