Аркан - Александр Асмолов

– Что, вы… – засмущался мужчина. – Я этнограф. Задумал написать об истории вашего городка. Очень интересное у него название…

– Что ж тут необычного? – тонкие ухоженные брови едва дрогнули. – Река Большой Невер. Так и поселок назвали. Невер.

– Так-то оно так, – кивнул приезжий, пряча глаза. – Сто лет, как Невер. В переводе с эвенского означает болотистое место. Только есть еще версия.

– Неужели? – в глазах собеседницы вспыхнул огонек.

– Представьте себе! – он едва не подбоченился, ухватившись за какую-то, очевидно ему одному известную идею. – Во Франции есть город с таким же названием. Имеет очень древние корни и богатейшую историю. Там замешаны и кардиналы, и крестовые походы, и принцы крови… Пятнадцать веков громких имен и событий. Просто кладезь для исследователя. Мне удалось отыскать…

Приезжий запнулся, очевидно, поймав себя на мысли, что сболтнул лишнего. Однако этих слов было достаточно, чтобы взгляд черных глаз загорелся таким сияющим светом, что никакие ресницы скрыть его уже не могли. Короткое молчание свидетельствовало о мучительной внутренней борьбе. Взвешивались аргументы и просчитывались варианты. Мужчина молчал, словно ожидая приговора.

– Если речь идет о комнате на неделю, – она явно решилась, но растягивала слова, словно, еще раздумывая. – Я могла бы вам предложить остановиться у меня. Муж умер три года назад, и я одна в двухкомнатной квартире. Иногда сдаю приезжим, но при условии…

– О, не беспокойтесь! – приезжий сжал длинные пальцы в молитвенном жесте. – Не употребляю, не шумлю, курить буду на улице. Оплата вперед… Надеюсь у вас не очень дорого?

– Договоримся… – хозяйка чуть наклонила голову влево, продолжая изучающе разглядывать гостя. – Простите, а документы у вас с собой?

Приезжий засуетился, скидывая с плеча дорожную сумку. Порылся внутри, потом пошарил по карманам куртки и протянул даме паспорт. Та медленно начала перелистывать документ, и по тому, как сузились черные глаза, а взгляд застыл на тексте последних страниц, мужчина понял, что хозяйка стеснялась носить очки.

– Хорошо, Виктор Петрович, – она вернула паспорт. – Триста рублей в день вас устроят?

– Конечно! – он обрадовался и как-то неуклюже спрятал документ во внутренний карман куртки. – Признаться, я готов был и больше…

Он замолчал, поняв, что опять сболтнул лишнее, но женщине это понравилось. Они пошли рядом по улице, еще не украшенной первыми ростками надвигающейся весны, запах которой уже витал в воздухе, вызывая из прошлого какие-то неясные воспоминания и чувства. Апрельское солнце как-то по-новому согревало всякого, кто еще не забыл, как поют по ночам соловьи.

Новый жилец расположился в проходной комнате, во второй хозяйничала сама Ульяна Петровна. Она радушно накормила гостя с дороги и стала рассказывать обо всем, что было ей интересно самой. Тут были и семейные истории, и забавные случаи ее детства, и рассказы о заботливом муже, руководившем каким-то большим строительством. Хозяйка обошла стороной подробности странной гибели мужа, сосредоточившись более на своих переживаниях и нелегкой женской судьбе. Из эмоционального рассказа вдовы ускользали детали, которые могли бы пролить свет на ее возраст. Впрочем, это было не главным. Хорошенькая женщина, которая тщательно следила за собой и прошла школу первого замужества, была просто невестой на выданье. А намеки на то, что будущий супруг не будет вынужден добывать жилье и пищу в поте лица, делали ее в своих глазах таким соблазнительным персиком, что отбоя от принцев, желающих попасть в сии райские кущи, просто не было. Ульяна Петровна терпеливо ждала и выбирала того, с кем могла бы прожить долго и счастливо.

Фамилию Филин хозяйка аккуратно примеряла на себя, пробовала на вкус, не торопясь мысленно проговаривая фразы, относящиеся к ее возможной новой роли. Она представляла, как к ней будут обращаться знакомые или какие-то официальные лица. Определенно сочетание слов звучало твердо и уважительно. Не очень удачное первое замужество она объясняла мужниной фамилией. Ну, что хорошего могло быть с четой Пизик. Она слишком поздно узнала эту горькую правду. Он скрывал. Знал и коварно скрывал эту свою фамилию от невесты. Ну, решилась бы она на такой шаг? Да, ни за что! Какие женихи ее обхаживали, какие условия предлагали… Она могла бы стать не только москвичкой. Бери выше… Пизик, Пизик… Пусть тебе земля будет пухом.

