Собрание сочинений (Том 2) (-) - Алексей Толстой

Роман печатается по тексту сборника "Повести и рассказы (1910 1943)", "Советский писатель", М. 1944, последнему изданию, подготовленному автором.

Сюжет романа был использован Г. Э. Гребнером для создания сценария к одноименному кинофильму, который выпущен был в 1928 году Межрабпомфильмом.

ЕГОР АБОЗОВ

Роман

Незаконченный роман при жизни автора публиковался только в отрывках (см. далее). Полностью напечатан впервые в 15 томе Полного собрания сочинений, Государственное издательство художественной литературы, М. 1953.

А. Толстой писал роман в течение первой половины 1915 года, чередуя эту работу с написанием военных рассказов.

Сюжет, образы героев, композиция и название романа прошли стадии нескольких вариантов и редакций, претерпевая значительные изменения соответственно новым идейным задачам, возникавшим у писателя.

В начале 1915 года А. Толстой начал роман под заглавием "Свет уединенный". Первые его строчки, зачеркнутые автором при правке, дают некоторый намек на первоначальный замысел писателя: "Рассказ этот об очень странном времени из жизни Егора Ивановича Никитина нужен мне самому, чтобы неясное облечь в плоть, томление о прекрасном утолить в человеческой возможности, злое предчувствие довести до злого дела - вместе с Егором Ивановичем пройти положенный и опасный путь" (Архив А. Н. Толстого, № 68/43).

Роман начинается описанием охоты, в которой принимают участие Егор Иванович Никитин - известный врач, его жена Варвара Николаевна и помещик Краснопольский с женой. Завязыванию сложных отношений между Никитиными и Краснопольскими посвящены страницы первой главы, названной "Осенний рожок". Вторая глава - "Угольный мешок". Большая ее часть, рассказывающая о детских годах Егора Ивановича Никитина, лишь с небольшими стилистическими исправлениями вошла в роман "Егор Абозов", как автобиографическое произведение героя. (Под заглавием "Кулик", как самостоятельный рассказ входил в собрания сочинений А. Толстого.)

В первых числах февраля 1915 года по дороге на Кавказский фронт А. Толстой продумывал продолжение романа "Свет уединенный" и писал жене:

"Я понял, что должно быть в нашем романе, - нужно, чтобы у Егора Ивановича], знающего, как медик, человека со всех сторон, возникла идея о новом изучении психики (души) при помощи физических приборов и логики (такой прибор нужно придумать). Е[гор] Щванович] повсюду натыкается на иррациональность и считает ее лишь несовершенством нашего сознания. На приборе своем он срывается и сам попадает в ловушку (Ольга). Срыв( же Е[гора] Ивановича] состоит в том, что при. помощи своего прибора он математически определяет, что ему нужно Варвару Н[иколаевиу] убить.

Такова задача первых глав (Петербурга со всем кошмаром)" (Архив А. Н. Толстого, № 6241/10).

Этот замысел не был осуществлен. Роман "Свет уединенный" прерывается на главе "Угольный мешок".

Писатель отказывается от какого бы то ни было элемента фантастики и выбирает более знакомую ему среду людей искусства. С новым по имени и профессии героем - Веньямином Павловичем Курасовым - революционером в прошлом, написавшим в ссылке большое автобиографическое произведение, А. Толстой начинает роман, названный вначале "Мышиная беготня" и затем "Призраки". Хранящаяся в архиве писателя первая глава романа "Призраки", который можно назвать уже не вариантом, как "Свет уединенный", а первой редакцией романа "Егор Абозов", начинается со встречи в Петербурге Курасова со своим школьным товарищем - художником Белокопытовым. Эта сцена отличается от аналогичной в "Егоре Абозове" (кроме имени героя) значительными разночтениями, свидетельствующими о том, что в первоначальных авторских замыслах тема критики декадентского искусства не ставилась так остро, как в дальнейшем.

Следующая - вторая редакция романа называется "Иван Царевич". Курасов теперь назван Егором Ивановичем Абозовым. Пять глав этой редакции (до сцены после чтения Абозовым повести) уже совсем близки к окончательному тексту. Каждая глава имеет свое заглавие: первая - "Дэлос" - вернисаж журнала, вторая - "Егор Иванович" - встреча с Белокопытовым, третья - "Не что, а как" - первое знакомство Абозова с литературной компанией у Белокопытова, четвертая - -пропущена в архивном экземпляре - по-видимому отрывок, читаемый Абозовым, и пятая - "Обезьянка" - сцена после чтения повести. Прозвищем "Обезьянка" называет в этой редакции Белокопытов Валентину Васильевну.

