Его любимая крошка (СИ) - Богатенко Наталия

— К тебе это не применимо, ты сногсшибательная. — снисходительно сказал он, и уселся в удобное кресло напротив рабочего стола. — давно ты в столице? Не слышал, что приехала.

— Может быть, не интересовался? — лукаво дрогнули уголки крохотных пухлых губ. — а вот я о тебе многое знаю. Подумать только, какая разница между тем, прежним Соколовым и нынешним! Ты довольно известная фигура в Москве, а когда-то предпочитал оставаться в тени.

— Времена меняются. — пожал он плечами, открыто её рассматривая. — ты тоже изменилась, Юма, поклонники толпами ходят а? Или штабелями укладываются у двери твоей квартиры?

— Да брось, я не люблю грубую лесть, Рус. — усмехнулась она, небрежно отбросив назад крупные белокурые кудри. — угостить тебя чем-нибудь? Ты ведь любил коньяк, вкусы остались прежними?

— Да нет, не суетись. Я за рулем. — выкладывай, чё у тебя стряслось?

Женщина вздохнула, её красивое лицо стало жестким, в ясных голубых глазах притаился холодный блеск.

— Наехал один, требует, чтобы я свое дело свернула и с его, якобы законно выкупленной территории убралась. Здесь он намерен построить ресторан, место, видишь ли, подходящее, рядом торговые точки, элитные дома. Угрожает, что сына моего покалечат, а мальчику всего двенадцать. В спортивную школу он ходит, боюсь одного отпускать, а сама, как ты понимаешь, не могу постоянно без дела сидеть. Жить нам на что-то надо, все средства вложены в инвестиции, наличных только на самое необходимое.

— Чё за перец? Кто такой? — поинтересовался Руслан, внимательно глядя на старую приятельницу.

— Жлобин его фамилия. — презрительно скривилась Юрмала, и, дотянувшись до пачки, вытряхнула сигарету, нервно прикурила. — Рус, у меня больше нет никого, кто бы помог с этим разобраться. Поэтому я тебя и позвала…

— Жлобин… — задумался Соколов, постукивая пальцами по подлокотнику. — чё-т не припоминаю такого. Кто он по жизни, чем дышит?

— Да урод он! — выплюнула она, вдохнув пряный ментоловый дым, — директор крупной строительной компании, приятель помощника мэра. «Строй — диджитал», может, слышал?

— Не-а, — мотнул головой мужчина, — да это по хрен. Циферки его мне черкни, приглашу его на «романтическую свиданку». Когда он обещал к тебе наведаться?

Юрмала стряхнула пепел, отодвинула пепельницу, и встала, обхватив себя за плечи.

— В конце недели грозился явиться, надеется, что я покорно соберу барахло и съеду вместе с магазином.

Рус поднялся, прошелся по кабинету, тронул пальцем висевшего на зеркале забавного гномика.

— Не кипишуй, сказал же, ничё этот мудак тебе не сделает. Пришлю сегодня своих пацанов, всё будет тип-топ. — улыбнулся, качнул деревянную поделку в колпаке и с широкой хитрой ухмылкой на грубо вырезанном лице. — не вяжется эта вещица со всем прочим. На хуя ты хранишь её?

Женщина хмыкнула, подошла к нему и тоже прикоснулась к гному. Поделку эту Руслан выстрогал от нечего делать, когда они с Юмой отдыхали на пикнике в заповедной зоне. Он вообще любил вырезать ножом из дерева разных зверушек или смешных человечков — это успокаивало нервы.

Юрмала хотела что-то сказать, но в этот момент из-за двери донеслись отчаянные крики продавщиц и чей-то издевательский вопль. Руслан взглянул на хозяйку магазина, а она, нахмурившись, ринулась в коридор. Он бросился за ней, на всякий случай выхватив из-под пояса джинсов пистолет.

В торговом зале застали дивную картину.

Одежда валялась на полу, две молоденькие сотрудницы пытались удержать бушевавшую красотку, которая яростно топтала ногами новые шмотки, а в руках у неё был ворох нарядов.

Узнав девчонку, Соколов удивленно оглянулся на Юрмалу. Женщина решительно направилась к нарушительнице порядка.

— Что происходит? Кто-нибудь мне объяснит, кто эта… Особа?!

— Она пыталась украсть всё это. — растерянно заявила хорошенькая девушка в строгой черной юбке и бежевом джемпере. — я говорила ей, что её всё равно не выпустят, на входе охрана, но она…

— Ага, а вот и леди — босс! — язвительно выпалила Алиса, метнувшись к Юрмале, и ловко увернувшись от Руслана, когда он шагнул к ней. — я беру все эти шмотки, какого хрена Ваши продавщицы на меня накинулись? Что тут за правила, не дают даже примерить!

