Смерть после бала - Найо Марш

И еще одна картина. Банчи Госпелл, разговаривающий с Даймитри на ступеньках лестницы. Это было последнее, что видел сэр Даниэль, прежде чем выйти из дома.

Он полагал, что полиция сочтет очень важными эти последние минуты в холле. В газетах было сказано, что полиция старается установить личность второго пассажира, ехавшего в такси вместе с лордом Робертом. Неудивительно, поскольку совершенно очевидно, что он и был убийцей. По словам таксиста, это был хорошо одетый джентльмен, который сел в такси вместе с лордом Робертом в двухстах ярдах от Марсдон-Хауса. «Был ли это один из гостей?» — спрашивалось в газете. Из этого следовало, что полиция захочет выслушать показания всех, кто уезжал с бала приблизительно в то же время, что и лорд Роберт. Меньше всего на свете сэру Даниэлю хотелось оказаться главным свидетелем на слушании дела. Такая реклама модному врачу ни к чему. Его имя будет напечатано самым крупным шрифтом во всех бульварных газетенках, и не успеешь оглянуться, как какой-нибудь идиот начнет интересоваться: «Это не тот ли Дэвидсон, который был замешан в убийстве?» Ему, возможно, придется даже рассказать, что он видел, как уходила миссис Холкат-Хэккет, а следом за ней капитан Уизерс, а миссис Холкат-Хэккет была одной из его самых богатых пациенток. С другой стороны, он будет выглядеть очень неприглядно, если они дознаются, что он уходил одним из последних и не пришел, чтобы дать свои показания. Это даже может показаться подозрительным.

Сэр Даниэль витиевато выругался по-французски, протянул руку к телефону и набрал номер WHI 1212.

ЗАГАДОЧНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ В МЕЙФЭР[7]

Лорд Роберт Госпелл найден задушенным в такси.

Кто был вторым пассажиром?

В своей фешенебельной квартире на Кромвелл-роуд Коломбо Даймитри обратил внимание своего доверенного слуги на заголовки в газете.

— Какая трагедия, — заметил он. — В начале сезона для нас это может обернуться очень плохо. После убийства никому не хочется веселиться. К тому же покойный был всеобщим любимцем. Такое несчастье!

— Да, мсье, — ответил доверенный слуга.

— Я был практически последним, кто говорил с ним, — продолжал Даймитри, — не считая, возможно, убийцы. Лорд Роберт подошел ко мне в холле и спросил, не видел ли я миссис Холкат-Хэккет. Я ответил, что она только что вышла из дома. Он поблагодарил меня и тоже ушел. Я, разумеется, остался в холле. Помнится, потом я разговаривал еще кое с кем из гостей. А через час, когда я уже уехал, а мои люди еще оставались там, заканчивая свои дела, позвонили из полиции. Затем перезвонили мне. Все это так печально. Он был милейшим человеком. Мне очень, очень жаль.

— Да, мсье.

— Надо послать цветы, это будет очень красивый жест с нашей стороны. Напомни мне. А пока, будь любезен, никаких сплетен. Мне нужно, проинструктировать весь персонал на этот счет. Я решительно на этом настаиваю. Никто не должен обсуждать это происшествие.

— C'est entendu, monsieur[8].

— Что касается всяких слухов, — с достоинством произнес Даймитри, — наша фирма находится в положении жены Цезаря. — Он взглянул на слугу и увидел на его лице озадаченное выражение. — Ее имя никогда не появлялось в отделе светской хроники, — пояснил Даймитри.

ТАИНСТВЕННЫЙ ПАССАЖИР

Банчи Госпелл мертв.

Кто этот человек во фраке?

