Когда завидуют мертвым - Сурен Цормудян

Из окна гостиницы короткими очередями бил пулемет. Он держал на мушке узкий проход между двумя железными ангарами, один из которых был сильно деформирован и смят от взрыва. Через проход пыталась пробиться группа в белых маскхалат. Однако от огня пулемета в этом месте вандалы потеряли уже пятерых.

– Нёмес, одан утэ улдап зи темотанарга тюнабе.

«Черт, о чем они говорят?» – подумал Николай. Он вжался в стенку контейнера и отчетливо слышал голос одного из двух вандалов, что находились в паре метров от него, за углом. Эти двое смогли, незаметно просочится в место среди больших железных блоков, в которых видимо были склады, и находились теперь вне зоны видимости пулеметчика.

– Ошорох. Анах митэ мародип. – Ответил второй.

«Стоп, что там говорили в баре про вандалов? Они используют какой-то тарабарский язык вперемешку с каким-то падонским. И зовется все это таралбанский… Как разобраться? Задом на перед? Темотанарга… Что это? Агранато… Гранатомета! Семен, надо эту улдап… падлу! Из гранатомета… дальше понятно… Ответ был – хорошо, хана этим…» – Николай осторожно высунулся из-за угла. Эти двое присели на одно колено. Один из них водрузил на плечо РПГ-7. Они не видели Николая. Даже не предполагали о его присутствии. Васнецов ткнул длинным стволом КСВК гранатометчику под мышку. Тот удивленно повернул голову, и Николай нажал на курок. Громыхнул выстрел. Ружье сильно дернулось в руках Васнецова, повинуясь законам физики и изрыгая из своего жерла могучую силу. Руку вандала подбросило вверх и она, описав дугу, повисла на сухожилиях. Пуля прошла через плечевую область, вошла в шею и разорвала ему горло. Второй боевик, забрызганный кровью первого, от неожиданности и испуга распластался на полу, затем, увидев, что стало с его товарищем, вскочил на ноги и стал вскидывать свой автомат.

– Сссцуко, чорд!!! – заорал он и в этот момент Васнецов, приблизившись к нему на шаг, вонзил боевику окровавленный ствол КСВК прямо в рот, разрывая ткань черной маски и проламывая зубы. Николай воткнул ему горячий металл настолько, насколько позволяли силы и затем рванул винтовку в сторону, выворачивая жертве челюсть и разрывая рот. Вандал снова упал и задергался в судорогах, захлебываясь собственной кровью. Васнецов облегчил ему страдания, размахнувшись винтовкой и проломив череп. Затем он отбросил КСВК в сторону. Винтовка теперь не нужна. Он схватил автомат и гранатомет. Надо найти относительно безопасный путь и двигаться дальше. Скрытно пробираясь между контейнерами он вдруг ощутил запоздалое чувство ужаса от того, что он сделал с этими двумя боевиками. Он ведь действовал совершенно машинально. Словно какая-то неведомая и безжалостная сила сама водила его руками, а он был лишь послушным исполнителем. Стало страшно… На что он способен? Что твориться с его разумом, который и в страшном сне еще недавно не мог вообразить, чтобы сделать с людьми что-то подобное? Грянул взрыв. Совсем рядом. Раздались крики. Выстрел. Удар… Кто-то замычал, не в силах кричать… Николай упал, сбитый взрывной волной и выронил оружие. Он принялся растирать глаза от пыли и бетонных крошек, что ударились в лицо от взрыва. Из прохода между ближайшими строениями быстро полз один из бойцов Вавилона.

– Не надо! – кричал он, быстро перебирая руками и отталкиваясь ногами. На него запрыгнул облаченный в белое боевик с большим ножом. Уползающий в панике боец вырвался на секунду, однако вандал уже занес руку с ножом. Лезвие вонзилось жертве прямо в копчик. Боец истошно заорал, хлопая ладонями по полу и мотая головой. Враг выдернул нож и нанес удар в область селезенки, затем вонзил его жертве в шею. Крик человека утонул в крови, превратившись в визжащее бульканье и хрип. Услышав щелчок автоматного затвора, боевик резко повернул голову направо. Короткая очередь из «Калашникова» отбросила его к стенке позади. Боевик выронил нож и прижал ладони к прошитой очередью груди. Он уставился на Николая глазами полными неописуемой боли. Кричать он отчего-то не мог, только дергал левой ногой и продолжал смотреть на своего убийцу.

