Ковчег изгоев (СИ) - Куницына Лариса

— Нормально, — ответила я.

Он был далеко, но я почему-то увидела его глаза. Он всё понял без слов: и мой страх, и мою беспомощность, и даже то, что я ждала его раньше. Он произнёс что-то тихо и внезапно налетевший ветерок донёс до меня:

— Надеюсь, я не очень опоздал…

Он задумчиво посмотрел на жезл, который всё ещё держал в руке, а потом вдруг крикнул: «Держи!», сорвался с крыши, расправив крылья, и устремился ко мне. Франческо ринулся наперерез, но Джулиан промелькнул надо мной, оставив за собой падающую сверху искру золотого огня. Скорее по привычке, я подпрыгнула, вытянув вверх и вперёд руку, и в мою ладонь упал золотой жезл, похожий на скипетр. Его венчал огромный огненный рубин, оправленный в золотую сетку, а внизу поблескивали три чёрных опала. Я ощущала пальцами рифленую поверхность и вдруг услышала, как затрещали кости в моей изувеченной руке, почувствовала, как сомкнулись осколки, поглощая вспомогательный полимер между ними. А после этого по всему телу прокатилась волна, похожая на множество слабых разрядов тока.

Я молча стояла, держа в одной руке Налорант, а в другой — Скипетр Лучезарного, и пыталась сообразить, что со мной произошло. А то, что что-то произошло, доказывало как странное ощущение, словно я только что проснулась после долгого сна, так и Франческо да Альбено, застывший в нескольких метрах от меня в нелепой позе и с открытым от изумления ртом. Меня переполняла невероятная сила, а в плечах и позвоночнике появилась необычайно приятная лёгкость. Я всегда гордилась своей прямой осанкой, но только теперь поняла, что такое правильная осанка. А потом я ощутила за спиной… Нет, не тяжесть, так могут думать только люди, которые привыкли к одной паре верхних конечностей. Но ведь руки — это не тяжесть. Значит, не тяжесть и крылья…

Я не стала оборачиваться. Я итак знала, что они там, мои крылья, утраченные несколько лет назад, которые снились мне, и оставляли после пробуждения лишь горечь и сожаление о не сбывшихся надеждах. Я с наслаждением расправила их, потягиваясь. Потом выключила клинок, деловито сунула эфес под мышку и прицепила Скипетр Лучезарного к петле, на которой обычно крепился к поясу меч. После этого можно было снова взяться за Налорант и выпустить клинок. При этом я заметила, как высыпались из рукава розовые лепестки, оставшиеся от защитной оболочки, наложенной на руку.

Посмотрев на ошеломлённого Жреца, я не смогла сдержать радостной улыбки.

— Я пришла за тобой, Франческо, — произнесла я и взмахнула крыльями.

Прорычав что-то нечленораздельное, он взмыл в воздух вслед за мной.

Люди не очень хорошо понимают, что такое крылья. У них нет крыльев, и потому они полагают, что крылья — это что-то очень удобное для полёта, но сильно мешающее в повседневной жизни и, особенно, в драке. Но те, кто родился с крыльями и прожил с ними тысячи лет, знают, что крылья могут быть такими же сильными и ловкими, как руки и ноги. Человек придумал сотни боевых приемов для своих конечностей. Ангелы знают их куда больше, и они прекрасно умеют использовать в бою свои большие, сильные и ловкие крылья.

Не скрою, Франческо был сильным бойцом. Он был более чем опасен для самого опытного и тренированного соперника, к тому же он, как и предупреждал Таро, летал и перемещался в пространстве. И поединок с ним доставил мне истинное удовольствие, потому что мы были почти на равных, только я поймала кураж, а он сильно струсил.

Я носилась вокруг него, стремительно атаковала и отлетала прочь. При любом удобном случае, я била его мечом или колотила ногами, кулаками и крыльями. В какой-то момент мне удалось зайти сзади и с размаху ударить его рукояткой меча по пояснице, потом развернуться и крайним оперением хлестнуть по глазам. После этого я поняла, что уже не бьюсь, а просто дурачусь.

