Проклятое созвездие - Александр Задорожный

— А может, заменить выставку концертом какой-нибудь рок-группы?

— На концерт мы пойдем в другой день. Как раз в Центральном Плобитаунском Дворце Культуры состоится первый после двадцатилетнего перерыва концерт «Бешеной игуаны» — это классика рока.

— Группа «Бешеная игуана» мне нравится, — согласился Смайлз. — Я слушал ее, когда заканчивал школу.

— Отлично! Мы сфотографируем вас в компании музыкантов, и вы сможете завоевать голоса их выросших поклонников.

— С этим я согласен, но на выставку «осквернителей» я не поеду. На сколько, кстати, намечено ее открытие?

— На пять часов.

— Как раз в это время у меня важное совещание в министерстве.

— Хорошо, выставку вычеркиваем, — недовольно согласился Перри, — но это большая ошибка.

— Что у нас намечено на вечер?

— Вечером у вас благотворительный ужин для смертников в Северной Плобитаунской тюрьме.

— Ладно, — подумав, согласился Смайлз, — это лучше выставки.

— Теперь некоторые данные социологических опросов. — Перри, поправив очки, вновь защелкал кнопками на электронном органайзере. — По соцопросу до вступления в гонку Боба Даркмана вы обгоняли Джеймса Хэнка на пять процентов с результатом в пятнадцать процентов. Герб Кримсон получал три целых четыре десятых процента.

— А за кого проголосовали оставшиеся семьдесят один и шесть десятых процента? — быстро сосчитав в уме цифры, поинтересовался Смайлз.

— Они не определились.

— Как это понять?

— Если бы в бюллетенях стоял пункт против всех, они бы выбрали именно этот вариант.

— Мне это не нравится, — сделал вывод Смайлз. — Я чувствую неуверенность. А как изменилось соотношение, когда в гонку вступил Даркман?

— Вы набираете двенадцать и пять десятых, Хэнк семь целых пять десятых, Герб Кримсон три целых четыре десятых, а Даркман пять целых.

Когда Перри произносил все эти цифры, Смайлз неотрывно смотрел на его фиолетовую бородку. Данные социологического опроса ему не нравились так же, как и эта вызывающая деталь имиджа его специалиста по политическому пиару.

— Получается, Даркман отнял у меня и у Хэнка по два с половиной процента?

— Получается так.

— Семьдесят один и шесть десятых процента остались и опять не смогли определиться.

— Да.

— А электорат Кримсона остался прежним.

— Да, но у Кримсона минимум, который вряд ли будет расти в какую-нибудь сторону.

— Ладно, — согласился Смайлз, — но, даже если бы в гонку не вступил Даркман, с такими результатами выборы не состоятся.

— Поэтому я предлагаю начать наступление на позиции конкурентов, — предложил Перри. — Мы отберем голоса у Хэнка и Даркмана, а, увидев нашу победу, те, кто еще не определился к этому времени, примут нашу сторону. С каждым процентом, отнятым у конкурентов, мы получим два из числа неопределившихся. Главное, начать первыми. Тут важна скорость. Если мы отнимем у Хэнка один процент, ему придется отнимать у нас три.

— Это разумно, — согласился Смайлз.

— Самый радикальный способ отнять голоса у соперника — это «облить его грязью», вытащить наружу несколько «жареных фактов». Показать оппонента с неприглядной стороны. Например, в своих выступлениях по поводу комиссара Хэнка всегда указывать на то, что он плохо одевается. При этом непременно отпускать шутки, мол: на что тогда комиссар тратит полученные взятки?

— Мне этот ход нравится, — согласился Леон, — но не слишком ли это вульгарно? К тому же с Хэнком мы хорошо знакомы. Хочешь не хочешь, по работе постоянно приходится контактировать.

— Не волнуйтесь, уверен, он будет действовать точно так же. К тому же и вы, и он прекрасно понимаете, что это всего лишь игра. Нужно показать избирателю первоклассное шоу.

— Я не волнуюсь, — заметил Леон, — я анализирую.

— Насчет «жареных фактов», господин Смайлз, — продолжил Перри, — это поручите своим помощникам. Им это сделать будет проще: они профессионалы. Состоять компромат должен из полуправдивых историй…

— Насчет компромата не беспокойтесь, — прервал специалиста Смайлз. — Мы это делать умеем.

— Я и не беспокоюсь, — ответил Перри. — Я просто честно отрабатываю свой гонорар.

— Я это вижу, — заметил Смайлз.

— Тогда у меня пока все. — Перри замолчал.

