Футуриф. Токсичная честность. - Александр Розов

Инопланетное… Вот слово, лучше всего характеризующее впечатление от пограничья вечной тьмы. Это впечатление усиливается экипировкой. На акванавте не эластичный гидрокостюм, и не скафандр, а дюралевый панцирь с прозрачным выпуклым окном на фронтальной стороне шлема. Внутри — привычное давление, снаружи — 30 избыточных атмосфер, создаваемых столбом воды. Вода искажает расстояния и пропорции, меняет палитру цветов, вязко гасит движения. А если выключить прожекторы, то…

— А теперь, — сказал акваноид-гид Аркадо, — давайте осмотрим окружающую среду без освещения. Выключаем прожекторы. Смелее, это безопасно.

— Ты сказал «смелее», и мне стало страшновато, — призналась принцесса Эмми.

— Да, наверное, я зря так сказал, но это действительно безопасно. Выключаем.

Все четверо выключили прожекторы. На четверть минуты показалось, что вокруг них непроглядная тьма, но вот сбоку что-то мигнуло.

— О!.. Упс!.. — почти хором воскликнули Эмми и Елена.

— Что это было вообще? — озадаченно спросил Сван, и тут вспышки возобновились. Вот длинная, снова длинная, две коротких, еще короткая, затем длинная…

— Похоже на морзянку, — не менее озадаченно сказала Елена, и тут серия закончилась.

— Я успела прочесть! — гордо сообщила Эмми, и продиктовала, — ZAU FC XT.

— Упс!.. — тихо отозвалась Елена, и собралась почесать подбородок, но в глубоководном скафандре это никак невозможно, — …Значит: ZAU — это авиа-сканер, FC — это система контроля ракетного огня, XT — это «Air-Exel», ее хаб к юго-востоку от Амстердама…

— Поздравляю! — вмешался Аркадо, — Вы первые люди, расшифровавшие сообщение от негуманоидной цивилизации, а конкретно — от цивилизации светящихся креветок.

— Lulkoek… — буркнула принцесса Эмми.

— Как переводится? — спросил акваноид-гид.

— Это идиоматический оборот, означающий «вот, фигня» или «вот облом».

— А дословно, — добавил Сван Хирд, — это торт с хером.

Аркадо поаплодировал, несколько раз стукнув манипуляторами друг по другу.

— Голландский язык, это чудо! А теперь мы поплывем над дном туда, где больше всего светящихся существ. Это зона с южной стороны роботизированного рудодобывающего комплекса. Некоторое количество минеральной пыли захватывается слабым течением, образует шлейф, и привлекает рои средне-глубинного планктона, которому нужны эти микроэлементы. Далее за планктоном плывет вся остальная фауна, в порядке пищевой пирамиды. Подсветка добывающего комплекса тоже привлекает фауну. Давайте-ка мы включим свет, и еще раз вспомним правила управления пропеллером на поясе…

Такие дешевые и достаточно надежные двухмачтовые моторно-парусные корабли по японскому проекту 1947 года «Fukuryu Maru» (Счастливый дракон), все еще строятся и применяются для рыболовства в Тихоокеанской Азии. Они рассчитаны на 25 человек в рабочей команде, с удовлетворительными условиями обитаемости в дальнем походе.

Аббас Шукри, примерно 45-летний, довольно грузный, но очень деятельный мужчина, менеджер персонала (за которым на «SLP-One» была закреплена мастер-каюта), слабо понимал политическую обстановку на Маскаренском плато. Босс — Аннаджм Нургази осознанно сообщал своим менеджерам искаженные данные, и поэтому Аббас Шукри спокойно воспринял визит Элама Митчелла (известного в неофициальных кругах, как Элам-Шаман). Этот акваноид, предъявивший ID комиссара регионального профсоюза фридайверов, был по мысли Аббаса, всего лишь клерком. Пусть этот клерк посмотрит бумаги, убедится, что все легально, и получит немного денег.

Клерк, вроде бы, воспринял такой подход, как должное, уселся за стол, и стал листать толстую подшивку из документов на филиппинских тинэйджеров. Суть дела сразу же прояснилась. Некий благотворительный приют-интернат для сирот на острове Мактан пристроил воспитанников-выпускников своей 7-летней католической школы в фирму «Seychelles Littoral Plantation» (SLP). Фирма гарантировала 2 года стажировки-учебы с выплатой стипендии и затем — трудоустройство. Медицинские карты и аттестаты всех выпускников прилагались, и протокол муниципального совета попечителей — тоже. В приложении протокола было указано согласие на «специальную вакцинацию с целью исключить опасное инфицирование при контактах с морской фауной».

