После падения - Анна Тодд

– Ладно… Ладно… С меня хватит. Тесса ждет, – бормочу я и поворачиваюсь к двери.

– Я знаю, знаю… Позволь закончить. Я коротко и по-мужски расскажу, в чем дело.

Оборачиваюсь и вижу, что Вэнс выжидающе смотрит на меня. Поколебавшись, я киваю.

– Так вот. Они говорят, что ты по-настоящему влюбляешься только дважды в жизни. Я хочу сказать… я забыл, что хотел сказать, но я знаю, что ты по-настоящему влюблен в Тессу.

– Ты говорил, что мы любим дважды? – растерянно спрашиваю я.

– Ну, для тебя вторая любовь – ты сам, – фыркает Вэнс. – Думаю, это очевидно.

– А для тебя? Мисс Длинный Язык и мамка Смита? – спрашиваю я.

– Не перегибай… – предупреждает меня Кристиан.

– Ладно, извини. Кимберли и Роуз? – говорю я, закатывая глаза. – Это две твои большие влюбленности? Лучше бы те курицы из сериала были не правы.

– Ну да. Эти женщины были м-моими…

Он запинается, на его лице на мгновение отражается какое-то сильное внутреннее переживание, но оно пропадает слишком быстро, чтобы я успел понять, что это.

– Ну, раз ты закончил, я пойду спать, – говорю я Кристиану.

– Да, пожалуй… – суетливо отвечает он. – Я тоже пойду. Что-то выпил слишком много.

– Да… Ну ладно.

Оставляю его. Я не знаю, что это с ним было в конце разговора, но вид самого Кристиана Вэнса, теряющего дар речи, – сам по себе награда.

Возвращаюсь в комнату и обнаруживаю, что Тесса уже заснула. Она лежит, свернувшись калачиком и подложив ладони под щеку. Выключаю свет и ставлю бутылку с водой на тумбочку, а затем ныряю под простыню. Тело Тессы горячо и покрывается гусиной кожей, когда я прикасаюсь к ней холодными пальцами. Мысль, что мое прикосновение, даже во сне, пробуждает в ней реакцию, необычайно приятна.

– Привет, – сонно шепчет Тесса.

Притягиваю ее поближе к себе и зарываюсь носом в волосы.

– На следующие выходные мы отправляемся в Англию, – говорю я.

Тесса резко поворачивается и устремляет взгляд на меня. В комнате довольно темно, но слабого лунного света хватает, чтобы прочитать удивление на ее лице.

– Что? – спрашивает она.

– Англия. В следующие выходные. Ты и я.

– Но…

– Нет. Ты едешь. И я знаю, что ты хочешь поехать, поэтому не пытайся со мной спорить.

– У меня нет…

– Тереза. Расслабься. – Я прикрываю ладонью ей рот, и она легонько покусывает мою кожу. – Ты будешь хорошей девочкой и будешь вести себя тихо, если я уберу руку? – шутливо спрашиваю я, припоминая, как за несколько часов до того она обвинила меня, что я веду себя с ней, как с ребенком.

Тесса кивает, и я убираю руку. Она приподнимается на локте и поворачивается ко мне. Я просто не могу разговаривать с ней, когда она лежит голая.

– Но у меня нет паспорта! – восклицает Тесса, и я делаю усилие, чтобы скрыть улыбку.

Я так и знал, что она захочет попререкаться.

– Твой паспорт скоро будет готов. Остальное обсудим завтра.

– Но…

– Тереза…

– Дважды за минуту? Ох… – улыбается она.

– Больше не пей никогда шампанского.

Отвожу волосы от ее глаз и провожу пальцем по ее пухлым губам.

– Раньше ты не жаловался, когда я…

Я заставляю ее замолчать, прижав свои губы к ее. Я люблю ее так сильно, так чертовски сильно, что мне дико страшно от одной мысли, что я могу ее потерять. Действительно ли я хочу связать ее – мою, возможно, единственную любовь – со своим мрачным прошлым?

Глава 118

Когда я просыпаюсь, Хардина рядом нет. В комнате слишком светло, и я жмурюсь. Не отрываясь от подушки, спрашиваю:

– Который час?

Раскалывается голова. Чувствую себя так, будто не лежу, а мотаюсь из стороны в сторону.

– Полдень, – слышу я низкий голос Хардина с другого конца комнаты.

– Полдень! Я пропустила две пары! – Пытаюсь встать, но головокружение заставляет меня свалиться на кровать.

– Все хорошо, выспись.

– Нет! Я не могу больше пропускать занятия, Хардин. Занятия только начались, и я не могу начинать с пропусков! – Я начинаю паниковать.

– Все будет хорошо, – говорит Хардин, пожимая плечами. Он пересекает комнату и садится на край кровати. – К тому же ты уже наверняка сделала все задания.

Он слишком хорошо меня знает.

– Дело не в этом. Я пропустила лекцию, и это отразится на моей репутации.

– Репутации у кого? – спрашивает Хардин. Я знаю, что он издевается.

– У преподавателей и однокурсников.

– Тесса, я тебя люблю, но все же. Твоим одноклассникам плевать, присутствуешь ты или нет. Они даже не заметили. Преподы – да, заметили, ведь ты подлиза, и твое раболепие им нравится. Но однокурсникам насрать, и даже если нет, то что? Их мнение абсолютно не имеет значения.

– Полагаю, ты прав. – Я закрываю глаза и пытаюсь согласиться с Хардином. Я ненавижу опаздывать, пропускать занятия и спать до обеда. – Я не подлиза, – добавляю я.

– Как ты себя чувствуешь?

Хардин ложится рядом со мной, и я открываю глаза.

– Чувствую себя так, будто прошлой ночью перепила.

И это правда, голова раскалывается.

– Ты и правда хватила лишнего, – качает головой Хардин. – Как твоя задница?

Его руки хватают меня за зад, и я воплю.

– Мы ведь не… не делали этого? Я была не настолько пьяна!

– Нет, – хихикает Хардин. – Все еще нет.

Я сглатываю.

– Только если ты хочешь. Вчера ты была сущей искусительницей, так что я решил, что это – следующее в списке.

Я? Искусительница?

– Не пугайся, это было просто предложение. – Хардин улыбается.

Я не уверена, хочется ли мне попробовать это. К тому же сейчас не лучшее время для подобных разговоров. Но любопытство берет верх.

– А ты… – Я не знаю, как спросить. – Ты делал это раньше?

Я вглядываюсь в лицо Хардина в поисках ответа.

– Нет, на самом деле ни разу.

– А, понятно… – То, что Хардин этого еще не делал, меня ободряет.

– О чем ты думаешь? – спрашивает он и прижимается своим носом к моему.

Я улыбаюсь.

– Мне нравится то, что ты… не делал этого еще ни разу…

– Почему? – Его бровь выгибается, и я отвожу взгляд.

– Не знаю. – Внезапно мне становится неловко. Мне не хочется неуверенно предполагать или спорить.

– Скажи, – мягко требует Хардин.

– Я не знаю. Хотелось бы быть для тебя первой в чем-то.

– Что ты имеешь в виду? – Хардин приподнимается на локте и испытующе смотрит на меня.

– Ну, я имела в виду, что ты много что перепробовал… в сексуальном плане… – тихо говорю я. – И со мной у тебя не было чего-то нового…