Мир приключений 1971 - Александр Абрамов

В борьбе с законом он постоянно совершенствовал свои приемы.

Во-первых, предполагалось, что вор работает по ночам или в обеденный перерыв, когда мастерские пусты, но наблюдение ничего не дало. Николай заменял части в самый разгар работы, можно сказать, на глазах у всех. Кроме того, он частенько не просто изымал часть, оставляя место “оголенным”, а ставил взамен аналогичную деталь, внешне годную, а в действительности бракованную, давно списанную. С такой деталью автомобиль не прошел бы и ста метров, но пока длился ремонт других частей и деталь не функционировала, определить ее непригодность было невозможно.

Поиски злоумышленника шли и другими путями — выясняли, кому он сбывает краденое. Обнаружили несколько частников, признавшихся, что покупали “налево”, но никто из них не сумел (или не захотел) вспомнить приметы “продавца”.

И все же дело потихоньку продвигалось.

Поскольку работа в мастерских шла посменно, а детали, как удалось установить, пропадали не “посменно”, можно было сделать вывод, что ворует кто-то из посторонних, то есть из рабочих автобазы, не связанных со сменами. Это сразу ограничило круг поисков.

Далее были отсеяны те — их было большинство, — кто стоял вне подозрений: старые заслуженные механики, коммунисты, общественники, комсомольцы и другие.

Капитан Юнков, разумеется, обязан был проверить все варианты, а вот народноконтрольцы больше полагались на психологические и моральные факторы. Они составили список людей, могущих, по их мнению, оказаться на подозрении — пьяницы и выпивающие, прогульщики, лодыри, “кулаки” (как называли тех, кого интересовал только личный заработок) и им подобные.

Вскоре список подозреваемых стал совсем мал. Хотя кое-какие тревожные признаки имелись, но особой опасности Николай не видел: все же основная работа по обнаружению вора велась в строгой тайне.

Кроме того, когда Николай порой решал бросить свое доходное, но опасное ремесло, это благое намерение длилось недолго- до первых затруднений, связанных с выпивкой. И вообще “красивая жизнь” затягивает…

Почти четыре месяца потребовалось капитану и его помощникам, чтобы окончательно выяснить, кто вор.

Быть может, иной скажет — долго. Быть может, удалось бы, скажем, всеобщим неожиданным обыском установить это раньше. Но Юнков не хотел обижать большой коллектив недоверием. Он не хотел, чтобы люди подумали, что подозревают всех и случайно обнаружили виновного. Вор здесь был печальным исключением, следовало искать его и только его, даже если немного затянуть работу.

Итак, вор обнаружен, теперь его необходимо изобличить — лучше всего взять на месте преступления.

Уже не раз капитан, переодевшись механиком, целый день трудился рядом с Николаем, по пока ничего не происходило.

Неожиданно Юнкову повезло. Сразу возникло несколько обстоятельств, заставивших Николая действовать. Во-первых, накануне в мастерские была доставлена целая партия, да еще иногородних, машин на длительный ремонт. С них можно было снять много дефицитных деталей, которые когда еще потребуется вернуть… Да и заменить можно будет деталями похуже: машины из других городов — пока там обнаружат да напишут… Во-вторых, накануне Николай имел встречу с “оптовиком”.

“Оптовик”, лысый, маленький, болтливый, все время суетившийся, все время в движении, был деляга в самом блистательном значении этого слова. Он не воровал — упаси боже, он не скупал и не хранил краденого — как можно! Но всей своей деятельностью всемерно способствовал и тому, и другому, и третьему.

Его “бизнес” заключался в том, чтобы выяснить, как он любил выражаться, “конъюнктуру”, спрос и предложение. Действовал он в самом широком диапазоне: его интересовали меховые шубы, доллары, автомобильные запчасти, драгоценности, дефицитные лекарства, магнитофоны и фотоаппараты, модные заграничные вещи и даже редкие вина и продукты.

Все эти столь различные вещи объединяло одно — они все были краденые или добытые иным нечестным путем, продавали их воры, спекулянты, валютчики. С ними “оптовик” не церемонился, они были его поля ягода.

С покупателями дело обстояло сложней. Разумеется, и среди них встречалось немало таких, кто отлично понимал, с кем имеет дело и каким путем добыто то, что он покупает. Но имелись и честные, просто наивные, неискушенные, верившие в басни о “лишних” деталях, “не пришедшихся” по размеру шубах, ликвидируемых по нужде “фамильных драгоценностях”. Были и подозрительные, въедливые, любопытные. С такими приходилось возиться — уговаривать, придумывать всякие истории, убеждать.

Дело в том, что роль “оптовика” ограничивалась исключительно сводничеством. Он выяснял, кому что нужно, у кого что есть, и сводил “покупателя” с “продавцом”, получая с того и другого комиссионные. Редчайшая по нынешним временам и на редкость хлопотная профессия.

В специальных тетрадях “оптовика” хранились сотни имен, адресов, телефонов, записанных столь сложными тайными способами, что их не сразу разгадал бы и опытный шифровальщик. Сами же книжки покоились в подкладках старых пиджаков или под стельками ветхих башмаков, запертых в вокзальных сейфах или сданных вместе с фанерными чемоданами в камеры хранения.

“Оптовику” перевалило за семьдесят, и занимался он своей уникальной профессией чуть ли не с дореволюционных времен.

Преимущество ее заключалось в том, что подобная деятельность была сравнительно безопасной с точки зрения взаимоотношений с законом. В конце концов, отвечает перед законом вор, спекулянт, сбытчик краденого, в определенной степени покупатель этого краденого. А он что? Он просто познакомил двух людей, оказал им услугу. Откуда ему знать, что происходит нечестная сделка?

Так что сидел в тюрьме он в своей жизни мало и недолго, а зарабатывал прилично.

Последнее время, правда, работать становилось трудней. Дефицитных товаров становилось все меньше, меньше встречалось и дураков и воров, зато больше честных людей, готовых отвести тебя в милицию. Да и милиционеры перестали понимать шутки и норовили отправить тебя за решетку, усматривая почему-то в невинном хобби “оптовика” нарушение закона. А уж когда дело касалось валюты и золота, тут пощады не жди!

Но все же кое-что было — автомобильные запчасти, например. Ходкий товар. Приходится, конечно, возиться, но что делать, такая уж профессия…

Вот хоть с этим шляпой-инженером Румянцевым. Просто помешанный какой-то — выиграл свою “Волгу” и теперь ухаживает за ней, как за молодой женой. Себе в чем-нибудь откажет, только не ей.

Что-то у него там вышло из строя, реле, что ли, так он сон и покой потерял, готов чуть не месячную зарплату отдать, лишь бы найти эту деталь. Ведь если ехать на станцию техобслуживания, придется неделю ждать, а он без своей “Волги” дня не может прожить.