Ковчег изгоев (СИ) - Куницына Лариса

— А что с ним случилось?

— Разве от них что узнаешь, — проворчал он. — Одно слово, партизаны…

Он поцеловал меня и пошёл в каюту. Я направилась в командный отсек и успела как раз, чтоб увидеть, как авианосец по другую сторону ущелья медленно начал подниматься и на высоте двадцати пяти метров повернул в сторону города. Не успел он скрыться за горизонтом, как навстречу ему вынырнул серебрящийся в утреннем свете звездолёт. Он быстро пронёсся над городом и, лихо, для достаточно крупного корабля, заложив вираж, опустился на грунт рядом с баркентиной.

— «Фудзивара» запрашивает связь, — обернулся ко мне Антон Вербицкий.

Я молча кивнула, разглядывая вблизи изящные и слегка хищные линии бывшего линкора вражеской эскадры. На одном из экранов появилось лицо Таро.

— Наш звездолёт в порядке, — поприветствовав нас, сообщил он. — Экипаж мы добрали из подчинённых Кортеса. Они согласны лететь с нами на Землю. Вопрос только, как это сделать?

— Связь с механиками, — проговорила я, поднимаясь к пультам.

На соседнем экране появился Лин Эрлинг.

— Нам нужно взять с собой «Фудзивару», — сообщила я. — Если мы пристыкуем его на защитные фермы, он сможет пройти вместе с нами через воронку?

— Сейчас… — Лин посмотрел вниз, видимо, набирая что-то на своем пульте. — Он не очень большой. Если пристыкуется в космосе, для надёжности соединимся абордажными крюками, то «Херон», думаю, потянет.

— Мне нужен точный ответ, — заметила я. — Всё рассчитайте и доложите. Таро, как в городе?

— Нормально, — кивнул он. — Я видел Цилиниса. Он сказал, что на Землю готовы вернуться около пятисот человек. Сразу предупреждаю, что «Фудзивара» не сможет взять больше двадцати пяти. Слишком значительное расстояние до Земли. На время полёта мы не сумеем обеспечить жизнедеятельность экипажа и большего числа пассажиров.

— Возьмёте, сколько сможете. Остальных возьмём мы. И не забудь вернуть мне моего стрелка.

Он усмехнулся, и эта усмешка мне не понравилась. Похоже, Белый Волк был прав. Таро уже начал формировать свой новый экипаж, причём отчасти за счёт моего.

— Верну, а ты не забудь вернуть мне Долорес и близнецов.

— Долорес верну, а близнецы пусть сами решают, с кем полетят.

Таро пожал плечами:

— Пусть так. Кстати, так ли необходимо занимать линию? Может, встретимся и поговорим?

— Обязательно, для вас двери всегда открыты. Но пока у меня уйма дел, а ты свяжись с моими механиками и обсуди технические детали взаимодействия при проходе воронки.

Я щёлкнула кнопкой, отключив свой канал. Таро снова начал меня раздражать. Нажав другую кнопку, я произнесла:

— Старпом, второй помощник, приступить к переоборудованию третьего и четвёртого уровней баркентины. Подготовиться к приёму пятисот пассажиров.

— Старпом понял, — раздалось из динамика.

— Я уже иду! — обрадовал меня Джонни Лю.

Мне было интересно посмотреть, как это всё будет происходить, поэтому я поднялась на третий уровень и остановилась у входа в отсек стрелков, глядя на диваны мавританского салона. Через пару минут раздался строгий голос лейтенанта Лю:

— Всем покинуть зону модификации, выделенную синим цветом. Внимание! Всем покинуть зону модификации, выделенную синим цветом.

Пол засветился синим цветом, и я поспешно отступила назад, за его пределы.

— Синяя зона свободна! — раздался голос Хока. — Начинайте.

— Начинаю модификацию, — сообщил лейтенант.

Всё произошло очень быстро. Конструкции узорных арок начали складываться, как картонный домик. Диваны приподнялись и наложились друг на друга. Столики и скамеечки свернулись. Всё это съехалось в один компактный разноцветный кубический блок и опустилось под пол в дебри технического этажа. Вместе с убранством салона ушли вниз и перегородки, отделявшие от него учебную аудиторию и ресторан. Впрочем, никакого ресторана уже не было. Слева от кухни раскрылся пустой и гулкий зал длиной восемьдесят метров. Вдали не было ничего похожего на бассейн и тренажёрный зал, которые должны были там находиться.

