В пасти Джарлака - Борис Харькин

Да и пофиг! Всё равно пойду! Возьму Зяббу с Зубом и направлюсь на север, где люди обитают. Может, там кто что знает. С чего-то же надо начинать.

На следующее утро меня разбудил стук в дверь.

Было ещё очень рано, вставать не хотелось. Я завернулся в одеяло и накрыл голову подушкой. Настойчивый посетитель продолжал тарабанить. Спустя минуту я не выдержал и открыл.

На пороге стояла Ариэль.

– Позавтракай и приходи к пещере, полетим на поиски твоих друзей.

– Полетим?! Он что самолёт изобрел?

– Что такое самолёт? – удивлённо спросила эльфийка.

Я замялся:

– Ну… это такая карета с крыльями, по воздуху летает.

– А… значит, это не то – крыльев нет. Убарг пока не придумал, как назвать свой шедевр. Но рабочее название – 'горячий кожаный пузырь, покоряющий небеса, словно орёл'!

– Что-то длинновато для рабочего названия.

– Можно просто – 'кожаный пузырь'.

Понятно. По-всему выходит, он построил шар. Или дирижабль. Ну и ну…

Ариэль ушла, а я принялся собирать рюкзак в дорогу. Взял немного еды, компас, верёвку и отличный кинжал, который подарил мне Зябба. Сначала орк хотел выменять его на фотографии, но пришлось подарить. Снимки я положил в кожаный мешочек и сунул в нагрудный карман.

***

Пришибленный подошёл к воздухоплаванью путём братьев Монгольфье – изобрёл воздушный шар. Я читал, что хитрые французы сами на своём творении не полетели, а в качестве эксперимента посадили туда барана. Оно и понятно: только баран согласится участвовать в такой авантюре.

Сейчас баранов было четверо. Сам изобретатель, Ариэль, Зябба, ну и, конечно, я. Мы сидели в гондоле и ждали, пока Пришибленный закончит все приготовления к полёту. Зябба хмурился и обиженно бурчал про то, что Зуб – эдакая скотина, припрятал в рукаве туза…

Сперва я хотел взять с собой Агырра. Но Убарг объяснил, что такую тушу 'Горячий кожаный пузырь' не поднимет.

Тогда решил взять Зяббу или Зуба. Мало ли какая опасность может поджидать, лишний топор не помешает.

От изобретения своего гениального соплеменника орки в восторге не были. Они заявили, что к шару не подойдут и на арбалетный выстрел. Пришлось в который раз прибегнуть к фотографиям.

Зелёные долго спорили – кому лететь. Обоих взять не получалось по той же причине, что и Агырра – пятерых шар не выдержит. Потом, чтобы решить спор, они схлестнулись в картишки. Как вы уже поняли, не повезло Зяббе.

Надо сказать, творение Убарга впечатляло. Я и не думал, что шар будет таких размеров! Если Пришибленный решит поставить производство 'горячих кожаных пузырей' на поток (а с него станется), кабанчиков придётся записывать в Красную книгу!

Больше недели Убарг выдерживал шкуры в специальном растворе, благодаря чему они обрели лёгкость и не потеряли прочность. Он предупредил, что надо быть осторожными, шкуры легко воспламеняются.

Огромная жаровня занимала всю центральную часть корзины. В качестве топлива изобретатель намеревался использовать рыжий мох, который в изобилии рос в пещере. Лёгкий, долго горит и выделяет много тепла – как раз то, что нужно. Этим мхом была завалена добрая треть гондолы. А снаружи, к бортам, было привязано шесть небольших мешков с песком – балласт.

Сначала я подумал, что Пришибленный собирается полетать вдоволь, а заодно повысматривать сверху моих друзей. Шансы, конечно, не велики, но хоть какие-то. Однако оказалось у него есть идея получше.

В трёх днях пешего хода на северо-восток живёт его старый приятель Мерриор. Этот тип, по словам Пришибленного, самый могущественный волшебник из всех ныне здравствующих. Уж если кто и сможет помочь, так это он.

– Какого чёрта нам надо лететь? – спросил я у изобретателя. – Почему просто не пойти пешком?

– Пешком – три дня бы топали, а долетим за день. Мало того, если пойдём на своих двоих – придётся обходить Валорион. А так пролетим над ним ночью, ни один поганый эльф не заметит.

На самом деле, основная причина была ясна как день – орку не терпелось испытать изобретение.

Когда все приготовления были закончены, Убарг провозгласил:

– 'Горячий кожаный пузырь, покоряющий небеса, словно орёл' готов к путешествию!

– Может, ты просто будешь называть это воздушным шаром, – предложил я.

Пришибленный наморщил высокий лоб, затем принялся рассуждать:

– Это шар, внутри него воздух. Следовательно, название не лишено логического смысла. Я согласен. А ты не такой тупой, как я думал.

