Инцел на службе демоницы 1 и 2: Секса будет много (СИ) - Блум М.

Обнимаясь, мы медленно кружились по залу. Ее руки ласково обвивались вокруг моей шеи, а голова доверчиво лежала на моей груди. Закрыв глаза, она словно целиком отдалась музыке и мне. Чем крепче я прижимал ее к себе, тем крепче она прижималась в ответ. Мои ладони поглаживали ее талию, не позволяя себе слишком многого при всех, но то и дело опускаясь ниже — и она меня совсем не останавливала.

Танец — это легальный способ стать ближе, на виду у всех проверить границы, которые потом можно перейти наедине. Прильнув всем телом, она будто хотела убрать последние сантиметры между нами. Сегодня Майя — обычно такая хрупкая, такая чувствительная ко всему, что касалось интима — словно разрешала мне все. Романтичная мелодия, летающая по залу, сливалась с нашими движениями, жаром медальона, трепещущим от ее близости, и теплом ее дыхания, которое я ощущал на груди. Казалось, так можно двигаться бесконечно, плавно сменив этот зал на мою спальню, музыку на поцелуи, а вертикальное положение на горизонтальное.

Внезапно Майя подняла голову и, открыв глаза, непривычно серьезно перехватила мой взгляд.

— Я же не только девушка на вечер, правда?

Даже не думал, что Сашины слова ее так заденут.

— Конечно, нет, — честно ответил я. — Я пригласил тебя, потому что хочу видеть рядом. И не только этим вечером.

— Я знаю, — не сводя с меня глаз, после паузы сказала Майя, — что она тебе тоже нравится. Ну и ладно! Уж как-нибудь ее одну я переживу. Так что тебе не нужно выбирать…

Возможно, я извращенец, но от этих слов у меня встало. Явно ощутив это, Майя улыбнулась, снова закрыла глаза и вернула голову мне на грудь, прижавшись еще сильнее. Не нужно выбирать — звучало великолепно! Если бы они еще и между собой поладили, вышел бы обалденный тройничок.

Музыка убаюкивала, словно затягивая в транс. Мне казалось, что мы танцевали уже очень долго, а мелодия все не кончалась, вынуждая пары кружиться по одним и тем же маршрутам. Уже хотелось сбежать — увести Майю туда, где можно позволить своим рукам намного больше. Однако с площадки пока не уходил никто, а привлекать лишнее внимание не хотелось. Мы и так уже получили достаточно колющих взглядов от хозяев мероприятия, которые, стоя в толпе вокруг, даже сейчас пристально наблюдали за нашей парой, будто ожидая какой-то адской выходки. Например, какой? Что мы займемся сексом у всех на виду?

Глаза сами собой пробежались до двери, мысленно простраивая к ней самый короткий маршрут. В этот момент она распахнулась — и в зал вошла Алгон. Увидев ее, я на секунду сбился с ритма, чуть не натолкнувшись на соседнюю пару. Она-то что здесь делает?.. Казалось, она просто ошиблась дверью.

Иллюстрация: https://telegra.ph/file/3fa5e5097571f8bef3659.jpg

Горделивая, со снисходительной усмешкой на губах, она пришла сюда одна — отнюдь не в вечернем платье, как все девушки здесь, а в обычных брюках и строгой блузке, словно заявилась с какой-нибудь инспекцией, как взрослый на детский праздник, где все развлечения ей не по уровню. Вскинув голову, Алгон немного высокомерно оглядела зал и замерла, когда мы встретились глазами, а затем нахмурилась, когда увидела, кто кружится в моих объятиях.

Не сводя с нас глаз, она отошла к стене, по какой-то нелепой случайности оказавшись в паре шагов от Аси, которая тоже кромсала нас на части. Под этим убивающим градом взглядов я вдруг почувствовал еще один — пожалуй, самый обжигающий, направленный даже не на нашу пару, а исключительно на меня. У границы танцпола, раз за разом притягивая бокал к губам, стояла Саша — совсем одна. Видимо, отправила своего парня еще куда-нибудь. Зачем? Чтобы посмотреть, как я развлекаюсь без нее?

От такого жаркого внимания сразу с трех сторон мне стало дико некомфортно. Красное сердце на запястье уже откровенно насмехалось надо мной, как бы говоря, что, несмотря на все мое желание, его на всех не хватит. Хотя я был искренен с каждой — возможно, проявляя разные грани моей искренности — но когда они оказывались все вместе, я будто выходил лицемером, обманувшим надежды их всех. И той, которая пришла сюда не со мной. И той, с которой я сам не хотел сюда идти. И даже той, которой я еще вообще ничего не обещал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Почувствовав, что я верчу головой, Майя открыла глаза и отследила мой блуждающий взгляд, увидев всех трех и послав каждой по триумфальной улыбке.