В "Иване Царевиче" отсутствуют эпизоды, в которых раскрываются отношения Абозова и Маши. Егор Иванович после свидания в кабачке с Белокопытовым видит на Невском женщину, напомнившую ему девушку, в которую он был когда-то влюблен. В связи с этим воспоминанием говорится и о работе Абозова в партии: "Елизавету Андреевну Замятину, дочь священника, он встретил три года назад в селе Вязовый Гай, где по делам партии работал под видом молотобойца у кузнеца" (Архив, № 39/18, стр. 134).

Третья - последняя редакция романа трижды меняла заглавие. Она называлась "Болотные огни" (26 июля 1915 года в газете "Русские ведомости" напечатан отрывок "Кулик" с подзаголовком "Глава четвертая из романа "Болотные огни"), затем "Болотные огоньки" и, наконец, "Егор Абозов".

Работа над романом шла медленно, с трудом. 5 августа 1915 года, вернувшись из Коктебеля, А. Толстой писал своей тетке М. Л. Тургеневой: "Сейчас я сажусь за роман, который хочу кончить в августе... Этот роман требует чудовищного напряжения, и я не хочу отвлекаться ни на один день..." (Письмо хранится у Л. И. Толстой.)

В сентябре А. Толстой работал над пьесой "Нечистая сила". 2 октября он писал М. Л. Тургеневой: "Роман не окончен, и времени кончать его нет. [...] Мне приходится каждую неделю писать по рассказу (в Р[усские] ведомости]), я смертельно утомлен от работы над романом и пьесой и мечтаю только о том, как бы сделать так, чтобы отдохнуть хотя бы одну неделю..."

В декабре того же 1915 года писатель публикует отрывки из романа "Егор Абозов" в провинциальных газетах, очевидно, не теряя надежды закончить роман и печатать его целиком. Опубликованы были отрывки: "На вернисаже" - в ростовской газете "Приазовский край", 1915, 15 декабря; "Егор Абозов" в газете "Одесские новости", 1915, 25 декабря.

Но роман так и остался незаконченным. Как была задумана вначале развязка сюжета, можно судить по одному из отвергнутых автором начал первой главы. Приведем его полностью, так как оно дает не только пищу для догадок о финале, но частично раскрывает идейный замысел произведения.

"Я не склонен, подобно блестящему адвокату, тряхнуть львиной гривой и, указав широким взмахом руки на преступника, сказать потрясающим казенные своды, негодующим голосом:

- Посмотрите на это суровое и бледное лицо. Разве на нем не отпечаталась тяжесть слишком большого, слишком губительного ума? Разве эти серые, слегка тоскливые глаза не заглядывали по ту сторону, господа присяжные, куда страшно и не дозволено проникать? Разве его рот, детский и грустный, не помнит в то же время слез и молитв матери, убогой странницы, быть может до сих пор бредущей с посохом и котомкой из монастыря в монастырь? Разве его прошлое, его поступки, всегда порывистые и резкие, его страсти, добро и зло, само его имя... и т. д. и т. д.

Словом, защитник представил бы Егора Ивановича Абозова роковой, исключительной и романтической личностью; дамы на хорах, вынув платки, принялись бы яростно о нем мечтать, а присяжные бы его оправдали.

Но я хочу взять на себя задачу, более трудную и неблагодарную, показать, что Егор Иванович человек действительно замечательный, которого не так-то просто раскрыть перед присяжными и дамами, виновен во всех обвинениях. Но его вина лежит не в нем, а в народе, откуда он вышел, и в обществе, где жил. Он человек русский, наш современник, его добро и грехи есть лишь проявление ничтожнейшего запаса неисчерпаемых и нам еще неведомых сил.

Я познакомился с ним в Петрограде, когда он выскочил неожиданно на поверхности литературной богемы. Его появление было так стремительно и ярко, что несколько писателей загрустило совсем, говоря в кружках, будто толпе нужны выскочки, а не таланты. Но затем нелепая трагическая история, и его исчезновение, всех успокоила и примирила. Он был точно камень, брошенный в зазеленевшее болото. Его слава продолжалась всего одну зиму. Он был вынужден делать все глупости и окончить скверно. Пока я ограничусь только этой одной зимой, хотя и прибавлю несколько слов о далеком прошлом Егора Ивановича, все, что знаю из его же рассказов" (Архив, № 41/18).

Только по этому вступлению от автора можно строить догадки о трагическом завершении любви Абозова к Салтановой, о пути, приведшем его на скамью подсудимых.

Время действия романа "Егор Абозов" - одна из зим 1909 - 1912 годов один из столичных литературных сезонов того десятилетия (1907 - 1917), которое, по словам М. Горького, заслуживает имени самого позорного и самого бездарного десятилетия в истории русской интеллигенции, когда подавляющая ее часть после поражения революции 1905 года пошла на поводу у реакции.