Но в последний момент он всё же собрался с силами, и я вдруг потеряла его из виду. Толпа внизу гудела, а я вертелась вокруг, пытаясь найти его. И тут снизу кто-то завопил: «Сзади!». Я перекувырнулась через голову и увидела, как внизу, подо мной прошёл широкий клинок меча. Пролетев дальше по дуге, я вернулась в нормальное положение и увидела прямо перед собой спину Белого Жреца. Он как-то очень медленно повернулся и я, рванувшись вперёд, вонзила белый луч клинка в его грудь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Франческо удивлённо взглянул вниз, на меня и начал заваливаться на спину. Он медленно опускался на помост, а я так же медленно следовала за ним, пытаясь сообразить, закончен поединок или нет.

Он был закончен. Последние метры колдун пролетел стремительно и с грохотом рухнул на доски, почему-то подняв в воздух облако серой пыли. Я опустилась рядом и сложила за спиной крылья, глядя на его бледное лицо. Сверху раздались знакомые звуки, и Джулиан опустился по другую сторону, присел на одно колено и заглянул ему в глаза.

— Предначертание… — прохрипел Франческо и умер.

Это я поняла, потому, что он рассыпался в пыль и загадочный ветер сдул его в темноту.

— Предначертание? — озадаченно переспросила я, взглянув на Джулиана.

Он небрежно пожал плечами.

— Какая-нибудь чушь типа того, что его уколотит только ангел с огненным мечом, или смерть он встретит между ангелом и бесом.

— Смешно, — согласилась я.

— Обещай, что когда-нибудь мы полетаем вместе, — проговорил он. Его глаза озорно блестели. — Я восхищен эффектом. Просто не знал, чем тебе помочь и подумал: вдруг сработает. Но что сработает так…

— Я могла превратиться в трёхметровую блондинку в кожаном мини. Впрочем, тогда бы я тоже летала, но без крыльев. Хотя, так мне нравится куда больше.

Толпа шумела, но я не могла разобрать слов. Я смотрела в глаза Джулиана, в которых отражалось пламя костров. Он был жив и рядом со мной. И у нас обоих были крылья. Я была счастлива.

И в этот момент кто-то свирепо заорал:

— Убить их!

Я резко обернулась, скорее оскорблённая в лучших чувствах, чем испуганная. Из цепи «светлых», окруживших помост, выскочил высокий человек в кожаном одеянии, увешанном серебряными цепочками, как наряд восточной танцовщицы. Он указывал на нас рукой, и его лицо было перекошено от ярости. Толпа заволновалась и зашумела ещё громче.

К нему стремительно подошёл Светозар. Я думала, что он подтвердит приказ, но вместо этого, он вдруг с короткого замаха ударил оратора в челюсть, и тот отлетел на несколько метров. После этого Светозар подбежал к помосту, подскочил, уцепился за его край и ловко забросил своё тело наверх. Спустя мгновение он уже стоял рядом с нами лицом к толпе.

— Стойте! — громыхнул над возбуждённой толпой его голос. — Это был честный поединок. Мы убьём этих людей, если на то будет воля нашего божества, но сперва выслушаем их!

Он говорил тоном, не терпящим возражений, и никто не стал возражать. Наверно, собравшиеся на площади итак были слегка не в себе после двух поединков, которые им пришлось лицезреть, и предпочли подчиниться уверенному голосу командира гвардии.

— Говорите! — приказал он, взглянув на меня исподлобья.

Знать бы, что… Я растерянно осмотрела собравшуюся на площади толпу, соображая, что они хотят услышать. И тут сзади раздались быстрые шаги, и рядом со мной появился Антон Вербицкий. Взглянув в темноту, он протянул туда руку и его голос потёк в воздухе, нежно и чувственно вибрируя.

— Слушайте нас, люди! Господь сделал нас орудием мира своего; чтобы мы проявляли любовь там, где ненавидят друг друга, чтобы мы прощали там, где оскорбляют друг друга, чтобы мы примиряли спорящих, чтоб мы говорили правду там, где господствует заблуждение, чтобы мы приносили веру туда, где давит сомнение, чтобы мы пробуждали надежду там, где мучит отчаяние, чтобы мы зажигали свет там, где правит тьма, чтобы мы сеяли радость там, где живёт печаль. Мы пришли сюда не для того, чтобы нас утешали, но чтобы мы утешали вас; не для того, чтобы нас понимали, но чтобы мы понимали вас; не для того, чтоб нас любили, но чтоб мы любили вас. Ибо кто даёт, тот и получает; кто забывает себя, тот находит; кто прощает, тот будет прощён, и кто умирает, тот пробуждается к жизни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})