Книга жизни (сборник) - Рафаил Смолкин

Когда я пришел в пятый класс, и у нас стали преподавать предметы различные учителя, я был наиболее успевающим учеником в классе. Сказалась привитая мне Валентиной Прокофьевной за годы обучения в начальных классах, тяга к знаниям. Начиная с пятого класса, метод раздачи оплеух и затрещин при обучении учеников, учителями тоже не использовался, и дисциплина на уроках в классе резко покатилась вниз.

Классы с 5 по 7

Он помнил свою первую семилетнюю школу. Двухэтажное небольшое здание с очень небольшой прихожей, в которой на столике стоял бак с питьевой водой и краником внизу. Металлическая кружка для питья была посажена за ручку на цепь, другой конец которой был закреплен на баке. Незамысловатая конструкция для приема воды, на таком языке выражалось такое действо в армии, позволяло сохранять работоспособность устройства в течение длительного времени, так как не позволяло похищать кружку.

Завхоз школы, заимствовавшая изобретение у других учреждений, наблюдала с любовью и гордостью за процессом питья. Раньше, до использования цепи, объясняла она, проходящим мимо питейного устройства учителям, срок службы кружки до ее похищения, составлял не более половины рабочего дня. А теперь случается и неделю простоит, а иногда и больше.

Из кружки пили воду всей толпой, часто даже не ополаскивая ее после питья кого – либо из учеников. Туалет во дворе школы на несколько дырок в полу для отправления естественных надобностей, грязный и засраный где попало, возникала боязнь вступить в дерьмо, едва вы переступали порог туалета.

И даже эти унылые картина беспросветной нищеты, не могла убить в нас чувство благодарности к вождю Сталину за то, что он создал для нас такое счастливое детство. Транспарант со словами: спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство, висел напротив бака с водой для питья.

География

Географию нам, с пятого по седьмой класс, вплоть до выпуска из семилетней школы, преподавала Вера Николаевна. Она всегда приходила в класс с указкой и не выпускала ее из рук в течение всего урока. Рассказывала она интересно, удачно шутила и в течении трех лет, на обращавшихся к ней учеников с каким-либо вопросом типа: «Вера Николаевна, а что мы будем изучать в следующем классе, если мы уже прошли всю географию», отвечала, что она уже 30 лет Вера Николаевна, а этот вопрос пусть спрашивающий задаст ей в следующем году в это же время.

За три года нашего обучения возраст ее не изменился ни на один год. Она одна, без мужа, воспитывала дочку. Иногда ее после уроков видели с учителем математики Адольфом Евсеевичем, который был женат и имел двух сыновей.

Тогда обычно на следующий день дети сообщали Вере Николаевне, что видели ее с Адольфом Евсеевичем, например, после уроков в парке, который находился недалеко от ее дома, где она жила. Она каждый раз покрывалась румянцем и говорила, что с ней был не только Адольф Евсеевич, была также еще и учительница русского языка Елена Васильевна. Но коварные дети продолжали настаивать, что видели Веру Николаевну только с Адольфом Евсеевичем, приводя Веру Николаевну в состояние еще большего смущения.

Если кто-либо из учеников начинал шалить на уроке, стараясь привлечь внимание к своим шалостям других учеников, то Вера Николаевна быстро подходила к шалунишке и шутливо, но довольно сильно била его указкой по руке или по плечу, вызывая одобрительный смех остальных учеников. Все смеялись, кроме ученика, получившего удар указкой, и поглаживавшего ушибленное место. Каждый шутник получал такой удар в качестве поощрения за проделку. Удар был достаточно сильный и болезненный. Поэтому с течением времени шутники практически исчезли. Правда иногда находились отчаянные, но и им пришлось со временем отступить и перестать шалить.

И только один ученик, кличка которого была Ткачик, внимательно, не спуская глаз наблюдал за Верой Николаевной, ища изъяны в ее поведении, которые можно было бы использовать для хорошей шутки. Наконец он заметил существенный недостаток Веры Николаевны: она курила на уроке и у нее всегда была одна и та же марка папирос «Казбек». В то время это были дорогие папиросы, которые упаковывались в картонную коробочку типа портсигара.

Обычно Вера Николаевна, объясняя новый материал, подходила к столу, на который она в начале урока клала открытую коробку папирос. Не отводя взгляда от класса (так всегда требовала обстановка в классе), она, не глядя на стол, брала папиросу из коробки и, поднеся зажженную спичку, закуривала.

