Путь Базилио - Михаил Харитонов

— У них что, память отшибает? — уточнил Тарзан.

— Нет. Они всё помнят. Просто им интереснее и приятнее думать о том, что они видели в эфире… ну то есть под спайсом. Информация концентрированная, впечатления яркие и при этом безопасные. Например, шерстяной смотрел футбольный матч, кончившийся дракой. Смотрел как бы с хорошего места. И не рискуя быть побитым.

— Нащи воины нэ бояца побитым… — ощерился Мага. Хемуль посмотрел на него с досадой.

— Ну я не говорил… Да не в этом же дело! Теперь для них «вчера» — не то, что с ними было, а то, что им показали! А что показывать, решаем мы!

До Тарзана, наконец, дошло. Он сделал жест, призывающий всех к тишине, и задумался. Думал он минуты три, так что Гжещ опять занервничал.

— То есть, — наконец, заговорил он, — если у нас будет передача про древние обычаи шерстяных, ей будут верить больше, чем старикам?

— Да старики сами поверят, — махнул рукой хемуль. — Они же на самом деле мало что помнят. А если передачу будет вести почтенное, уважаемое существо постарше, ну хотя бы внешне…

— Очень интересно, — Тарзан встал. — Подождите меня здесь, мне нужно кое-что сделать. Минут через пятнадцать я вернусь. Пятнадцать минут, — повторил он уже от дверей.

Тут понеслось.

В длинной лапе Маги образовался чёрный керамический пистолет. Грохнуло. Пуля угодила в лежащего на полу дементора, раскрошив ему череп. Вторая, по всей видимости, предназначалась полковнику Барсукову. Но за ту долю секунды, пока безопасник разворачивался, полковник успел упасть на пол, обхватить ножку стола и рывком перекатиться под защиту столешницы. Так что вторая пуля всего лишь разбила спинку кресла. Третья и четвёртая достались хемулю. Одна, взорвавшись, оторвала ему руку выше локтя, вторая прошила ногу и грохнула уже в сиденье, так что Гжещ смешно подпрыгнул и тут же грюкнулся об пол.

Из-под стола с треском ударила синяя молния — видимо, у полковника имелось при себе какое-то тесла-устройство. Мага упал на пол, но тут же перекувырнулся и бросился к двери. Тут его настигла вторая молния и он упал там, где пару секунд назад назад стоял Тарзан. Который к тому моменту успел укрыться за поворотом ведущей вниз лестницы и уже достал свои аксессуары — ещё один керамический пистолет и нож необычайно острой заточки. Каждый из этих предметов стоил небольшое состояние, но Тарзан на аксессуарах не экономил.

Он немного выждал, потом унял дыхание и прислушался. Где-то минуты полторы было тихо. Что-то стукнуло — это было похоже на открывание крышки рояля. В самом деле, через несколько секунд в воздухе повисло до-минорное трезвучие. Потом прозвучала простая гамма, а дальше внезапно понеслось что-то очень быстрое, стремительное и красивое, так что в голове Тарзана аж зазвенело: он никогда не слышал такой музыки.

Жест, однако, был вполне внятен. Полковник — а это был явно он, больше некому — демонстрировал Тарзану, что у него заняты руки, а сам он сидит спиной к двери. Конечно, это могло быть и ловушкой: двигался полковник очень быстро. Но, с другой стороны, шансов уйти живым у него не было. Мага оставил у единственного выхода из башни тридцать лучших бойцов, вооружённых самым разнообразным оружием. Как бы ни был хорош Барсуков, через такой барьер он не прошёл бы.

Взвесив всё это, Тарзан поднялся и приоткрыл дверь, держа наготове пистолет. И увидел красную жилетку полковника и мечущиеся руки. Музыка ускорилась до невозможности — как будто по клавишам носился крохотный козлёнок и разбивал копытцами льдинки. Вождь нахнахов даже заслушался — до того это было здорово.

Наконец, козлёнок забежал совсем уж высоко и сорвался — дзынь, бум.

— Римский-Корсаков, — сообщил он непонятно кому, — «Полёт шмеля».

— Заветное? — спросил Тарзан, держа пианиста на мушке.

— Не-а, — полковник потянулся. — Это мне в музыкалке вдолбили. Мама очень хотела, чтобы я музыкальное получил. А папаша меня в радиотехнику запихнул. Я там пил, не учился, экзамены не сдал, в результате пошёл служить. Давно это было… Ладно. Давай я не буду спрашивать, зачем и почему ты хочешь нас убить. Изложу свои соображения, а ты меня поправишь, если что.

— Хорошо, — сказал Тарзан, внезапно поймав себя на мысли, что в этой ситуации было бы как-то правильнее сказать «харащо» — по-нахнахски.

— Ты узнал о проекте год назад, — начал Барсуков. — Не очень-то разобрался в идее, но мне поверил. Тем более, от тебя ничего не требовалось. Ну, кроме принципиального согласия на развёртывание вещательной системы в твоём домене. Взамен тебе обещали синтетический айс по бросовым ценам. Это выгодный обмен, даже слишком. Ты стал искать подвох. Необходимость в контролёрах тебя сильно насторожила. Но контролёров тоже можно контролировать разными способами, не так уж они и страшны, как их малюют. Гжещ тебя в этом убедил. Пока я ни в чём не ошибся?

— Нет, — сказал Тарзан.

— Но ты же никому не веришь. Ты стал выжидать, когда что-нибудь вскроется. И тогда же — дал приказ Маге пристрелить нас, если услышит от тебя условную фразу. «Пятнадцать минут» два раза, если я не ошибаюсь?

Тарзан промолчал.

— Но сегодня ты понял, что мы строим машину, позволяющий информатировать… сильно влиять на мозги тех, кто им пользуется. Причём ни одну часть этого механизма ты не контролируешь. Спайс поставляется из Бибердорфа. Дементоры — изделия Болотного Доктора. Где находятся вещательные студии и как они устроены, ты вообще не в курсе. Если позволить развернуть систему у себя в домене, ты можешь утратить контроль над подданными.

— А если не позволить, то её всё равно развернут в других доменах. Что может привести к их объединению. Против нас, например, — закончил Тарзан.

— Это сложнее, чем ты думаешь. Но ход мысли верный. Теперь — почему ты решил нас убить. Причин может быть несколько. Но, скорее всего, — полковник сделал небольшую паузу, — ты намерен общаться с настоящими владельцами проекта. И что ты готов на конфликт любого уровня жёсткости в противоположном случае. Убийство посредников — очень рискованный жест, но в подобной ситуации… гм, понимаю.

Тарзан поудобнее перехватил пистолет и приготовился стрелять. Разговор с полковником оказался неинтересным. Похоже, Барсуков просто понтовался и тянул время.

— Ты выведешь меня на своих… — начал нахнах, спуская курок.

Глава 45, в которой внезапная страсть одерживает верх над благоразумием, но пробуждает скрытые силы души

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