Аббас Шукри, подождал, пока профсоюзный клерк ознакомился с документами и, как обычно в таких случаях, радушно улыбнувшись, произнес волшебную фразу:

— Видите, мистер Митчелл, у нас все бумаги в порядке. Но, мы очень ценим внимание некоммерческих профессиональных объединений, делающих важную работу. У нашей фирмы традиция: предоставлять спонсорскую помощь таким объединениям, а также и специалистам, которые проверяют правовые и трудовые принципы нашего бизнеса.

— Ваша позиция мне понятна, — заключил Элам-Шаман, и встал из-за стола.

— Я рад, что мы нашли взаимопонимание, — ответил Аббас, тоже поднялся из-за стола и протянул визитеру руку…

…После чего внезапно потерял сознание, и очнулся на полу, с острыми болезненными ощущениями в левой части лица.

— Ваша позиция мне понятна, — снова сказал Элам, задумчиво потирая правый кулак, и наблюдая за попытками менеджера персонала подняться с пола.

— Это хулиганство, я вызову полицию! — прошептал Аббас, с трудом ворочая языком…

…После чего еще раз потерял сознание, и очнулся с дополнительными болезненными ощущениями в правом боку.

— Ваша позиция мне понятна, — в третий раз произнес визитер, — а теперь, я думаю, надо ознакомить вас с позицией реальной власти этого региона. Вы в состоянии слушать?

…В это же время, на палубе шхуны, акваноид Отило Квирино (в недавнем прошлом — младший офицер на гипер-лайнере), успешно общался с юными соотечественниками (условно — стажерами фирмы SLP). Отило был родом с Миндоро, а эти 23 юниора — с Мактана, но так далеко от Филиппин без разницы, кто с какого острова. Мальчишки и девчонки стремились просто поболтать с Отило Квирино, а он — с ними. Конечно, эта болтовня крутилась вокруг работы в фирме SLP, принадлежащей Аннаджму Нургази.

Как честно сообщил Аннаджм в разговоре с Эламом, бизнес этой фирмы был связан с морскими ежами. Эти круглые колючие существа — ближайшие родичи морских звезд, знамениты тем, что их икра не только признана деликатесом, но и обладает серьезным лечебным эффектом. Отсюда — расширение промысла, исчерпание промысловых зон, квотирование, и рост цен. Когда в конце марта оманский микро-финансовый воротила столбил на свою семью старательский участок размером с остров Мальта, то думал о минеральных богатствах. И эти богатства нашлись: платиновая руда на западном краю участка. В остальной части — лишь гранит и базальт под слоем осадочных пород. Тогда Нургази вспомнил, что нанятые им дайверы-геологоразведчики рассказывали о «ковре морских ежей» на большой подводной террасе Бангаранг. Экологам известны плотные колонии этих иглокожих, медленно бродящих в пределах избранной части океанского мелководья вдали от берегов. «Ежовый ковер» на Бангаранге был удачей для бизнеса, поскольку все равно тут организовывалась морская логистика для платиновой руды. И почему бы не заняться ежами? Всего-то надо: обнести акваторию сеткой, чтобы всякие хищники не сокращали ежовое стадо, поставить обитаемую шхуну с оборудованием, и нанять ныряльщиков-сборщиков для работы на глубинах 140–180 метров без дорогих водолазных систем (иначе получится нерентабельно). Тут годились только акваноиды.

Но как устроить, чтобы другие акваноиды (которые работают на своих условиях найма, обслуживая подводную логистику рудника) не обратили особого внимания этих, явно слишком юных, работников ежовой плантации? А вот как! Надо убедить юниоров, что иммиграционные правила тут строгие, и на все вопросы надо отвечать определенным образом, иначе нарушителя моментально выставят обратно на Филиппины. И прощай хорошая зарплата, хорошее бесплатное питание и хорошая бесплатная медицина. Да, в смысле медицины юниоров обслуживал младший из двух личных врачей босса, очень старательный дядька, получивший образование в Англии (он, конечно, не знал, что эти акваноиды «контрабандные»). Так вот — возвращаясь к «правильным ответам». Чтобы локальная полиция и авторитеты ничего не заподозрили, надо не врать (это нереально вследствие веритации), а просто обходить некоторые острые углы.

— Как вы попали сюда?

— А просто какие-то вербовщики договорились с организацией опеки.

— Как вы получили вакцинацию?

— А так: нам какой-то доктор сказал, что это инъекция против малярии.

— Когда все это было?

— Весной, приблизительно в середине, теперь уже без разницы.

— Вас заставляют что-то делать против воли?

— Нет, нам платят — мы работаем. Нормально так. Не особо напрягаемся.