Изгнанники - Михаил Михеев

– А в чем позор-то? Я что, кого-то соком забрызгал?

– Нет, кровью. Ну кто тебя просил этой же шпагой, даже не вытерев ее, французского посла протыкать?

– Я его не дубиной в подворотне огрел, а проткнул шпагой, чтоб не смеялся. И сделал все в точном соответствии с дуэльным кодексом. Так что отметаю твои претензии, как необоснованные.

– У него, между прочим, была, если ты забыл, дипломатическая неприкосновенность…

– Так я, кажется, его и не арестовал. Хотя, кстати, имел полное на то право – что он шпион разве что блохи на любимой болонке твоей сестры не знали. Да мне Петров тогда все уши прожужжал, что не знает, как от этого хмыря под благовидным предлогом избавиться, а я решил проблему быстро и аккуратно.

– Да не в после дело, – взвыл, теряя остатки терпения, император. – Ты же тогда кровь со шпаги стряхнул – и попал прямо на платье моей тещи! Мне потом такую райскую жизнь устроили!

– А вот за это и впрямь извини. Ну сказал бы ты сразу – я бы ей несчастный случай организовал. С тремя переломами как минимум.

– Заткнись, хохмач… В общем, крутись как хочешь, но чтобы вели себя завтра, как воспитанные люди, а не как подзаборная шпана. Ясно?

– Так точно! – браво рявкнул Соломин, резко вскакивая и вытягиваясь во фрунт.

– Ну вот, так-то лучше, – кивнул, медленно остывая, император. – И так проблем куча, мне еще дома осложнений только не хватало. Давай еще по кофе, а то из-за тебя я нервов спалил больше, чем когда мы пиратов в Серой туманности гоняли. Помнишь?

– Помню, конечно, – Соломин вразвалочку пошел на кухню, и вскоре оттуда донесся дразнящий запах благородного напитка. – Ну так а чего ты хочешь? Они тебе ни разу не родственники, так что ты их за борт безо всяких угрызений совести выбрасывал. Ну а я вроде как бы не чужой.

– Во-во, я и говорю – везет мне на родню, – император взял из рук Соломина чашку, с наслаждением втянул ноздрями пар. – Раздолбай на раздолбае сидит и раздолбаем погоняет. Кстати, не стоит гордиться собственной исключительностью – на фоне некоторых ты еще очень прилично смотришься. Слушай, ну душевно тебя прошу – не пугай людей, не зли родню. Я все понимаю и не приказываю, я прошу. Знаешь, как я устал постоянные конфликты улаживать?

– Я постараюсь. Во всяком случае, первым начинать не буду. Но и выпады в мой адрес, ты уж прости, без ответа не оставлю. Мне тебя, конечно, жалко, работа у тебя адова, но взялся – тяни. Ты ведь принял этот пост со всеми его плюсами и минусами.

– Да уж, это точно, минусов не счесть. Знаешь, как хочется, чтоб меня оставили в покое хотя бы на время?

– Это ты сейчас так говоришь, а на самом деле как только это произойдет тебе скучно станет.

– Не станет.

– Станет-станет. Я ведь, когда в отставку выходил, думал: ах, как здорово, отдохну наконец, с рыбалки вылезать не буду… Через месяц уже волком выть готов был.

– Да знаю я… А знаешь, что завтра будет самое паршивое?

– Что?

– Да то, что наверняка на приеме найдется дурак, который пройдется по твоим похождениям… Ладно, договорились, ты никого не задеваешь и стараешься соответствовать торжественности момента, а я не обращу внимания, если кто-то, задев тебя, получит в морду.

– Постараюсь не злоупотреблять… Еще коктейль замешаешь, или зажмешь спиртное?

– Ну ты наха-ал…

– На том стоим.

– Ладно, братишка, пользуйся, пока я добрый.

В общем, высокие договаривающиеся стороны расстались, весьма довольные друг другом. А почему бы и нет? Вспомнили прошлое, развеялись, отдохнули душой, что называется. И то сказать, императорам просто так посидеть редко удается, у них заботы и этикет. А Соломин просто перестал, наконец, волноваться о будущем. Родина его простила, а это для пирата многое значило.

Сказать, что на соратников новоиспеченного контр-адмирала новость о приглашении на императорский прием произвела впечатление – значит, ничего не сказать. Такое приглашение – это и честь, и ответственность, а личное дворянство, дарованное императором всем и сразу, увеличивало меру и того, и другого в разы. Опозориться в такой ситуации – это как два пальца об асфальт… К тому же, на подготовку оставалось чуть больше суток, а даже парадные мундиры были далеко не у всех. Словом, народ взвыл. А закончив выть, стали в лихорадочном темпе готовиться.

Хотя были и те, кто отнесся к ситуации спокойно. Точнее, тот – старшина Мещевич, кто же еще… Мало того, что он вообще был достаточно спокойным и уравновешенным человеком, так еще и прием этот был для него, единственного, кроме Соломина, далеко не первым. Личное дворянство он выслужил еще в дальней разведке, и нынешний императорский указ автоматически возводил его в дворянство потомственное, но и личное давало право появляться на таких приемах по собственному усмотрению. Он и был – трижды. В первый раз его пригласили как раз по поводу жалования дворянства, старинная традиция, дающая возможность новичкам быстро освоиться в новом для себя статусе. Дворянство он, кстати, выслужил, уведя поврежденный крейсер с лежащими в гибернационных камерах остатками экипажа от эскадры инопланетной (в смысле, нечеловеческой) цивилизации. Такой вот был первый контакт. Потом, конечно, русские вернулись и быстро объяснили нахалам, что при появлении земных кораблей лучше всего прикинуться ветошью и не отсвечивать, но это уже совсем другая история.

Во второй раз Мещевич попал на прием опять же по случаю награждения, правда, чуть более скромного, и не один, а в компании целого экипажа таких же, как он тогда, молодых сорвиголов. Ну а в третий раз просто так заходил, от нечего делать. Поэтому сейчас он к приглашению и отнесся спокойно – знал, что их всех там ожидает. Ничего, кстати, страшного – выпивка-закуска-танцы-разговоры. Обычная вечеринка, разве что народ соберется статусный. Впрочем, учитывая, что дворяне в Российской империи – народ, в большинстве, простой, вдобавок, почти всегда служивый по военной или по гражданской части, да еще и многие сами дворянство выслужили, а не получили по наследству, это будет не слишком заметно. Бравые вояки вольются в эту толпу достаточно свободно, не раз и не два проверено на практике.

А вот самой дерганой оказалась, как и ожидал Соломин, Бьянка. Да уж, слишком быстро взлетела вверх девочка, как бы падать больно не пришлось. Еще не так давно бывшую рабыню трясло от того, что она была приглашена на свадьбу принцессы, самой настоящей, хотя и провинциальной. Сейчас же она сама – дворянка, и приглашена на прием к самому могущественному человеку во вселенной. И что теперь прикажете делать? В истерике биться или под койку со страху залезть? И, как назло, ни одного платья нет!