Не будите Гаурдака - Светлана Багдерина

Если многоуважаемый читатель видел когда-нибудь замороженный и оттаянный после гриб, он без лишних трудов и напряжения воображения сможет получить представление о состоянии багинотского монарха.

Аморфной массой обвис он безвольно на периллах, но незамедлительно был взят под белые рученьки и препоручен заботам придворного травника и радостно встрепенувшихся при неожиданной перспективе показать свою полезность лакеев.

Церемонию награждения героев продолжил первый министр Гогенцолль.

— Как была оговорена договором договоренность об оплате услуг наших беззаветных твареборцев, — неохотно начал он, заново вспоминая, по-видимому, в каком конкретно размере сия договоренная оговоренность на балансе страны отражалась, — кроме бесплатного проживания и прокормления на постоялом дворе "Бруно Багинотский", а также безвозмездного прокормления лошадей — что, заметьте, само по себе немало — овес нынче дорог — наши победители туманных вампиров получают в золотом эквиваленте багинотского кронера…

— Стойте!!!

— Что?..

— Я говорю — стойте, — сурово скрестив руки на груди, проговорил Олаф. — Мы передумали.

На этот раз простое недоуменное "что" стало не только ошеломленным, но и коллективным.

— Кто это — мы?!

— Когда мы передумали?

— Ты ничего нам не говорил… вроде?..

— Погодите… Я потом вам всё объясню.

С видом махрового с кисточками заговорщика, таким же естественным на бесхитростной физиономии отряга, как змея на велосипеде, рыжий воин подмигнул ошарашено открывшим рты друзьям сначала правым глазом, потом — для верности — левым два раза, и снова правым, столько раз, что Иванушка стал опасаться, не начался ли у конунга ни с того ни с сего нервный тик.

— Нет, ты сейчас объясни! — не унималась в упор не понимавшая намеков такого рода Сенька. — Это кто тут чего без нас передумал?!

— Тс-с-с-с!!! — басом прошипел Олаф и, уверенный, что на этот-то раз все всё точно поняли, строго продолжил: — Мы отказываемся от предлагаемой вами суммы местных денег и просим… в смысле, требуем отдать нам вместо этого сокровище Багинота!

— Что?!

Теперь к коллективу вопрошающих присоединилась и багинотская аристократия.

Но громче и выразительнее всех, словно он тренировался несколько дней подряд без отдыха и перерывов на файф-о-клок, "что" получилось у министра финансов.

Кинув торжествующий взор на друзей, Олаф подбоченился, как бы невзначай положив руку на рукоять меча, и громко и ясно повторил, тщательно проговаривая каждую буковку и знак препинания.

— Мы. Требуем. Немедленно. Отдать. Нам. Сокровище. Багинота. Точка.

— С-сокровище Б-багинота?.. — словно до сих пор сомневаясь в профессиональной состоятельности своего слухового аппарата, переспросил министр путей и дорог.

— Именно! И спорить с нами бесполезно!

Чиновники с вытянутыми лицами переглянулись беспомощно, пожали плечами, развели руками…

— А в-вы… уверены? — с непонятной надеждой уточнил Гогенцолль.

Победоносное "ха!!!" было ему ответом.

До неприличия быстро все десять сундуков забрались на плечи охранников и понеслись во дворец.

На смену им был представлен лишь один — аккуратный, обитый крокодиловой кожей, с блестящими золотом уголками и резным висячим замком на кружевных кованых петлях с торчащим из скважины игрушечным с виду серебряным ключиком.

Полностью с трудом, но умещавшийся на вытянутых руках министра финансов, ухмыляющегося загадочно, как пьяный сфинкс.

На виду у всего честного народа ящик перекочевал на ручки к премьер-министру да там и упокоился.

— Вы не передумали?..

— Нет!!! — радостно выпалил Олаф.

— Хорошо, — прикрыв веками глаза, промолвил Гогенцолль. — Мы… согласны на ваше требование. Сделка с этого момента считается заключенной, расчет полным, а претензии незаконными. Да?

— Да!!!

— Примите от нас в таком случае на вечную память… — министр прослезился, — сокровище Багинота.

С величавым достоинством принял с рук на руки произведение сундукового искусства наш гордый отряг и протянул Адалету.

— Открывай, волхв.

Странно покосившись на лопающегося от важности конунга, чародей повернул ключ в замке и откинул крышку.

— Что это?.. — недоуменно уставилась вовнутрь Серафима.

Иванушка обрадовался.

— Книга!!!

— С заклинаниями? — подозрительно вытянул шею и протянул руку волшебник.

— Нет!!! — со счастливой улыбкой молодожена сообщил Гогенцолль. — Это — сокровище Багинота! Почти прижизненное издание изречений и афоризмов Бруно Багинотского! Всего тысяча экземпляров! По тогдашнему количеству жителей! Включая стариков и младенцев!

То не туча грозная закрыла солнце красное. То Олаф — отряжский воин хмурит брови, топор тянет. Не иначе, замыслил что-то.

— Где?!.. — прорычал он, пронзая шарахнувшуюся от одного его взора толпу придворных в поисках главного злодея. — Где это порождение Хель и Гуннигапа?! Где этот собачий выкормыш?!.. Где этот…

Но предусмотрительный выкормыш финансовой системы Багинота, довольный сработавшей схемой ухода от незапланированных бюджетных трат, был уже вне досягаемости, видимости и даже слышимости разъяренного конунга.

— А как же деньги? — честно заглянув на всякий случай в сундучок, недоуменно полюбопытствовала у первого министра Серафима.

— Денег нет, — любезно сообщил тот, и для наглядности развел руками. — Ваш представитель при вашем присутствии потребовал заменить утвержденный гонорар на бартер. Ничем не можем помочь.

— Нифинта себе!!!!!

Иванушка сконфужено дернул супругу за рукав.

— Да ладно, Сень… Я же говорил — зачем нам столько денег… Сундучок продадим…

— Книжку… — язвительно вступил Адалет.

— Н-нет… Книжку оставим… Пока.

— Но нам ведь вправду нужны деньги!

— Сень, да ладно…

— Ладно?!.. Ладно?!.. Ладно???!!!

И тут лицо ее озарилось.

— Ладно. Ты прав. Ой, Олаф, послушай, перестань орать хоть на минутку!!!

Изумленный отряг нехотя закрыл рот, и царевна задумчиво продолжила.

— Тут такое положение, господин первый министр… Нам очень нужны деньги на дорогу. За сокровище ваше много не выручишь. Особенно за границей. Поэтому как насчет того, что вы у нас кое-то купите?

— Лошадей? — пренебрежительная улыбка тронула губы Гогенцолля.

— А, хорошо, что напомнили! И лошадей тоже. Но я не их имела в виду.

— А что же?

— Вот это.

И рассеяно-небрежным жестом лукоморская царевна извлекла из-за пазухи небольшую запаянную колбу.