Я хотел сказать, что-то вроде: 'спасибо на добром слове!', но Убарг уже потерял ко мне всякий интерес. Он поднял руку и гордо произнёс:

– Поехали!

Агырр и Зуб принялись рубить толстые канаты.

Земля, качаясь, уходила вниз, а шар взмывал вверх. Внизу Зуб с Агырром махали руками и орали что-то нечленораздельное. А я железной хваткой вцепился в края корзины. Я и в самолёте чувствую себя некомфортно, а этот экспериментальный летательный аппарат вообще никакого доверия не вызывает!

Шар сильно мотало из стороны в сторону, и я испугался, как бы кого тошнить не начало!

Как назло, первым тошнить начало именно меня! Пришибленный достал из кармана кожаную фляжку:

– На-ка хлебни. Этот отвар избавит от головокружения.

Я сделал глоток, горло обожгло словно огнём. На вкус отвар был как дешёвый коньяк. Зато от этого пойла мне, действительно, полегчало.

Вот мы уже взмыли выше деревьев, выше цепи жёлто-коричневых скал, именуемой Драконьим Горбом. С такой высоты Стронгхолд казался игрушечным. Между домами сновали маленькие зелёные фигурки.

Сердце бешено колотилось в груди, рядом визжала от восторга Ариэль.

Набрав высоту примерно в тысячу метров, шар перестал подниматься и плавно поплыл на северо-восток. Скорость была приличная.

– А как ты им управляешь? – спросил я Убарга.

– Никак. Нас несёт воздушное течение. Завтра мы будем на месте.

– Красотища! – восхитилась Ариэль. Даже Зябба, не признававший никакой красоты кроме толстых женских задниц, пенного пива и разбитых носов, не стал с ней спорить.

Мир внизу переливался красками, там раскинулись леса и горы, реки и озёра. А в небе на юге повисла радуга.

Далеко на востоке неприступной стеной поднималась горная цепь. Убарг сказал, что это – Хребет Мира, под которым живут гномы. А перед ним километры лесов. Где-то там эльфийский город Валорион. Где-то там овраг, в котором, вероятно, портал в наш мир. И где-то там живёт волшебник Мерриор. Если повезёт, он поможет отыскать этот портал, а заодно и друзей.

***

Мы были в полёте уже около пяти часов, когда ветер стал крепчать. Пламя в жаровне заметалось под его порывами. Сверху упало несколько капель, а воздух наполнился запахом грозы. Далеко на западе небо прорезал росчерк молнии, и через пару секунд донёсся гулкий раскат. Пришибленный нахмурился и накрыл запасы мха шкурой.

Вскоре хлынул дождь.

В этом мире я уже больше месяца, а ни разу не видел такой паршивой погоды. По закону подлости, грозе надо было начаться именно в тот момент, когда мы в километре над землёй и абсолютно беззащитны перед мощью природы!

Ливень молотил по оболочке воздушного шара. Она не укрывала от холодных капель, и через некоторое время на нас сухой нитки не осталось. Но это ещё полбеды. Огнь в жаровне грозил вот-вот потухнуть, а в корзине начала скапливаться вода. Такого Пришибленный похоже не учёл. Он пробормотал:

– Зря я засмолил днище. Не сидите, как истуканы, черпайте!

Прошлым летом мне довелось вычёрпывать воду из тонувшей лодки. Я бы не поверил, если бы мне тогда сказали, что когда-нибудь придётся заниматься тем же на воздушном шаре.

Со стороны это, наверное, выглядит комично. Трое как очумевшие выгребают ладонями воду, а четвёртый орёт и размахивает руками. И всё это на километровой высоте. Но нам смешно не было. Шар снижался, а снизу острыми копьями торчали верхушки сосен.

Ариэль и Зябба продолжали черпать, а я проковырял кинжалом небольшую дырочку в днище, и остатки воды постепенно слились. Но бесконечные струи дождя сделали своё дело – огонь угас, и воздух внутри оболочки начал остывать. Аэростат медленно, но верно терял высоту.

– Сбрасывайте балласт! – заорал Убарг.

Я вспомнил про мешки, привязанные к корзине. Зябба выхватил топор и залихватски рубанул по верёвке. Тяжёлый мешок, как бомба, полетел вниз, а гондолу перекосило.

Пришибленный с недовольством посмотрел на Зяббу и рявкнул:

– Поаккуратней, недоумок! Стропы не переруби! Размахался тут!

Он ворчал что-то ещё, но уже тише, и шум ветра перекрывал гневные тирады.

Тем временем совсем стемнело, и только редкие вспышки молний озаряли ночное небо.

Шар выровняло лишь после того, как третий мешок улетел во мрак. Наконец-то нас перестало мотать, словно на карусели.