Хрустальная колыбельная - Мидзуна Кувабара
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В глазу Масамунэ таился смех:
— И то ладно.
Кодзюро, поджидавший на каменной лестнице, приветствовал их легкой улыбкой:
— С возвращением, мой господин.
— Ммм, не ощущал никакого подозрительного присутствия?
— Нет, это и вправду священные владения Датэ; малому числу духов дозволено приблизиться. Мой господин, сдается, услаждал себя долгой беседой?
— О да. Я был горд просто поговорить о моем мавзолее, — Масамунэ оглушительно хохотнул.
Меж бровей Такаи залегла складка. Очевидно, такой зеленый мальчишка, как он, не мог поддерживать беседу на должном уровне; Масамунэ был ему не по зубам.
«Так вот он, Одноглазый Дракон Масамунэ…»
А когда троица вернулась в усадьбу…
— ?
Перед дверью стоял человек в белом плаще, будто бы ждал кого-то. Один взгляд на его лицо заставил Такаю изумленно узнать:
«Да это вчерашний парень!»
Подозрительный молодой человек, которого он вчера видел перед домом Савако.
Не заметив удивления Такаи, Масамунэ воскликнул:
— Ну-ну, разве вы не могли обождать в доме до нашего возвращения?
Такая снова застыл.
«Они что, знакомы?»
Прислонившись к стене, красивый юноша улыбнулся ему:
— Так, так, я полагаю, мы виделись вчера.
— Привет, — ошарашенно поздоровался Такая; видимо, он тоже вспомнил.
Молодой человек обратился к Масамунэ:
— Мне время покинуть вас. Но сперва я хотел бы попрощаться с вами, Доно.
— Вернетесь домой?
— Кажется, я еще не услышал вашего ответа. И вот еще.
Косака достал из кармана золотистый штырек, завернутый в ткань. Вне всякого сомнения, это было токко, что принадлежало женщине, с которой Такая столкнулся ночью.
«Э… — Такая распахнул глаза. — Откуда оно у него?»
— Это токко, которое Могами оставила прошлой ночью. Кажется, она хотела использовать его для ритуала призыва мертвых.
— !
Такая в изумлении таращился на юношу. Он тоже знает о призыве мертвых? Так мог ли он быть человеком, что спас его, Такаю, той ночью?
«Тогда это он победил ту женщину и принес меня сюда?»
— Это был ты?
Косака бросил на него быстрый косой взгляд, но, не ответив, продолжал разговаривать с Масамунэ.
— Разрушение здания было очищением земли — удалением разных предметов, вроде примесей, — что требовалось для призыва. Очевидно, для этого нужно было установить платформу. Конечно, это ваджра токко[45] нужно для сооружения барьера над платформой.
— Заклинание призыва мертвых, хмм? Но отчего такая навязчивая мысль по вопросу о местности? Отчего именно это место, а не иное? Должно быть, какой-то грандиозный замысел стоит за призывом, если требуются такие чудовищные деяния просто чтобы соорудить эти платформы… так я думаю.
— Вот этого я поколе не знаю. На токко сохранилось ощущение владельца — должно быть, по нему возможно отследить беспокойства в ауре. Хотя… — Косака хихикнул, — не уверен, есть ли у Датэ кто-либо с подобной способностью.
Косака отдал токко Масамунэ:
— Я еще повременю с ожиданием ответа.
С этими словами Косака ушел. Масамунэ и прочие проводили его негодующими взглядами.
— Кто этот парень?
— … — Масамунэ недовольно пробормотал: — Некто, кого я не могу раскусить.
— Косака Дандзе Масанобу. Когда я говорил про гостя, я подразумевал его.
— Косака Дандзе! — вскрикнул Такая и оглянулся, но тень Косаки уже скрылась за углом. Но!
«Косака Дандзе… это тот самый, который воскресил Такеду Сингена?!»
Происшествие, не так давно имевшее место в Мацумото. Что значило: именно из-за него Синген вселился в Юзуру!
«Он не!»
— Нельзя терять бдительность. У него лукавые глаза — он доподлинно поступит так, как предрекал Сигэзанэ, — выговорил Масамунэ, и Такая резко развернулся к нему.
В Такае снова пробудилась настороженность.
«Он связан с Такедой?»
В его сердце расцвели сомнения.
«Такеда имеет что-то общее с Датэ?»
В глазах Такаи начала разгораться враждебность.
Глубоко задумавшись, Масамунэ все еще неотрывно смотрел туда, где скрылся из виду Косака.
Зловещая тень женщины, наблюдающей за ними, смешалась с другими тенями на стене.
* * *
Тем же вечером Такая покинул усадьбу Масамунэ. Так как он не знал местности, то оставалось только добраться до города и звонить Аяко, чтобы приехала и забрала его.
Он думал, что Масамунэ попытается задержать его, но, к его вящему удивлению, возражений не последовало вообще никаких. Если бы Датэ были связаны с Такеда, существовала огромная вероятность, что они знали, что он — Кагетора. Он понятия не имел, что себе думал Масамунэ, когда позволил такому опасному человеку ускользнуть у него из-под носа; может Такае предоставлялась возможность потонуть или выплыть самому, а может, Масамунэ просто ни капельки не боялся силы Кагеторы?
«Но если они в самом деле только хотят уберечь Сэндай…»
Сейчас их цель была общей.
«Но правда ли он отпускает меня?» — задумался Такая и быстро огляделся.
Нет, не мог он так легко пропустить все мимо ушей. Не теперь, когда он общался со знаменитым Одноглазым Драконом Масамунэ. Тот наверняка разговаривал так, чтобы воспользоваться наивностью Такаи и использовать его для перевеса сил Датэ в Ями Сенгоку.
«Нельзя доверять онре».
И Такая зашагал к тонущему в сумерках Сэндаю.
— Ка-Кагетора!
Аяко подъехала к месту встречи — главному входу в галерею, выходящему на улицу в центре города. Было немного за половину седьмого. Аяко выскочила из белого Лавра, принадлежащего Кокуре, подошла к Такае, который околачивался у перил, и вдруг…
Шлеп!
…и вдруг изо всех сил ударила Такаю по лицу.
— Ооо… — Такая ошарашенно таращился на Аяко. Они незамедлительно привлекли внимание прохожих, стоящих на светофоре, — … оуу. Да за что, блин!
— Аа, елки-палки! Какого черта ты себе думаешь?! Позвонил мне несчастный один раз и даже не сказал, где находишься? Где ты шлялся?!
— Слышь, а биться-то зачем!
— Наоэ бы с катушек съехал, случись с тобой что, а теперь мне это выслушивать!
Аббат Кокуре выбрался с пассажирских сидений и побежал разнимать их:
— Ну все-все. Давайте не будем ссориться посреди улицы. Это неприлично.
— Но… но этот мальчишка… черт!
— Но он же вернулся живой и невредимый, значит все в порядке, правда?
Рассердившись, Аяко надулась. Такая, смутившись, прижал ладонь к горящей щеке. Кокуре взглянул на него и заметил:
— Кажется, ничего серьезного с тобой не произошло. А между тем, Аяко-сан очень за тебя переживала. Я слышал, утром около университета нашли молодую женщину и отправили ее в больницу… Вот и подумал, не связано ли это как-то с тобой…
— Женщину? Она уже пришла в себя?
Аяко и Кокуре переглянулись, будто говоря друг другу: «Так это правда».
— В больнице она очнулась, но утверждает, что ничего не помнит: ни почему она там была, ни что делала.
Лицо Такаи застыло:
— … Она была
