Книги Великой Альты - Джейн Йолен

Когда вошли Марна и Зо, все кресла у огня оказались уже заняты, а три большие девочки лежали на животах на коврике перед очагом.

- Идите сюда, - позвала их Амальда, приберегавшая для них два места за большим круглым столом сбоку от огня. - Как там наши Выборщицы?

- Все еще взбудоражены? - добавила более спокойно ее темная сестра Саммор.

- Угомонились, наконец. Мы спели им четыре песни - хотя нет, только три. Они уснули, не дождавшись четвертой. Бедняжки, за день они совсем обессилели, и я пообещала им, что завтра будет еще труднее. - Марна тяжело опустилась на стул.

- Мы уже соскучились по этим бесенятам, - добавила Зо, садясь рядом с ней.

- Наш хейм не столь велик, чтобы вы не виделись с ними каждый день, улыбнулась Катрона.

- Но ведь они целых семь лет находились на нашем попечении, - вздохнула Марна. - А теперь они выросли.

- Ты говоришь это каждую весну, при каждом Выборе, - улыбнулась Домина.

- Нет, не каждую. У нас ни разу не было Выбора после Варсы, а тому уже три года. И вот нынче сразу четверо. Это очень тяжело.

- Нам с Глон еще тяжелее, - сказала мать Альны, сидевшая напротив. - Нашу малютку забрали из сада и отдали под начало Доний. Тьфу.

- Что значит "забрали"? - вспыхнула Катрона. - Ты не меньше нашего боялась, что девочка когда-нибудь задохнется посреди твоих сорняков.

- Сорняков? Каких таких сорняков? Наш сад выполот не менее чисто, чем в любом большом хейме. Сорняки - тоже выдумала! - Алинда поднялась с места, но Глон, сидевшая рядом, удержала ее, и Алинда села, все еще дрожа от гнева.

- Она просто хотела пожаловаться, как нам тяжело, - сказала Глон Катроне. - Ты прости ее. Мы сегодня обе не в себе.

Катрона фыркнула и отвернулась.

- Первый день после Выбора всегда труден, - сказала Кадрин, занимая место за столом. - И каждый раз мы говорим то же самое. Только у детей бывает такая короткая память. Посмотрите-ка друг на друга, сестры, и улыбнитесь. Это скоро пройдет. - Она обвела взглядом стол, сама оставаясь неулыбчивой, но все остальные скоро обрели свою обычную веселость. - Ну что, все собрались?

- Дония и Дойи, как всегда, опаздывают, - сказала Домина.

- Тогда подождем их. Дело касается новых Выборщиц, и все, кто имеет к ним отношение, должны присутствовать. - Кадрин сложила руки на столе, сплетя крепкие пальцы с коротко остриженными ногтями. - Может, вы тем временем споете нам, Марна и Зо? Что-нибудь веселое.

Те, не дожидаясь дальнейших просьб, взяли свои тембалы и, обменявшись едва заметным кивком, заиграли быстрый танец, чья мелодия словно перескакивала с одного инструмента на другой. За столом стало еще веселее. Как только мелодия завершилась четырьмя чередующимися аккордами на басовых струнах, вошли Дония и ее темная сестра Дойи, вытирая руки о грязные передники и торопясь оправдаться за свое опоздание.

Катрона замахала на них руками, делая знак садиться, и стулья зашаркали по полу под утихающий звон тембал.

- Как все вы знаете, мы должны теперь поговорить о будущем наших новых Выборщиц. И о своем тоже - ведь дети и есть наше будущее. Начнем, пожалуй, с тебя, Марна. Что девочки знают и насколько быстро усваивают новое?

Марна и Зо кивнули.

- Вам и так уже известно то, что я скажу. Все эти годы я советовались с их матерями и с тобой, Кадрин, когда они болели. Но повторить не помешает - при этом могут открыться истины, скрытые даже от Зо и меня. Все четыре девочки умненькие, быстро схватывают и уже выучили буквы. Дженна умеет даже складывать слова и скоро начнет первую из Малых Книжек, хотя сказки больше всех любит Альна.

Алинда согласно кивнула.

- Мы всегда рассказывали ей сказки, чтобы успокоить, когда ей трудно дышалось.

Марна улыбнулась и продолжила:

- Селинда - мечтательница, и ей то и дело приходится напоминать о ее обязанностях.

- Это она в отца, - засмеялась мать Селинды. - Трех мальчишек я родила, пробыв с их отцами всего неделю, а с этим проваландалась три месяца - так ему приходилось напоминать.

Женщины подхватили ее смех. Марна дождалась, когда смех утихнет.

- Пинта - пожалуй, теперь ее следует называть Маргой, хотя про себя я все так же зову ее Пинтой - самая быстрая почти во всем...

- Но постоянно забывает об осторожности, - вставила Зо. - Мы опасаемся, как бы эта резвость не довела ее до беды.

- Это так, - кивнула Марна.

- Уже довела. - Катрона облокотилась на стол. - Она не получила леденца, который так хотела, при первом знакомстве с Игрой.

Марна рассмеялась, а Зо объяснила:

- Еще как получила - больше половины, во всяком случае, Дженна поделилась с ней.

Кадрин, расплетя пальцы, медленно произнесла:

- Они точно теневые сестры, Дженна и Пинта. Трудно им будет приспособиться к собственным темным близнецам, правда? - Кадрин задала свой вопрос с осторожностью, зная, что она, как Одиночка, почти не вправе обсуждать такие вещи. Она пришла в хейм уже взрослой, решив пожить вдали от шумных городов, где обучалась своему ремеслу. Возраст уже не позволял посвящать ее в Таинства хейма и учить, как вызывать сестру из вечного мрака Альты. - Я хочу сказать, что им тяжело будет расставаться...

- До этого им еще почти семь лет, Кадрин. И ты сама знаешь, что такое детская дружба, - сказала Марна.

- Нет, не знаю, - тихо промолвила та.

- Посмотрим, что будет, когда им придет время отправляться в странствия, заметила Домина.

- В Книге говорится о благе преданности, - напомнила Кадрин. - Это даже мне известно. И Мать Альта поручила мне предостеречь вас всех, чтобы вы не слишком поощряли их дружбу. Дженна должна быть преданна не одной подруге, но всему хейму в равной степени. Учительница, мать, подруга - этого недостаточно. Мать Альта ясно дала это понять. - Кадрин высказала эти слова так, будто они оставляли дурной вкус у нее во рту.

- Да ведь она еще ребенок, Кадрин, - сказала Амальда. - Я давно уж взяла бы ее себе в дочки, если бы Мать позволила.

Все прочие закивали головами.

- Не простой ребенок, быть может, - пробормотала Кадрин, но больше ничего не добавила к этому.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Еще одна игра с долгой и запутанной историей - это "Я - мое", популярная в Нижних Долинах, которую Ловентраут в одном из своих блестящих, но эксцентрических полетов мысли объявляет "классической военно-обучающей игрой альтианок" (см. его

"Письмо к редактору", журнал "Игры", т. 544). Его доказательства, весьма шаткие, основаны на, также весьма сомнительных лингвистических изысканиях и расшифровках Варго, а не на кропотливой археологической работе, как у Кован и Темпла.

Игра в настоящем своем виде существует как настольная. Ее принадлежности доска из шестидесяти четырех квадратов, тридцати двух темных и тридцати двух светлых, на которой расставляются шашки с картинками - тридцать две темные и тридцать две светлые.