Футуриф. Токсичная честность. - Александр Розов

— Непонятно! — воскликнула Стелс, — Ты была в международной полиции. Ты могла…

— Не наезжай на Елену, — перебила Мэгги, — ничего она не могла в такой ситуации.

— Почему не могла!?

— Потому! Как ты думаешь, кто платит деньги чиновникам в ООН? Ребята из джунглей Суринама, или транснациональный концерн с оборотом 100 миллиардов баксов в год?

Юниорка-акваноид бантоидного происхождения задумчиво произнесла «у-у», и стала размышлять (быть может) над несовершенством мироздания. Но тут, будто Афродита Киприда из морской пены, возникла принцесса Эмми и жизнерадостно объявила:

— Мной проведен локальный референдум среди туземцев: согласны ли они, чтобы в их акватории, ниже рыбопромысловой глубины, был размещен лютеранский собор. Они ответили: «да, если в стороне от главных отмелей». Стелс, а ты что скажешь?

— У-у… — юниорка снова задумалась, — …А, все-таки, где конкретно?

— Они предложили долину Фируз, — ответила принцесса, — но я не в курсе, где это.

— Про долину Фируз, наверное, надо спросить у Фируз, — загадочно произнесла Стелс.

— А насколько это сложно?

— Это совсем несложно, Эмми. Я могу бросить ей SMS, мы с ней немножко дружим.

— Тогда, Стелс, сделай это, пожалуйста.

— ОК, — сказала юниорка-акваноид, вытащила плоский телефон из кармана шортиков и, высунув язык от напряжения творческой мысли, стала сочинять SMS.

Тео, тем временем, протянул принцессе полотенце, и поинтересовался:

— Как тебе наша имитация межпланетного пространства?

— Ты про воду в дырке бублика? — спросила Эмми.

— Да. Ты ведь наверняка посмотрела, как там это выглядит.

— Разумеется, я посмотрела. Похоже на бассейн лаборатории NASA в Хьюстоне. Я там однажды была на экскурсии. Вам тут проще. Полу-лагуна есть, не надо строить. А вот ориентирующийся шарик мне действительно понравился.

— Какой еще шарик? — спросил Сван.

— Это, — пояснила принцесса, — сфера, наподобие футбольного мячика, только с нулевой плавучестью. Внутри сферы есть процессор, сервоприводы и гироскоп. Сфера висит в толще воды, и может поворачиваться за счет раскрутки либо торможения гироскопа в выбранной плоскости. Имитация ориентирования беспилотной космической капсулы. Любой маневр требует, чтобы дюзы капсулы смотрели в нужную сторону.

— Это для проекта «Луна-пони»? — предположил гало-рок музыкант.

— Это для всех наших проектов открытого космоса, — поправила Мэгги, — и, Луна-пони, конечно, тоже ориентируется по этой схеме. Качество процедуры мы сможем оценить завтра вечером, когда Луна-пони будет переходить на траекторию спутника Луны.

Пока происходила эта научно-прикладная беседа, юниорка Стелс успела обменяться с абонентом несколькими SMS и гордо предъявила принцессе последнее из полученных сообщений:

«Я, Фируз аль-Бахри ат-Салале бин-Нургази, разрешаю строить лютеранский храм в подводной долине Фируз региона Норд-Родригес в полосе глубин 600–700 футов».

Прочитав этот текст (почти на пределе числа символов для SMS), Эмми Оранс резко хлопнула в ладоши.

— Превосходно, Стелс! Спасибо! А кто она, эта обстоятельная мисс Фируз?

— Она доверенный боцман и двадцать первая наложница Хэнка Завоевателя.

— Оригинальный титул, — оценила принцесса, — что ж, разрешение есть. Теперь остается проработать технические вопросы строительства. Я звоню в дирекцию UB-OX. Только сначала я оденусь, иначе меня могут неправильно понять.

Пока Эмми Оранс одевала свою униформу армейского корнета, вытаскивала из сумки ноутбук, загружала систему, и дозванивалась по SKYPE до знакомого топ-менеджера голландской фирмы UB-OX, Сван тихо спросил у Елены:

— Слушай, а в чем прикол этого бизнеса с подводным лютеранским собором вообще?

— Примерно в том, же, — ответила она, — в чем прикол хорошо знакомого тебе бизнеса благотворительного фонда «Счастливое детство». Ты не забыл, мой викинг?

— Такое не забудешь… — отозвался гало-рок музыкант, потом прикинул в уме и почти шепотом поинтересовался, — …Сколько же денег поднимет епископ в Долине Фируз?

— Сейчас узнаем, тс-с! — Елена приложила палец к губам, а потом к уху, намекая, что в данный момент следует прислушаться к уже начавшемуся разговору принцессы…

…Обмен репликами понемногу входил в конструктивный лад.

