Его любимая крошка (СИ) - Богатенко Наталия

Блин, я и не подозревала, насколько ревнивая коза! Меня просто переклинивает, когда вижу Руслана рядом с какой-нибудь девкой. Это не поддается контролю разума.

— У тебя телефон отключен. — обвиняющим голосом роняю, закрываю глаза, с трудом владея собой, чтобы злые слезы не хлынули по лицу.

— Разрядился. — коротко произносит Руслан, и я ощущаю, как его губы касаются моих, упрямо сжимаю, не реагируя на ласку. — маленькая моя, заканчивай эту лабуду. Если между нами нет доверия, как мы сможем быть вместе? Поехали ко мне, хочу посмотреть, чё за хрень я тебе только что купил. М-м?

Вздыхаю, порывисто обнимаю его за шею. Иногда мне кажется, что я схожу с ума от своей любви к нему…

Петраков был крайне раздражен, но Борьку это мало волновало. Когда мусорок вызвал его в очередной раз, он хотел никуда не ехать, но здравый смысл взыграл над бравадой. Как ни крути. А ведь он на крючке, и эта продажная шкура упрячет его в тюрягу, а тогда — прощай известность, да вдобавок, придется платить по счетам людям, которые заранее организовали ему выступления в известных клубах и на корпоративах.

Собрав волю в кулак, байкер явился в ОВД ранним утром, пряча лицо под кепкой. Ни к чему светить тут фэйсом, слава ментовского подлипалы ему даром не нужна!

— Алекс с тобой не связывался? — бросил хмуро Анатолий, усевшись за свой стол.

— Нет. — пожал плечами парень. — а чё, Ваш товарищ сделал ножки?

Насмешка вызвала у Петракова приступ злости. Но повышать голос, чтобы кто-нибудь услышал в коридоре, он не стал, и отрывисто процедил:

— Рот захлопни, молокосос! Как у тебя дело движется? Что-то результатов не наблюдаю! Ты в клубе чем занимаешься, ёк — макарёк, халявное пойло хлещешь?!

— Быстро не получится. — спокойно сообщил Боря, перекатив жвачку за другую щеку. — Я там к одной девахе подкатил, бармен она, виды на Соколова имеет. Короче, она мне поможет, только если я буду осторожно её наводить на нужную волну. Знаете ж поговорку, поспешишь людей насмешишь? В нашем деле спешка не хороша даже при ловле блох, гражданин начальник.

— Ты философию-то свою брось! — прикрикнул капитан, хлопнув ладонями по столу. — не тяни кота за яйца, мне нужен компромат на Соколова, действуй резче! Уложи девицу в койку, мне что, учить тебя?!

— Сказал же, на Соколова она запала. — буркнул Борька, отлепившись от стены. — если чего заподозрит, мне башку отвернут. Неделю — другую подождать надо, там чё-нить соображу.

— Тьфу ты, едрить коптить! — в сердцах сплюнул Петраков, откинувшись на спинку стула. — смотри мне, артист погорелого театра, если соскочишь или какую пакость подложишь, я тебя найду, и посажу в одну камеру с отморозками. Знаешь, как эти твари любят свеженьких мальчиков, а? Со мной шутки плохи!

Глава 7

— Я ненадолго, не хочу ссориться с дедом. — бросаю пальто на стул, и медленно бреду по спальне. — он не желает слышать о тебе, Руслан. Фиг знает, как мне его убедить, что не совершаю ошибку, он начинает злиться, стоит упомянуть твое имя!

— Не трогай его пока. Я сам с ним утрясу.

Ставит пакеты на кровать, и с усмешкой оборачивается.

— Давай, примеряй это всё. Ты хоть смотрела, чё хватала, или от дури, что под руку попалось?

Вываливаю из крайнего пакета вещи, подцепляю симпатичные трусики пальцем, и подношу к лицу Соколова.

— Нравится? Размерчик как раз мой, и цвет тоже.

Они алые, с мягким ажурным кружевом, на вид совсем хлипкие. Руслан отодвигает вещицу, делает ко мне шаг, и кладет ладони на плечи. Но, вместо того, чтобы раздевать, разворачивает лицом к выходу.

— Эй!

— Щас идешь в гараж, отдраиваешь мою тачку, на всё тебе час. Потом будем готовить обед.

Округляю глаза. Блин, он издевается? С какого перепугу я стану мыть машину? Да еще в адском холоде и в чистой одежде!

— Иди ты на фиг! На автомойку съездишь!

— Делай, что я сказал. — в голосе стальные нотки, это сбивает с толку.

Он же несерьезно?