Пустота существовала недолго, потому что снизу поднялись несколько одинаковых серых кубов, из которых быстро и беззвучно стали раскладываться койки, столы, скамьи, передвижные ширмы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ещё несколько минут и передо мной в высоком пустом зале стояли ряды аккуратно заправленных коек и ряд столов, окружённых скамьями. Койки были разделены на небольшие сектора светлыми передвижными ширмами.

— Модификация закончена, — сообщил Джонни Лю. — Синяя зона открыта.

Пол снова стал обычного цвета. Я пошла по залу, осматриваясь по сторонам. Третья палуба изменилась до неузнаваемости, и я с удивлением смотрела на знакомые двери кают в этом незнакомом зале. На месте осталась только кухня, но и она как-то странно смотрелась здесь.

— Ну, как? — услышала я сзади и обернулась. Ко мне подошёл Хок, оглядываясь по сторонам. — Тесновато, но нам и лететь недолго. Здесь удалось втиснуть триста мест. Наверху убрали всё, кроме медотсека, он понадобится. Ещё двести.

— А можно тысячу? — недоверчиво уточнила я, озираясь по сторонам.

— По проекту, но для этого пришлось бы полностью освобождать вторую палубу, опустив аппаратные в технический этаж. Ещё двести мест можно было бы разместить в трюмах. Однако надеюсь, что нам не часто придётся возить такое количество пассажиров. Пойду разбираться с запасами провианта.

Он ушёл по серебристой дорожке между рядами кроватей, а я почему-то тяжко вздохнула и решила вернуться в командный отсек.

Во второй половине дня я увидела, как из города в нашу сторону движутся люди. Их было много, и они тёмной колонной шли по сухой раскалённой степи вдоль пропасти. Параллельно с головой колонны летел большой военный вездеход, который затем вырвался вперёд и помчался к баркентине.

— Это Светозар, — сообщил мне Вербицкий. — Просит принять на борт тяжелораненых и детей.

Раненых было трое, все в кожаных куртках, с белыми лохмами на головах. Их осторожно переложили на антигравитационные носилки и под присмотром Джулиана подняли в медотсек.

Полтора десятка маленьких чумазых детишек возрастом от нескольких месяцев до трёх лет стажёры и стрелки на руках носили в лифт. Я стояла чуть поодаль и следила за погрузкой, время от времени, поглядывая в сторону приближающейся колонны. Рядом со мной стоял Светозар и задумчиво рассматривал баркентину.

— Вы от природы немногословны или разговаривать со мной не желаете? — поинтересовалась я.

— Простите? — он непонимающе взглянул на меня и вдруг смутился. — Я, честно говоря, просто не знаю о чём говорить… Я ведь о вас с детства слышал.

— Знакомая история, — кивнула я.

— К тому же… То, что я увидел этой ночью на площади… — он резко повернулся ко мне и пристально взглянул в глаза: — Что это было?

— Вы о чём?

— О крыльях.

— Массовый гипноз.

— Понятно… — нерешительно кивнул он.

— Это официальная версия, — пояснила я.

— А неофициальная?

— Именно то, что вы видели. Но лучше об этом событии вообще не говорить. Никогда и никому.

— Это я понял.

Я снова пригляделась к колонне. Он молча подал мне бинокль. Я подняла его к глазам и совсем близко увидела грязных измождённых людей в изодранной одежде с окровавленными запястьями, которые шли босиком и, не отрываясь, смотрели на баркентину.

— Боже мой… — пробормотала я.

— Городских почти нет, — пояснил Светозар. — Те, кто готовы вернуться, остаются с нами, чтоб поддерживать порядок в колонии. А это, в основном, те, кто работали в катакомбах. По сути, рабы, каторжники. Туда отправляли крепких людей, которые отказывались идти в гвардию и не поддавались Голосу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Их всех захватили с помощью воронки? — изумилась я.

— Нет, их захватывали и похищали по всей области Объединения именно с этими целями. У Жреца были контракты с работорговцами. Он делал заказы на мужчин и женщин земного происхождения не старше тридцати лет, ростом не менее ста восьмидесяти сантиметров, предпочтительно со светлыми волосами. За таких платили больше.