Крыса из нержавеющей стали. Кн. 1 - Гарри Гаррисон

Глаза мои излучали простодушие.

— И чем же вы занимались, Бент? — спросила она тем же ровным, без эмоций голосом.

— А это уж мое дело, — сказал я в той же тональности. — И прежде чем отвечать на вопросы, я хотел бы знать, кто вы и как случилось, что вы здесь имеете большее влияние, чем великий князь Касситор?

Я решил идти напролом. Это ее не смутило, и она снова завладела инициативой.

— Ну, поскольку у меня здесь большое влияние, я думаю, вы пожелаете отвечать на мои вопросы. Не бойтесь шокировать меня: вы удивитесь, сколько я о вас знаю.

— Нет, милая Анжела, совсем не удивит, — но не мог же я все выложить без сопротивления. Ведь за этой идеей революции стоите вы, не так ли?

— Да, — она отодвинула бумаги, — чтобы видеть меня.

— Тогда вы должны знать. Я занимался контрабандой. Это очень интересное занятие, если знать, где что брать. Через несколько лет я понял, что это самый выгодный бизнес. Однако в конце концов некоторые правительства увидали во мне опасного конкурента, так как хотели обкрадывать народ единолично. Под давлением обстоятельств я вернулся на свою тихую родину для отдыха.

Ангел мой не хотел покупать кота в мешке и задал мне массу прекрасных вопросов, показывающих полную осведомленность в этом деле.

Я не боялся, так как в свое время пропустил таким способом через свои руки мегасуммы. Я волновался только за детали, поскольку занимался этим в молодости, еще не достигнув профессиональных высот.

Войдя в роль, я старался запомнить все, что говорил. Это был решающий момент: нельзя было допустить ни малейшего намека или жеста, способных воскресить в памяти Ангелины Скользкого Джима ди Гриза.

Я должен казаться местным трупом, все еще витающим в облаках вселенной. Атмосфера нашей беседы с выпивкой и сигаретами была, разумеется, подстроена так, чтобы я расслабился и что-нибудь выболтал. Я и в самом деле пару раз соврал, но так, чтобы она отнесла это за счет мальчишеского задора. Когда напряжение спало, я попытался задать вопрос сам.

— Скажите, с вами никак не связана местная семья Раденбрехен?

— Почему вы спрашиваете? — спросила она холодно и жестко.

— Ваш улыбчивый друг Касситор Рденрант спросил меня об этом перед тем, как идти сюда. Я сказал, что ничего не знаю. Это как-то связано с вами?

— Это… Они хотят убить меня.

— Но это же отвратительно!

Я принял эффектную позу, на которую она не реагировала.

— Чем я могу вам помочь?

Я возвратился к делу, раз моя мужская привлекательность на нее не подействовала.

— Я хочу, чтобы вы были моим телохранителем.

Я улыбнулся и открыл рот для ответа, но она перебила меня:

— И, пожалуйста, избавьте меня от комплиментов по поводу тела, которое вы будете с удовольствием охранять. Я достаточно наслушалась их от Касситора.

— Я только хотел сказать, что принимаю предложение.

Это была ложь, так как почти такие же слова уже вертелись у меня на языке.

Я напомнил себе, что, как ни обаятельна и хороша Ангелина, расслабиться я не имею права.

— Расскажите мне что-нибудь о людях, которые хотят вас убить.

— Известно, что князь Рденрант был женат. — Она поигрывала стаканом. — Его жена совершила самоубийство самым глупым образом. Ее родные — эти самые Раденбрехены — думают, что ее убила я, и хотят отомстить. В этом заброшенном углу Фрейбура все еще сохранилась вендетта, и эти богатые идиоты тоже ее исповедуют.

Вот теперь картина прояснилась. Князь Рденрант, прирожденный оппортунист, женился на девушке из этой семьи, чтобы увеличить свое состояние. Все шло прекрасно, пока не появилась Ангелина.

Не зная о местных обычаях мщения, она убрала со своего пути препятствие.

Но что-то было сделано не так, или князь где-то сплоховал, и возникла вендетта.

Теперь мой Ангел хочет просунуть мою нежную плоть между собой и убийцами.

Я задал еще один вопрос:

— Это было самоубийство или вы убили ее?

— Я убила ее.

Все наши карты лежали на столе. Решение было за мной.

Итак, что делать? Я не собирался стрелять или бить ее по голове, чтобы арестовать. Нет, я, конечно, собирался ее арестовать, но в дальнейшем. Этого нельзя сделать в центре цитадели князя. Кроме того, хотелось подробней разобраться в деятельности князя, поскольку она, несомненно, была в компетенции Специального Корпуса. Если я вернусь, то с таким подарком сделать это значительно легче. Но вообще-то я не был уверен, что хочу вернуться. Трудно забыть тот заряд, которым они пытались взорвать меня. В целом все было не так просто.

Здесь оказалось замешано множество факторов. Находясь большую часть времени с Ангелиной, я откровенно любовался ею и забывал о плавающих в космосе телах. Они приходили ночью и терзали мою совесть, но я всегда засыпал раньше, чем они успевали сделать свое дело. Жизнь была постелью из роз, и можно было наслаждаться ею, пока цветы не завяли.

Наблюдать за работой Ангелины было истинным удовольствием. Если вы поставите меня к стенке и заставите признаться, я скажу, что кое-чему у нее научился. Она самостоятельно организовала на мирной планете революцию, которая имела много шансов на успех. В какой-то мере я ей помогал. Несколько раз она обращалась ко мне с вопросами и во всех случаях следовала моим рекомендациям. Правда, я никогда не свергал правительства, но криминальные законы всюду едины, вне зависимости от применения.

Большую же часть времени, особенно в первые несколько недель, я оставался телохранителем, защитником от покушений. Подобное положение, ясное дело, вызывало у меня ироническую усмешку.

Но в нашем маленьком Раю существовал змей, имя которому — Рденрант. По словам, услышанным в разных местах, я начал подозревать, что князь вовсе не хочет быть революционером.

Чем ближе подходил день выступления, тем бледнее становился князь. К этому добавлялись его физические пороки, и однажды произошел конфликт.

Ангелочек и князь совещались, а я сидел в приемной. Когда удавалось, я бессовестно подслушивал. На этот раз, закрывая дверь, я тоже оставил маленькую щелочку. Осторожно манипулируя пальцами, я, расширял ее, пока не услышал голоса. Князь почти кричал; в его словах отчетливо прослеживалась недвусмысленная попытка шантажа. Затем тон понизился, и я как ни старался, ничего не услышал. Потом в его голосе зазвучало хныканье, перемежающееся сахариновой лестью. Ответ Ангелины был однозначен: громкое и решительное нет. Его вопль поднял меня на ноги.

— Но почему? Всегда только нет! Хватит с меня!

Послышался звук рвущейся материи, что-то упало на пол и разбилось. Я одним прыжком влетел в комнату. Моему взору открылась живописная батальная сцена. Одежда Ангелины была разорвана на одном плече. Князь стоял рядом, вцепившись пальцами, как когтями, в ее руку. Выхватив пистолет, я рванулся вперед, но Ангелина была быстрее. Схватив со стола бутылку, она ловко огрела князя по голове, и он упал. Подтянув разорванную блузу, Ангелина сделала мне останавливающий жест.