Ткачик решил использовать процесс прикуривания папиросы для осуществления придуманной шутки. Принеся из дома в школу пустую коробку «Казбека», он сбегал в грязный школьный туалет, стоявший во дворе и не побрезговал наполнить коробку жидким дерьмом. После этого он вернулся в класс и во время урока географии заменил коробку «Казбек» с папиросами – коробкой с дерьмом, гостеприимно оставив верхнюю крышечку коробки открытой.

Объясняя новый материал, Вера Николаевна, как обычно, не сводя с класса бдительного взгляда, подошла к столу и наощуп, опустив руку в коробку, пыталась взять папиросу. Не нащупав папиросы, Вера Николаевна, не отводя взгляда от класса, принялась елозить пальцами внутри коробочки, пытаясь взять папиросу.

При этом она непроизвольно, своими попытками исследовать содержимое коробки, доставляла удовольствие всему классу.

Через некоторое время ее лицо начало выражать недоумение. Почувствовав какую-то жижу под пальцами, она оторвала руку от стола с коробочкой и поднесла ее к своим глазам. Она не поверила своим глазам увиденному. Но запах, исходящий от пальцев ее руки, быстро подтвердил ее худшие подозрения по вопросу содержимого коробки.

Придя в волнение, и уже не владея собой, она с силой ударила указкой по столу, и задала риторический вопрос, кто это сделал? Этим вопросом она только доставила, удовольствие другим ученикам, не участвовавшим в проделке и, предвкушавших удовольствие от процедуры выяснения автора проделки.

Сразу же был вызван директор, который, не долго думая, взял одного из постоянных многолетних старожилов пятого класса – неоднократного второгодника Васю и увел его в свой кабинет. В кабинете директор оказал силовое давление на многолетнего обитателя пятого класса, утверждая, что кроме него это некому было сделать, добавив при этом, что, если он не сознается, он исключит его из школы.

Бедный Вася был вынужден выдать автора эксперимента с коробкой «Казбека» Ткачика, который был исключен на месяц из школы.

Но состоявшийся воспитательный момент принес пользу не Ткачику, а Вере Николаевне, так как с этого дня она полностью прекратила курение в классе.

Украинский язык

Этот предмет с самого начала у учеников считался второстепенным. Те из учеников, которые не хотели учить украинский язык, а они составляли подавляющее большинство учеников в классе, утверждали, что украинский язык является испорченным русским. Изучать одновременно и русский и украинский языки – это, в конечном счете, не знать толком ни одного из них.

– Зачем учить украинский язык, когда на русском можно говорить везде, а на украинском языке почти нигде? – спрашивали ученики.

Из-за близости русского и украинского языков, некоторые ученики говорили, что они путают правила грамматики и пишут малограмотно на обоих языках одновременно. Их родители старались под разными предлогами освободить своих детей от изучения украинского языка. Так или иначе, но при таком отношении к предмету со стороны учеников и родителей, проводить уроки украинского языка для учителей была настоящей каторгой.

Екатерина Сергеевна, учитель украинского языка, в этом отношении не была исключением. Добрейшей души человек, она пыталась криком поддерживать дисциплину. Но дети сразу отличают настоящую твердую руку учителя от слабой.

В послевоенные годы ученики часто использовали железные ручки при письме. Они представляли собой полый железный цилиндр небольшого диаметра, в который с двух сторон вставлялись небольшие цилиндрики со вставленным в них пером и карандашом. Если ручку не использовали для письма, то цилиндрики вставляли в общий цилиндр пером и карандашом внутрь, предохраняя их от повреждений. При использовании ручки для письма, один из цилиндриков вставляли в цилиндр пером наружу и писали им, макая его в чернильницу с чернилами. В другой цилиндрик с противоположной стороны можно было вставить небольшой карандаш.

Но, если из общего цилиндра вытащить оба цилиндрика, то оставшийся в ваших руках полый цилиндр превращается в грозное оружие. Например, пережевав клочок бумаги, вы подносите цилиндр ко рту и резким выдохом жеванной бумаги, используя полый цилиндр как дуло маленькой пушки, вы можете стрелять жеванными кусками бумаги в других учеников, или, что еще более забавно, в учителя.