— Но… Пожалуйста, если Вам нужно… — пробормотала Юма, махнув в сторону примерочных. — зачем же было раскидывать вещи?

— Чё это за цирк? — осведомился Рус, отобрав у Лисы одежду. — ты здесь как оказалась? Опять, что ли, надралась, блять?!

— Ага… Трезвая я. — выдохнувшись, просипела Крошка, зло сверкнув глазами, и повернулась к ничего не понимающей Юрмале, — так мне дадут примерить или предоставят книгу жалоб? У Вас отвратительное обслуживание и невоспитанный персонал!

— Хватит паясничать! — прикрикнул Руслан, ухватив её за локоть. — идём-ка в машину, там побазарим!

— Отвали! — дернулась она, толкнув его в грудь, и ткнула в его сторону пальцем, — сорри, вот этот мужик заплатит за покупки. Пусть всё это упакуют!

Растолкав девушек, она выскочила вон, так хлопнув дверьми, что стекла в них не вылетели каким-то чудом. Юрмала перевела на Соколова беспомощный взгляд.

Посмотрев на кучу барахла в руках, он кивнул одной из продавщиц.

— Упакуйте это, и посчитайте. — выудив из барсетки деньги, не глядя, сунул ей, и добавил, — сдачи не надо, оставьте себе на мороженое. Юма, извини, это… Это недоразумение. Я всё улажу с твоим Жлобиным. Созвонимся.

— Это твоя дочь? — неуверенно спросила она, провожая его к выходу.

— Нет. — помедлив, возразил он, — невеста…

Юркнуть в «геленваген» нет возможности, дверцы заблокированы, а Бульдог стоит в сторонке, с кем-то треплется по мобильнику. Вот засранец, просила же сидеть в тачке и ждать меня! Безмозглый придурок!

Пришлось напустить на себя независимый вид, и остановиться у крыльца, будто это не я пять минут назад устроила заварушку. Руслан злится, и церемониться со мной явно не намерен. Толкает вперед, идет следом, и нажимает на брелок. Мелодичная трель режет уши, я вообще сейчас хочу остаться одна, никого не видеть и не слышать.

— Никуда с тобой не поеду! — сердито шиплю, усевшись в салон.

Запихивает пакеты с ненужными мне шмотками на заднее сиденье, садится за руль. Звук хлопнувшей дверцы заставляет вздрогнуть.

— И отвечать на твои вопросы тоже не стану! — на тон ниже предупреждаю, отвернувшись к окну.

— Как хочешь. — неожиданно спокойно произносит он, и срывает джип с места.

Ну блин… Даже не объяснил, что это за мымра, и от этого еще обиднее. Я для него, получается, ничего не значу? Ему плевать на мои обиды, на то, что меня чуть не рвет изнутри от ревности?

— Останови. — коротко бросаю, устав пялиться на улицу, где копошатся люди.

Ненавижу их всех. Никчемные создания, такие же, как я.

Руслан поглядывает в зеркальце, и я оглядываюсь. А-а, Бульдог пустился вдогонку, ссыт, ска, что дед ему выволочку сделает за меня! Кошусь на Соколова.

— Останови, сказала! Это мой охранник.

На мгновение наши взгляды встречаются, и он говорит:

— К Юме, что ли, приревновала? Ты как там очутилась?

— Тебе какое дело? — огрызаюсь, снова впав в ярость, пихаю его в плечо. — я тебя просила бежать за мной, а? Чё ж ты бросил свою подружку? Мало я ей там разгром устроила, надо было…

Резко тормозит у кромки тротуара, рядом с продуктовым, меня встряхивает от неожиданности. Наклоняется, наматывает волосы на кулак, и запрокидывает мою голову. Наши лица совсем близко, щеку опаляет теплое дыхание, и я затаившись, молча смотрю в его глаза.

— Когда ты повзрослеешь, твою мать? — тихо, с плохо скрываемым бешенством, цедит, — включи мозг, дурочка! Я позвал тебя замуж, на хуй мне другая? Ты же знаешь, я никогда не говорю неправду, не раскидываюсь признаниями в любви каждой встречной! Может, ты запретишь мне вообще общаться с бабами? Тебе самой-то не смешно?

— Ага. Умираю со смеху. — тише, чем он, бурчу, чувствуя, как накатывает стыд.