История православия - Леонид Кукушкин

Троице-Сергиева лавра. Основана в 1337 г. Сергиев Посад

И сожгли в клетке дьяка Волка Курицына, и Митю Коноплева, и Иванку Максимова, а Некрасу Руковову повелели язык урезать, а в Новгороде сожгли его. Той же зимы архимандрита Кассиана Юрьевского сожгли и брата его Иванку Черного и иных многих еретиков сожгли, а иных в заточение послали, а иных по монастырям». Большинство еретиков начали слезно каяться, и некоторые были прощены, хотя Иосиф утверждал, что покаяние это притворно и вина кающихся тяжелее вины тех, кто каяться отказался. Саму ересь жидовствующих Иосиф справедливо квалифицировал не как ересь, а как полное отступничество от христианской веры, переход в иудаизм под прикрытием христианства. Идеология ереси жидовствующих эклектична – в ней намешаны разнородные элементы древних христианских ересей, таких как маркианство и мессалианство, ересь богомолов и, наконец, ряд утверждений в силе иудаизма. Выделение иудаизма как основы ереси связано, скорее всего, с желанием упростить ситуацию и использовать популярную во все времена и среди достаточно широких, к сожалению, слоев населения формулу: «Во всем виноваты евреи». По словам Иосифа Волоцкого, жидовствующие утверждали прежде всего абсолютное единство Бога, у которого нет единосущных и сопрестольных Ему Сына и Св. Духа. Поэтому Христос – обычный праведный человек, который был казнен, но не воскрес, так что Матерь Христа не есть Богородица. Жидовствующие отрицали почитание икон, крестов, а вино и хлеб в евхаристии, по их мнению, являются лишь символами крови и тела; они считали вредным институт монашества, соблюдение поста, праздников и других ритуальных установлений христианства.

Хотя ересь жидовствующих была жестоко подавлена и в дальнейшем о ней почти не вспоминали, она стимулировала появление новых ересей и новых споров, важнейшим из которых стал спор «нестяжателей» и «осифлян».

Иван III, сделавший за время своего правления очень много для государства, которое он значительно расширил и укрепил, и для Церкви, с кончался осенью 1505 г. и был похоронен в церкви Архистратига Михаила. Можно сказать, что время его правления было переломным для русского государства – Ивану III удалось дать мощный толчок для дальнейшего развития России, завершив при этом важные направления деятельности предыдущих поколений. Кармазин пишет, что европейские историки XVI в. дали ему имя Великий, а в XVIII в. сравнивали с его деятельностью дела Петра I. Правда, характер и методы реализации реформ, проводимых этими правителями, различны: Иван III старался сделать так, чтобы новшества, полезные для государства и Церкви, были предложены другими – такой видимой приверженностью к старине он сохранял любовь народа; а как грубо и бесцеремонно ломал обычаи и нравы Петр, общеизвестно. Судебник Ивана III – одно из важных его достижений – во многом повторяет и развивает Судебник Ярослава Мудрого. При этом Ивана III первого в России назвали Грозным, и он действительно вел себя жестоко, если видел в делах подчиненных непослушание и противодействие его самодержавной власти. Описывая последние годы царствования Ивана III, Костомаров заметил, что великий князь, «привыкший так долго повелевать и приучивший так долго и многообразно всех повиноваться себе, превратился окончательно в восточного властелина: одно его появление наводило трепет. Женщины, говорят современники, падали в обморок от его гневного взгляда; придворные, со страхом за свою жизнь, должны были в часы досуга забавлять его». Хладнокровие и расчет сочетались в нем с нерешительностью и даже трусостью – если Иван чувствовал, что враг сильнее его, он поспешно покидал поле боя.

Сын Ивана III Василий Иванович воцарился на престоле в 1505 г. без пышных церемоний, которые могли бы народу напомнить происходившее за семь лет до того венчание внука Ивана III по линии первого брака, Дмитрия, который вскоре после того впал в немилость у деда и был заточен в тюрьму, где умер в 1509 г., а похороны его, устроенные Василием в храме св. Михаила возле гроба родителей, были пышными. Прежде чем переходить к описанию княжения Василия III, коротко расскажем эту поучительную историю. Против Софьи Палеолог, игравшей заметную роль в государственных делах, в начале 90-х годов XV в. сформировалась сильная партия, во главе которой стояли князья Патрикеев и Раполовский, доверенные и любимые в то время Иваном III люди. Они стремились сделать наследником престола пятнадцатилетнего Дмитрия, внука великого князя и сына его первой невестки Елены и рано умершего старшего сына Ивана. Сторонники Софьи стали пугать Василия, в результате чего был составлен заговор. В 1497 г. заговор раскрылся и рассвирепевший Иван отказался видеться с женой, взял под стражу Василия и велел жестоко казнить заговорщиков. Затем он в 1498 г. в Успенском соборе торжественно венчал на царство Дмитрия, возложив на него шапку Мономаха, – это было первое коронование на Руси. Однако через год Иван помирился с Софьей и Василием, сменив гнев на милость, примирение сопровождалось новыми казнями, на этот раз сторонников Елены и нового наследника. Кроме всего прочего выяснилось, что Елена сочувствовала и помогала еретикам – жидовствующим, о чем Ивану доложили духовные лица. Елена умерла в тюрьме через четыре года, а ее сын Дмитрий по воле своего деда Василия еще некоторое время томился в заключении. Об этих событиях Костомаров писал так: «События с Дмитрием и Василием были проявлением самого крайнего, небывалого еще на Руси самовластия; семейный произвол соединялся вместе с произволом правительственным. Ничем не стеснялся тот, кто был в данное время государем; не существовало право наследия; кого государь захочет, того и облечет властью, тому и передаст свой сан; венчанный сегодня преемник завтра томился в тюрьме, другой, сидевший в заключении, возводился в сан государя; подвластные земли делились и соединялись по произволу властелина».