— Герберт, я не накурилась травки, не нажевалась грибочков, и не нализалась кислоты. Слушай внимательно еще раз! Появился подряд на строительство лютеранского храма. Размещение: в Индийском океане на глубине примерно 200 метров. Подробную карту местности я тебе пришлю в ближайшее время. Цену вопроса ты слышал.

— Подожди, Эмми, — ответил абонент, — это же бред. Для кого храм? Для акул, что ли?

— Храм для акваноидов. Лютеранская церковь будет их обращать к вере, бла-бла-бла.

— Но, Эмми, разве ты не понимаешь: акваноиды наполовину выдумка газетчиков!

— Герберт, я не знаю, что там выдумка, но я только что общалась с акваноидами, а одна девушка-акваноид просто рядом… Стелс! Ты можешь показаться в web-камеру?

— Легко! — ответила Стелс, наклонилась к глазку камеры ноутбука, и сказала, — Привет, Герберт! Как там у вас в Амстердаме? Я слышала, там холодно и дождь, да?

— Э-э… — абонент на экране несколько раз моргнул, — …Добрый день, мисс… Э-э…

— Меня зовут Стелс, просто Стелс! А лютеранская фигня на дне, это прикольно, да?

— Э-э… Знаешь, Стелс, я не готов сейчас сказать, но… Это интересный подряд…

— Ладно! — Стелс помахала ладошкой в камеру, — С тобой Эмми еще хочет поговорить!

— Герберт, — включилась принцесса, — у тебя еще есть вопросы по акваноидам?

— Э-э… Наверное, нет… Но, как там обстоят дела со строительными лицензиями?

— Все будет в норме. Мы получили первичное согласие от хозяйки этого участка дна.

— Тогда… Гм… Надо подумать над дизайном. Каким должен быть этот храм?

— Я думаю, Герберт, что за основу надо взять Ronde Lutherse Kerk.

— Что?! Эмми, ты имеешь в виду эту старую круглую церковь в Амстердаме?

— Да, именно эту. Она хорошо известна в мире, и форма, по-моему, несложная.

— Эмми, я согласен, что форма несложная, но диаметр почти полста метров!

— Ну, и что?

— Как — что? Это слишком большой размер для стационарной глубоководной станции! Большая станция Преконтинент-2 «Морская звезда» Жак-Ива Кусто была 15 метров в диаметре, и состояла из центрального модуля и четырех радиальных кают — модулей.

— Герберт, это прекрасно! Пусть будет нечто вроде этой «Морской звезды», а вокруг — защитная оболочка против акул. Пусть оболочка будет в форме Ronde Lutherse Kerk.

— Эмми, ты что, серьезно это предлагаешь?

— Да, серьезно! Извини, что я вторгаюсь в твою профессиональную сферу, но тут надо руководствоваться здравым смыслом. Скажи, когда можно будет увидеть дизайн?

— Э-э… Через три дня годится?

— Герберт! Какие три дня?! Три часа — это годится.

— Нереально, Эмми! Давай мы пришлем завтра к концу рабочего дня по Гринвичу.

— Ладно, только не позже, договорились? До завтра Герберт! Успехов!

…Принцесса отключила SKYPE и всплеснула руками:

— До чего же непонятливыми бывают даже разумные, казалось бы, бизнесмены.

— По-моему, он ничего такой, — высказала свое мнение Стелс.

— Да, он приятный человек, — подтвердила Эмми Оранс, — а теперь вопрос: как устроить встречу с мисс Фируз? Желательно создать более внушительный документ, чем SMS.

— Легко, — сказала юниорка-акваноид, — вы завтра летите на Платиновый Эльдорадо, да?

— Все правильно, мы летим туда.

— Вот! — Стелс широко улыбнулась, — Хэнк Завоеватель и Фируз в эти дни как раз там!

Платиновый Эльдорадо, лежащий на глубине тысяча футов, конечно, не был виден с поверхности. Тут (на поверхности) наблюдалась плавучая платформа с пропорциями и размером легкоатлетического стадиона, и пришвартованный к ней средний океанский сухогруз. На этом фоне 100-футовая супер-яхта «Тараскон» (плавучий офис оманского микро-кредитного воротилы Аннаджма Нургази), и 40-футовый швертбот «Сталкер» (флагман Хэнка Завоевателя), казались игрушками. В нескольких милях к востоку, над мелководьем дрейфовала 90-футовая шхуна (но пока она не попадала в поле зрения).

«Сталкер» встал борт к борту «Тараскона», там, где был вывешен шторм-трап, и…

…Фируз занялась скоростным переодеванием, притащив в кают-компанию несколько тряпочек, купленных еще на маркете острова Родригес.

— Понимаешь, — пояснила она для Хэнка, — я не хочу шокировать папу… И маму тоже… Представь, что будет, если они увидят меня в спортивном бикини.

— Душераздирающее зрелище, — ответил он, — ты права, наверное. Не будем без причин шокировать мусульманскую общественность.