— Мне не нравится, что все смотрят, — сказала она, поймав мои глаза. — И еще больше не нравится, что ты смотришь не только на меня…

Оторвавшись от моей шеи, обе ее ладони замерли на моих щеках, словно фиксируя мою голову, не давая ей больше крутиться.

— Давай это исправим, — прошептала Майя и, резко потянувшись, впилась в мои губы.

Я даже не сразу понял, что произошло — это было слишком быстро. Обычно ее поцелуи доставались мне с большим трудом — они были наградой за доверие, лаской, поощрением, разжигающим интерес. Сейчас же она стремительно захватила мои губы — умело, требовательно, не целуя меня, а скорее отбирая мои поцелуи, показывая другим, что им они не достанутся. Не отпуская, она цеплялась пальцами за мои шею и плечи, не давая разорвать поцелуй, увести ее в более укромное место. Я будто попал в плен к сирене, утаскивающей меня в самую пучину очень темных страстей. Обычно нежная хрупкая Майя сейчас мучительно напоминала отчаянно отдающуюся девчонку из номера отеля, который мне показывала Лилит. Пожалуй, в эту секунду мне бы было страшно оказаться рядом с ней без медальона.

Рядом прогремела дробь каблуков, заглушая музыку, голоса — весь шум зала. Острые ногти впились мне прямо в плечо и дернули в сторону, а другая рука в строгой блузке с силой уперлась в Майю, отталкивая ее от меня, разрывая наши объятия.

— С фамильяром Лилит?! — голос Алгон взвился над танцполом. — Ты совсем идиот?..

Не находя слов, я растерянно уставился на ее руку, все еще отталкивающую Майю от меня, сам не понимая, что удивляет больше: то ли ее осведомленность, то ли уродливая половинка разбитого сердца на ее запястье. Это было последнее запястье, где я ожидал увидеть хоть какое-то сердце.

— Ну наконец! — донеслось откуда-то из следящей за танцем толпы одиночек. — Началась моя самая любимая часть!

Сверкнув глазами, Майя с размаху рубанула ладонью по упирающейся в нее руке — так яростно, что над разбитым сердцем теперь наверняка расплывется сочный синяк. Морщась, Алгон отдернула руку.

— Что такая, как ты здесь забыла? — отчеканила Майя.

— А такая, как ты? — Алгон шагнула вперед, уже всем телом влезая между нами. — Задание свое гребаное выполняешь?

Майя вздрогнула. В воздухе еще играла мелодия, однако пары замерли, прекратив танцевать. Вокруг нас мгновенно стянулось плотное кольцо, будто мы были бродячими артистами на ярмарочной площади. Среди всех направленных на нас взглядов — любопытных от парочек и злорадных от одиночек — особенно выделялись колючие, опасно пронзительные, царапающие не только меня, но и девчонок — от хозяев мероприятия. Ангелов явно не радовало, что мы срывали праздник.

— Девчонки, — быстро произнес я, — давайте поговорим где-нибудь за дверью!

— И что, прямо здесь ему дашь? — словно не слыша, Алгон сверлила глазами Майю. — Или, как в прошлый раз, до сортира доведешь? Тебе же без разницы!

— Да тут только ты по сортирам трахаешься! — сорвавшись, Майя повысила голос, будто стараясь перекричать ее. — Шлюха!..

Слова ударили как пощечина, и тут же Алгон вернула ее.

— Да хватит меня уже шлюхой называть! — запальчиво бросила она. — Ты не видела, как я трахаюсь, а я видела, как это делаешь ты!..

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Побледнев, Майя затравленно скользнула глазами по моему лицу.

— Может, мне ему рассказать? — все с тем же запалом Алгон махнула в мою сторону. — Усложнить тебе работу?

Губы Майи мелко задрожали, а в уголках глаз сверкнули слезы. Рвано выдохнув, она развернулась и кинулась прямо в кольцо, которое тут же расступилось перед ней, как перед прокаженной.

Из сказанного ими я мало что понимал. Видел лишь, что одна нападала, а другая убегала вся в слезах, не разбирая дороги. Я не знал, кто из них прав — но чувствовал, кому я больше нужен.