– Не смотри! – воскликнул Васнецов, – Не смотри на меня так!!! – Он дал еще одну очередь, выпустив еще три пули врагу прямо в голову. Николай достаточно насмотрелся на искромсанные пулями тела еще в Москве, во время боя за дом советов, но сейчас, видя в какое месиво превратилось тело боевика от его выстрелов, он не понимал, чем вызваны такие безобразные травмы в его голове, которую тремя пулями буквально раскроило на части. Что за чертовщина… Васнецов быстро отстегнул рожок автомата и взглянул на пули, ловя свет уцелевших еще наверху ламп. У патронов были надпилены кончики. Примерно так, как это делал Людоед в начале своего с ними путешествия.

– Твою… Дурной пример заразителен. – Васнецов вздохнул и снова снарядил автомат.

Со стороны большого ангара веяло холодом. Видимо большой пролом в стене города находился там. Да и интенсивность боя была слышна оттуда. Значит, там происходит самая ожесточенная схватка. Что там было? Насколько он помнил, то там, за ангаром позади рынка был большой огороженный массивными стенами участок. Там находилась арена. Точно. Сани взорвались как раз у наружной стены арены. И это в тот момент, когда там была масса зрителей. Если основная масса врагов там, то обороняющиеся находятся в районе стоянки и ведут бой со стороны бара. Надо пробиться туда… Мимо засвистели шальные пули. Николай вжался в пол. Что-то взорвалось за ближайшим контейнером. Снова крики. Васнецов пополз. Махнуть по кратчайшей прямой через перекресток? Рискованно. Обогнуть гостиницу? Наверное… Медленные, шаркающие шаги рядом заставили его обернуться. Это брел пожилой мужчина. Одет он был не для улицы. Значит это кто-то из горожан. Человек был весь в крови и придерживал одной рукой разорванный живот, из которого вот-вот вываляться внутренности. Он медленно опустился на колени и молящими о помощи глазами посмотрел на Васнецова.

– Добей, – одними губами проговорил он.

– Чего? – пробормотал Николай, пятясь назад.

– Добей, – захрипел человек.

– Я не могу! – Васнецов вскочил и бросился прочь. Рядом просвистели пули. Он снова припал к земле и пополз к гостинице.

– Давайте! У оген нортап кончились! – закричали позади.

«Патроны кончились? У кого? У пулеметчика в гостинице?» – Николай посмотрел в сторону этого крика. В узком и темном проходе, где он убил последнего вандала, белели маскхалаты. Там группа нападающих. Николай закинул на плечо гранатомет и выстрелил. Узконосый боеприпас влетел в толпу людей в белом и, не разорвавшись и пробив кому-то грудную клетку, там и застрял. Подельники убитого бросились в разные стороны, ожидая, что сейчас произойдет взрыв и те, кто выскочил вперед, ближе к гостинице, попали под огонь автомата, снаряженного надпиленными пулями. Стрелял Николай. У одного противника начисто оторвало кисть. Другому пуля вошла в ногу выше колена и его бедро словно взорвалось изнутри. Патроны кончились очень быстро, и Васнецову пришлось ретироваться за углом гостиницы. Оказавшись с тыльной стороны здания, он тряхнул головой и растер виски. Какие-то всхлипывания он услышал не сразу. Среди, беспорядочным образом расставленных деревянных ящиков, сидел молодой и довольно крепкий боец Вавилона. Вроде один из патрульных. Сейчас весь бравый вид, который демонстрировали местные бойцы всем гостям, испарился. Даже тельняшка десантника не спасала. Он сжался весь в комок и дрожал. Приглядевшись, Николай понял, что он еще и плакал. Однако никаких признаков ранения на этом человеке не было. Зато был разгрузочный жилет с боеприпасами и рядом лежал АКМ.