Муравечество - Кауфман Чарли

— То есть хронтомы могут сойтись и создать то же время, но в другое время?

— Да. Но чтобы найти это возможное прошлое, надо двигаться в будущее.

— Звучит бредово.

— И все же тебя заинтересовало.

— Да. Человек всегда ищет в мире волшебство. Человек не может перестать. Человек сам не знает почему.

— И правда, — говорит она.

— Я не хочу умирать.

— Знаю, милый мой. Знаю.

Глава 90

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Запись — это то же самое, что и оригинал? И что насчет формы искусства, существующей только в виде записи (например, пленка с движущимися изображениями), которая может быть серией неподвижных изображений, но в мозгу зрителя они сливаются во времени из-за того, что мозг ведется на не более чем оптический обман? В этом самом прямом смысле фильм не существует вне мозга зрителя, а в случае фильма Инго — вне мозга одного конкретного зрителя. Как элегантно выразился Гарри Риммер[207] в защиту правдоподобности Библии: «Авторы Библии мертвы, и мертвы вот уже много поколений. Их свидетельства не оспаривались во времена, когда они были живы и в их словах могли усомниться и когда жили другие очевидцы тех же фактов. Нормы доказательного права признают за факт: если показания очевидца не оспорены при его жизни, эти показания верны для всех времен и не могут подвергаться сомнению тех, кто приходит после (курсив мой). Значит, вопрос аутентичности Библии находится вне юрисдикции суда». Короче говоря, я единственный свидетель фильма Инго; как я скажу, так и будет.

Теперь я уверен, что вспомнил фильм настолько, насколько это вообще в человеческих силах. Надо попробовать вспомнить в обратном направлении. Подозреваю, этот фильм больше других вознаграждает обратное перепоминание. Похоже, у Инго был интерес к этой области исследований. И, сказать по правде, в жизни любого человека настает время, когда впереди смотреть особо не на что и остается только оглянуться назад. Однако я буду не перескакивать к отдельным воспоминаниям и потом проигрывать их в обычном порядке, а проиграю весь фильм задом наперед, чтобы изучить причину и следствие, втянуть все, что выпустила Пандора, обратно в ящик, постичь истинную обратность. Думаю, инстинктивно Инго это понимал; будучи сыном неграмотного носильщика в компании Пульмана (?), он повидал жестокость, известную немногим.

Фильм кончился. Я помню концовку. Уверен, я почерпнул все, что мог, из этого последовательного просмотра, этой памяти безымянной обезьяны. Многого не хватает; многое перепутано. Возможно, эти недостающие части раскроются при обратном воспоминании. Возможно, если начинать со следствия, я приду к причине и в этом процессе узнаю больше. Но, конечно, в переживаемой реальности человеческого животного время движется вперед. Так что я обязан идти во времени вперед, оглядываясь в памяти назад. Таково мое проклятье: так прорицатели у Данте обречены вечно идти вперед, обратив головы назад, так жена Лота, даже не удостоившаяся в этом патриархальном тексте имени — назовем ее Ивонной, — оглядывается назад и в наказание обращается в соляной столп. Похоже, нельзя смотреть ни вперед, как прорицатели, ни назад, как Ивонна, без наказания. Тогда получается, можно смотреть куда захочется.

И я смотрю назад. И иду вперед. И размышляю, что могло случиться с Кальцием, пока он летел в прошлое и видел, как мир сворачивается, а не разворачивается. Нашел ли он меня? Стоп. Вспоминаю. Я ехал во Флориду, и по лобовому стеклу размазался…

Я падаю в яму. Там темно и, видимо, глубоко, потому что лечу я долго. Я знаю — или думаю, что знаю по прецедентам: это падение не закончится смертью или даже серьезной травмой; просто со мной такое бывает. У кого-то бывает экзема; я падаю в ямы. Это осознание помогает расслабиться в падении; говорят, пьяные и дети падают без переломов потому, что без способности предугадывания не напрягают тела. Я не пьяный и не младенец, но дошел до состояния, когда могу сказать, что я буддист, даже изучал Медитацию Прозрения у великого Джека Корнфелда, а Джек нам всегда говорил: «Вы должны жить в настоящем. Должны. А ну живите в настоящем, сволочи!» — и мы жили. Так что, падая, я продолжаю свою работу; мысленно проигрываю воспоминания о фильме в обратном порядке. Это, конечно, меняет все. Это Джек и называл «сдвигом парадигмы» в своей ныне прославленной лекции в Университете Наропы под названием «А ну, блядь, испытали сдвиг парадигмы, сволочи!». Теперь я вижу в обратном порядке свое падение; вижу, как возношусь из ямы — герой, даже супергерой, следствие ведет к причине, унижение ведет к покорению гравитации. Это настоящая суперсила. Я Обратный Человек. Таким я вижу весь фильм. Вижу Генриетту, Цай, Барассини, Грейс, всех — на пути к рождению, как один за другим стираются их шрамы. Вижу, как они отрождаются, разбиваются на сперматозоид и яйцеклетку, разнаследуют черты родителей, становятся свободны. Вижу и Транка: как он становится меньше, отпускает свои печали. Я вижу, как с каждой стертой печалью исчезает и ведущий к ней путь. Воображаю различные жизни, какие он мог прожить. И если я могу их вообразить, то где-то они должны быть истинными. Меня осеняет, что, вспоминая фильм, я вспоминаю и себя, ведь фильма без меня не существует. Ну, существует та версия от Б2 и еще та версия в прямоугольных коробках, но это не настоящие версии. Скорее, сбои, какая-то реконструкция, пародия, презрительная и гнусная. Теперь я понимаю, что воспоминание о фильме и есть фильм, что даже забытые частички и есть фильм. Память несовершенна. Неточный инструмент, но единственный, что у нас есть, чтобы поддерживать контакт с миром во времени. Без нее жизни, как мы ее знаем, не существует. Я падаю на дно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Благодарности

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Множество благодарностей Анне Кауфман, Бену Гринбергу, Клаудии Баллард, Дианне Стори, Денис Монахэн, Эмме Балей-Уилсон, Еве X. Д., Хелен Кауфман, Кену Ричману, Колонии МакДауэлла, Майрону Кауфману, Риве Лерер, Шэрон Джексон и Сьюзен Кауфман.

notes

Примечания

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

1

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ларри Левис (1946–1996) — американский поэт. — Здесь и далее, если не указано иное, примечания переводчиков.

2

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Песня «Smoke Gets In Your Eyes» в исполнении группы The Platters (1958).

3

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Американский промоутер бокса, организатор боев Мухаммеда Али, Майка Тайсона и других звезд, частый участник скандалов, дважды судимый за убийства. — Прим. ред.

4

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Авторы известных текстов и высказываний о боксе. — Прим. ред.

5

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Джефф Безос — богатейший человек мира, американский предприниматель, основатель и глава интернет-компании Amazon.com, основатель и владелец аэрокосмической компании Blue Origin. — Прим. ред.

6

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Американский актер, прославившийся ролью детектива Хатчинсона в сериале 1970-х «Старски и Хатч». — Прим. ред.

7

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Благотворительная кампания, посвященная проблеме насилия над детьми. Мужчины-знаменитости красили один из ногтей на руке — в знак того, что каждый пятый ребенок в мире сталкивается с сексуальным насилием. — Прим. ред.

8

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Американский кинокритик, известный провокационными текстами и оценками фильмов. — Прим. ред.

9

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})