— Я не хочу. — неуверенно смотрю на него, затем в окно.

Сыплет белая порошка, и я зябко веду плечами. Ненавижу мерзнуть.

— Окей. — соглашается Руслан, сгребает разбросанные шмотки в пакет, берет оставшиеся три и вручает мне. — тогда я вызову тебе такси, отправляйся домой. Позвони мне, когда повзрослеешь.

Растерянно перевожу взгляд на покупки, отталкиваю его руки. Понятно, блин, он решил меня наказать, как уже не раз грозился. Вздыхаю, зная, что никуда не поеду, и бурчу, отвернувшись:

— Ладно… Дай тряпку и ведро с водой.

Кажется, Соколова это забавляет. Пряча усмешку, кивает на окно.

— Там всё найдёшь. У тебя час.

Напустив на себя независимый вид, плетусь во двор. Только сейчас осознаю, что мы приехали не в городскую съемную хату, где живет Руслан, а в его загородный дом. Бегу к поднятой двери гаража, поеживаюсь от озноба. Хватаю ведро, набираю из проведенного водопровода воду, достаю из ящика с инструментами тряпки.

Рядом с черным внедорожником красуется новенькая «хендай». На фига ему еще одна тачка, тем более, он вроде не любит иномарки, предпочитает большие джипы…

Отопление работает, замерзнуть мне не судьба, и это вызывает протест. А ведь хотела потом заставить Соколова меня отогревать! Спустя примерно час, вся превратившаяся в мокрую и неряшливую, осматриваю дело своих очумелых ручек. «Чероки» сверкает, как новогодняя елка, внутри салона тоже идеальная чистота. За спиной шаги, и я оборачиваюсь.

— Иди сюда, Золушка. — улыбается Руслан, тянет меня за руки, и я слышу мелодичный щелчок. — садись-ка сюда, давай.

Запихивает в серебристую красавицу «хендай», на моем лице, видимо, отражается удивление. Наклонившись, кладет руку на крышу, и спрашивает:

— Нравится?

— Ну… классная. — ничего не понимая, киваю, мимолетно оглядев приборную панель с электронным управлением и уютный, обитый мягким бежевым, салон.

— Она твоя. — ключи с прикольным брелоком — хрустальной кошкой перекочевывают в мою ладонь.

Я обалдело взираю на Руслана.

Мне сроду никто не дарил дорогие подарки! Даже сам Руслан, не считая обручального кольца, и тут вдруг… Недоверчиво хмурюсь, поглаживаю руль.

— Я же водить не умею, и прав у меня нет, — не нахожу ничего лучшего сказать, а он вытаскивает меня из машины, и обнимает обеими руками.

— Да хуйня это, научишься водить, я тебе инструктора найму, и права получишь. — приглаживает мои спутанные волосы, целует в кончик носа, — ну, чё притихла? Что не так, маленькая?

Оглядываюсь на подарок, в душе поднимается противная щемящая тоска. Блин, это невыносимо… Я ему всё время нервы вытягиваю, а он мне прощает любую пакость, да еще дарит автомобиль… Трудно дышать, закусив губу, смотрю в лицо Руслану, и в его глазах беспокойство.

— Да чё такое? В чем дело? Ну, хочешь, другую купим, если эта тебе не понравилась?

Мотаю головой, не в силах выразить то, что сейчас меня мучит, порывисто обхватываю его за шею, и уткнувшись в плечо, выдавливаю:

— Я тебя люблю, Руслан…

— Хватит сырость разводить. Я тоже люблю тебя, и ты знаешь об этом. Ты меня кормить будешь? Я чертовски жрать хочу. — приказывает привычным тоном, и мы идем к дому, взявшись за руки.

— Ага, — радостно воплю, сорвавшись с места, и несусь к крыльцу, — я тебе приготовлю чего-нибудь! Блин… — вспоминаю, что на кухне я такой же спец, как балерина в космосе, и огорченно сообщаю, — только я не умею…

Стою у двери, и Руслан вталкивает меня в холл.

— Чёрт, я планировал жениться на тебе, а не становиться нянькой.

Она не переставала его поражать, его Крошка. Ведь он знал, что она гордая, и эту хрень с помывкой машины затеял просто ради шутки, особо и не рассчитывая, что она подчинится. Она снова его удивила.

Обед они соорудили совместными усилиями, правда, ничего особенного там делать и не надо было. По дороге он купил ветчины, сыра, спаржи и конфет, Алиска обожала именно эти, в белой шоколадной глазури. Чуть позже, сложив бутерброды на поднос, девушка принесла это всё в гостиную, где Руслан сидел с ноутбуком.