Смайлз сложил в стопку все распечатки, которые дал ему Перри Руте, обвел присутствующих пристальным взглядом и, выдержав небольшую паузу, подытожил:

— Сегодня у нас напряженный день, постараемся провести его плодотворно. Спасибо, Перри, у нас еще есть несколько минут до начала пресс-конференции, я хочу отвести их государственным делам, поэтому вы свободны. Конвой проводит вас к лимузину. Ждите меня там. — Смайлз нажал под столом кнопку вызова, и в кабинет вошли два мордоворота в серых одинаковых костюмах. — Проводите этого господина до машины.

Перри поежился, поправил очки и, выдавив из себя улыбку, в сопровождении охранников вышел из кабинета начальника службы безопасности Плобитауна.

— Господа, — обратился Смайлз к двум своим заместителям, все время, пока их шеф разговаривал с Перри, сидевшим молча, — мы вышли на финишную прямую, здесь времени на то, чтобы исправить ошибку, уже не будет, поэтому постараемся их не делать.

Рэгнар Роке и Миррэр Войт были похожи друг на друга, как братья-близнецы: одинаковые прически, одинаковое выражение каменных лиц, пустой взгляд холодных глаз. Основным отличием Рокса от Войта был разный оттенок пиджаков. У Рокса пиджак отливал синим, а у Войта зеленым цветом.

— Как вы слышали, у меня насыщенная программа, — продолжил Смайлз, — поэтому вам предстоит действовать самостоятельно. Роке, ты займешься Джеймсом Хэнком. Ты, Войт, Бобом Даркманом. Мне нужно о них знать все: где спят, что пьют, с кем дружат. Но главное, ищите: неуплату налогов, любовниц. Если кто-то из них перейдет улицу на красный свет, я должен об этом знать.

— Шеф, — обратился Войт к Смайлзу, — на Боба Даркмана и его профсоюз у нас и так достаточно информации в банке данных.

— Мне нужна его связь с Фаризетти. Они что-то замышляют, и я хочу знать, что именно. Установите непрерывную слежку за Фаризетти. Имеющуюся же информацию пока попридержим и использовать не будем.

— Шеф, — на этот раз подал голос Роке, — на слежку за комиссаром полиции необходимо разрешение генерального прокурора.

— Ты не первый год работаешь со мной, Роке, и я не буду тебя учить, как делаются такие дела, но мне нужна полная информация о Хэнке.

— Ясно, шеф, — ответил Роке.

— Поставьте все телефоны интересующих меня людей и всего их окружения на прослушивание. В ваше распоряжение поступают все бригады наружного наблюдения. У меня на столе должны лежать документы о каждом шаге конкурентов, вплоть до записей храпа и фотографий из уборной.

— С Фаризетти будут проблемы, его люди профессионалы, — сказал Войт.

— Полицейские тоже могут заметить наблюдение, — отозвался Роке.

— А вы сами что, зеленые юнцы, что ли? — удивился Смайлз. — Если они заметят установленную за ними слежку, я подыщу себе новых помощников, например Перри. Всем все ясно?!

— Так точно!

— Тогда за работу!

Роке и Войт резко встали и, замерев на пару секунд по стойке «смирно», вышли из кабинета шефа.

Когда подчиненные вышли, Леон Смайлз встал, закрыл за ними дверь кабинета и подошел к виртуальному окну. На секунду задержав взгляд на деревьях, росших внизу вокруг лужайки с цветами, Леон четким голосом произнес ключевые слова:

— Леон Смайлз, начальник службы безопасности Плобитауна, номер удостоверения личности: один, один, один, четыре, пять, восемь, ноль, один, один.

Прямо посередине виртуального окна появился черный квадрат дверного проема. Смайлз решительно шагнул в темноту и оказался в небольшой кабине лифта.

— Глория, — сказал Смайлз.

Кабина с бешеной скоростью понеслась вниз. Через несколько минут стремительного падения лифт остановился, и Смайлз попал в потайное помещение глубоко под землей. Посередине круглой комнаты, освещенной скупым синеватым светом скрытых под полупрозрачными пластинами, покрывавшими пол, ламп, под куполообразным потолком на небольшом пирамидальном возвышении стояло одинокое кресло. Смайлз уселся в него и, закинув ногу на ногу, отрекомендовался, обращаясь в пространство перед собой:

— Леон Смайлз, начальник службы безопасности Плобитауна.

Лампы в полу комнаты погасли. Купол над головой Леона превратился в экран со стереоскопическим эффектом. Перед Смайлзом из воздуха возникла красивая женщина в строгом сером костюме.

— Добрый день, мистер Смайлз.

— Здравствуй, Глория. Что нового?

— По сообщению наших информаторов, на Плобой с неофициальным визитом прибыл наследник престола Империи Иван Штих.

— Это очень интересно, — произнес Смайлз. — Повернись, Глория, я хочу посмотреть на тебя в профиль.