Вот в такой обстановке пришел к власти Василий III Иванович, который всячески старался продолжить дела и стиль правления своего отца. Самовластие при нем приняло еще более гипертрофированный характер, чем при Иване III, причем это касалось и церковной политики – после скончавшегося в 1511 г. митрополита Симона на престол волей Василия, даже не собравшего для этого собор, был поставлен архимандрит Симонова монастыря Варлаам. Об этом говорит Герберштейн, неоднократно посещавший Москву при Василии III: «Митрополиты, а также архиепископы и епископы избирались некогда собором всех архиепископов, епископов, архимандритов и игуменов монастырей; изыскивали по монастырям и пустыням мужа наиболее светлой жизни и избирали; но о нынешнем государе говорят, что он имеет обычай призывать к себе некоторых и из их числа назначает одного по своему усмотрению». Хотя Варлаам был избран митрополитом по воле Василия, он в конце концов оказался неугодным государю. В церковных вопросах Варлаам содействовал движению «нестяжателей» и выражал определенные симпатии бывшему в опале изложенному Вассиану Патрикееву, а также поддерживал открыто критиковавшего власть Максима Грека, о котором речь пойдет дольше.

Суздаль. Спасо-Ефимьевский монастырь. Основан в 1352 г.

Согласно Карамзину, «Варлаам был человек твердый и не льстец великому князю ни в каких делах, противных совести». В результате Василий III в 1521 г. сместил митрополита и сослал его в Каменный монастырь на Кубенское озеро, хотя Иван III в свое время не решился лишить кафедры неугодного ему митрополита Геронтия. На место Варлаама Василий поставил угодного для себя игумена Волоколамского монастыря осифлянина Даниила. Угодничество Даниила проявилось, кроме всего прочего, в очень важном государственном деле: он, нарушая все церковные правила, незаконно благословил второй брак Василия III, разведя его с немолодой супругой Соломонией Сабуровой. Посланный Даниилом запрос восточным патриархам и афонским старцам имел резко отрицательный ответ; после этого митрополит, несмотря на такой ответ, все же исполнил волю государя и акт развода выполнил. Он насильно постриг Соломонию в монахини, отослав ее в заточение в суздальский Покровский монастырь. Меньше чем через два месяца после развода, в январе 1526 г., Даниил венчал Василия III с Еленой Глинской, от которой в 1530 г. после долгих ее поездок по монастырям и молитв родился будущий царь Иван IV Грозный. Поступок митрополита произвел в обществе самое неблагоприятное впечатление и даже некое брожение, поскольку такой брак приравнивается Церковью к прелюбодеянию, и Даниил вынужден был в свое оправдание написать три малоубедительных трактата, говоря о возможности отступления от церковных правил в случае острой государственной необходимости. По Москве ходил анекдот: «Встречаются двое. “Не знаю, есть ли митрополит в Москве?” – спрашивает один. “Как это нет митрополита, – иронически отвечает другой, – митрополитом на Москве Даниил”». Даниил известен также другими своими некрасивыми делами, например, он организовал соборный суд, наказавший Максима Грека и Вассиана Патрикеева за их проповедь нестяжательства. Уже после смерти Василия митрополит Даниил показал себя гнусным предателем своих лучших друзей, стараясь спасти свою шкуру. Его участие в боярской думе имело, как всегда, чисто церемониальный характер. Даниил зазвал на верную казнь в Москву брата Василия III и своего благодетеля князя Андрея Ивановича Старицкого, обещая помощь, которую не собирался оказывать. Во время смертельной болезни Василия III в 1533 г. митрополит Даниил постриг государя под именем Варлаама. Уже во время правления малолетнего Ивана IV Васильевича и после смерти в 1538 г. великой княгини Елены, которая покровительствовала Даниилу, положение митрополита стало катастрофическим, и в 1539 г. князь Иван Шуйский, лидер боярской думы, опекавший царя после смерти матери, согнал Даниила с кафедры и отправил его в Волоколамский монастырь, где тот скончался в 1547 г. Чтобы оправдать противозаконный акт ссылки митрополита, Шуйский заставил Даниила написать отречение, в котором тот говорит о своей неспособности далее продолжать достойное исполнение должности митрополита. Изгнав Даниила, Шуйский в 1539 г. поставил на кафедру митрополита игумена Троицкого монастыря Иоасафа, при этом формально присутствовали избранные для процедуры епископы. Надо отметить, что впервые после разрыва Русской Церкви с Константинополем в 1478 г. Иоасаф не отрекся публично от патриарха, как это делалось до него. Более того, он заявил, что во всем намерен следовать решениям всесвятейшего вселенского патриарха, который сохраняет непорочной истинную христианскую веру. Это – замечательный факт, свидетельствующий о том, что все эти годы Русская Церковь искала достойный повод к примирению, повод проявить свое христианское смирение, но с сохранением своей независимости. Иоасаф правил Русской Церковью менее трех лет и был вынужден покинуть престол по воле того же Шуйского, поскольку ходатайствовал перед государем об освобождении из заключения злейшего врага Шуйского Вельского. Чтобы не пасть в Москве от рук заговорщиков, митрополит бежал в Троицкое подворье, но вскоре был отстранен от власти и заточен в Белозерский монастырь, затем он был переведен в Троице-Сергиев монастырь, где и скончался в 1555 г. Такое небывалое по дерзости изгнание митрополитов послужило в дальнейшем для царской власти поводом не слишком церемониться с властью церковной.