Виктор Петрович умел слушать женские истории, подыгрывая рассказчице всем своим видом. Он вовремя умилялся трогательным деталям, при необходимости хмурился и так заразительно смеялся, что усомниться в его искренности было невозможно. О себе новый жилец почти не рассказывал, ссылаясь на то, что серая жизнь этнографа, привыкшего к тишине библиотеки и поискам обрывочных сведений об исчезающих народностях Забайкалья для посторонних скучна до безобразия. У него ни семьи, ни кола, ни двора. Был брат, да и того Господь призвал к себе. Осталась одна работа.

Стоило только Ульяне Петровне упомянуть, что покойный муж тоже собирал какие-то истории и местные байки, этнограф очень оживился. Они даже вместе стали разбирать извлеченные из чулана коробки с записями бывшего управляющего стройкой. Вдова рассказывала о том, где и как были куплены старые папки для бумаг и тетради в коленкоровых переплетах, а гость с интересом перелистывал пожелтевшие страницы, внимательно изучая их содержимое. Судя по аккуратному почерку и ровным, словно написанным по линейке строкам, первый муж был педантичным и щепетильным во многих вопросам мужчиной. Частично это передалось и его жене. Хозяйка аккуратно доставала и демонстрировала записи и так же аккуратно укладывала обратно. Порядок был у нее в крови, и на этом умело сыграл новый жилец. Он так трепетно относился к архиву и так бережно прикасался к страницам, испрашивая всякий раз разрешения полюбопытствовать, что оба не заметили, как летело время.

Когда большие часы на резном комоде ударили двенадцать раз, Ульяна Петровна всплеснула руками. Полночь. Это могло бы показаться неприличным, засиживаться в первый же вечер с незнакомым мужчиной так поздно. Тем не менее, ей было очень приятно, когда гость вызвался помочь «с посудой». Все его действия были так неуклюжи, но до слез милы. Впрочем, при всей своей угловатости и неловкости, мужчина не разбил ни одной тарелочки или блюдечка. Он даже ловко подхватил на лету выскользнувшую было у хозяйки ложечку и осторожно вернул на место. В знак благодарности Ульяна Петровна разрешила гостю курить, закрывшись на кухне и открыв форточку.

Давно забытый запах табака разбудил в хозяйке воспоминания о мужчинах, которые в пору ее молодости увивались вокруг прелестной невесты. Тогда родители снимали большую квартиру в Хабаровске. Семья геологов часто переезжала из города в город, и не имела собственного дома. Это было словно в прошлой жизни. Элегантно одетые молодые люди вежливо спрашивали у нее разрешения закурить, красиво держали сигареты и пускали колечками дым. Казалось, еще немного, и Улечка обретет все, чем так нравились ей американские фильмы. Но ее выдали за подающего надежды строителя, которого направили на большую стройку, где он и обрел свой покой. Все попытки Ульяны Петровны вырваться из маленького городишки не увенчались успехом. Родители покинули сей мир, оставленные мужем сбережения растворились в волнах инфляции, а без растерянных знакомств и связей одинокой вдове выбраться было не под силу.

Кое-что покойный все же оставил, но с этим нельзя было сунуться в банк или магазин. Тут нужен был надежный человек, умеющий проворачивать не совсем обычные дела. Его-то и ждала вдова, коротая время за пасьянсами. Она устроила дома нечто вроде магического салона, гадая на картах своим редким посетителям. Никакой атрибутики вроде мистических знаков и красивых панно, дорогих гардин и хрустальных шаров, десятков свечей и благовоний у нее не было. Только колода карт Таро. Причем египетская. По мнению самой гадалки, рисунки на этих картах имели самый сильный мистический смысл среди собратьев, поскольку скопированы были с изображений на гробницах фараонов. Да и само название из двух слов «Та и Ро» в переводе с египетского означало Царский Путь или Судьба Царей. И карты никогда не врали. Гадая страждущим на будущее или на удачу, хозяйка всегда говорила истинную правду.

Наверное, поэтому, встретив на улице мужчину, который посвятил свою жизнь этнографии, Ульяна Петровна поняла, что это знак судьбы. Именно такой человек мог разгадать зашифрованные тексты ее покойного мужа. Еще при жизни тот намекал, что сделал открытие, которое может принести огромные деньги. Возможно, из-за этого он так странно погиб на своей стройке. Самостоятельные попытки разобраться в рукописях покойного вдове были не под силу, а вот новый жилец внушал надежду. Судя по тому, как свободно он ориентировался в бумагах незнакомого человека, писавшего иносказательные тексты, Ульяна Петровна поняла, что стоит попробовать. Допустить к тайне. Конечно, не сразу. Она его еще проверит, а лучше, привяжет к себе. Уж больно подходящая кандидатура попалась.