Мисс Харрис допила чай, но даже не притронулась к хлебу с маслом, который лежал на тарелке. Она чувствовала, что не в состоянии есть. Мисс Харрис была очень расстроена. Перед ней встал вопрос, на который она никак не могла найти ответа и в то же время не могла запереть его в одну из ячеек своей памяти. Дело в том, что случившееся глубоко взволновало ее. Она несколько раз видела лорда Роберта в доме леди Каррадос, а прошлой ночью он танцевал с ней. Когда леди Каррадос пригласила ее на бал, мисс Харрис даже не предполагала, что ей доведется танцевать. Она рассчитывала тихо сидеть где-нибудь в уголке и одиноко созерцать плоды своих трудов. Так оно и было, пока лорд Роберт не пригласил ее на танец, и с этого момента все чудесным образом изменилось. Он натолкнулся на нее на третьем этаже, когда она сидела в одиночестве у входа в зеленую гостиную. Она только что вышла из дамского туалета, где с ней произошла крайне неловкая история, и сидела в кресле, пытаясь восстановить душевное равновесие, к тому же ей вовсе некуда было спешить. Немного успокоившись, она направилась в бальный зал, усилием воли пытаясь придать своему лицу счастливое и беззаботное выражение. И тут к ней подошел лорд Роберт и напомнил, что она обещала ему танец. Они сделали несколько туров под звуки венского вальса, и лорд Роберт сказал, что он уже давно не получал такого удовольствия. А потом они присоединились к группе, состоявшей из самых блестящих представителей высшего света, и одна из них, знаменитая художница мисс Агата Трой, принялась беседовать с ней так, будто они были давно знакомы. Когда оркестр снова заиграл один из модных венских вальсов, лорд Роберт опять пригласил мисс Харрис танцевать, а после этого они направились в бар, чтобы выпить шампанского. Было уже довольно поздно, бал близился к концу. Лорд Роберт был так любезен, рассказывал ей разные смешные истории, и благодаря ему она почувствовала себя молодой тридцатилетней женщиной, а не бесстрастной секретаршей неопределенного возраста.

И вдруг теперь это убийство.

Мисс Харрис была так расстроена, что не притронулась к завтраку. Машинально она взглянула на часы. Двенадцать часов. Ей велено быть у леди Каррадос к двум часам — на случай, если она понадобится. Если поторопиться, она может успеть написать сенсационное письмо домой, в Букингемшир. Подруга, с которой она делила квартиру, еще спала. Она работала ночным оператором на телефонной станции. Но мисс Харрис просто разрывалась от необходимости поделиться с кем-нибудь этой ужасной новостью. Она поднялась, открыла дверь в спальню и позвала:

— Смитти!

— М-м…

— Смитти, случилось нечто ужасное! Послушай!

— М-м?

— Принесли газету. Там написано про лорда Госпелла. Я имею в виду лорда Роберта Госпелла. Ты знаешь, я говорила тебе вчера о нем…

— Бога ради! — сказала мисс Смит. — Неужели ты разбудила меня для того, чтобы снова рассказывать о своих успехах в обществе?

— Нет же, Смитти, ты только послушай! Это ужасно! Его убили.

Мисс Смит резко села в постели. Ее голову украшали оловянные бигуди, что придавало ей сходство с некой языческой богиней.

— Не может быть! — воскликнула она.

— Может! — ответила мисс Харрис.

8. Трой и Аллейн

Когда Аллейн закончил осматривать кабинет, он сел за стол и набрал номер Марсдон-Хауса. Трубку снял один из его людей.

— Бэйли, у вас там нет мистера Фокса?

— Да, сэр, он наверху. Я сейчас его позову.

На столе лежала небольшого формата толстая записная книжка, и пока Аллейн ждал, он снова просмотрел заметки, написанные замысловатым почерком лорда Роберта, касающиеся дела о шантаже.

«Суббота, 8 мая. Вечер у миссис Х.-Х. на Халкин-стрит. Приехал в 6.15. Миссис Х.-Х. очень рассеянна. Договорился встретиться с ней 3 июня в Констанс-стрит-холл. Встретил Мориса Уизерса, проходившего по делу о наркотиках в 1924-м. Отъявленный негодяй. Похоже, в очень близких отношениях с миссис Х.-Х. Испугался, увидев меня. Мет[9]. Сказать Аллейну об игорном притоне У. в Л.

Четверг, 3 июня. Констанс-стрит-холл. Сирмионский квартет. Приехал в 2.15. Встретил миссис Х.-Х. в 2.30. Миссис Х.-Х. села слева на голубом диване (слева, лицом к сцене). Диван расположен в семи футах от главного входа и в восьми футах справа от прохода. Мое кресло расположено сзади левого подлокотника дивана. В 3.35, сразу же после антракта, видел, как из-за левого подлокотника дивана взяли сумочку миссис Х.-Х., где она перед этим ее спрятала. Она вышла из комнаты во время антракта и вернулась после того, как сумочку уже забрали. Могу присягнуть, что рука, взявшая сумочку, принадлежит Даймитри из Шеперд Маркет Кейтеринг Компани. Видел его в зале. Сидел неподалеку. Мизинец на его руке той же длины, что и безымянный палец, и очень странной формы. Уизерс тоже здесь. N. В. Думаю, миссис Х.-Х. подозревает, что это я ее шантажирую. Р. Г.»

В трубке послышался голос Фокса.

— Слушаю, сэр?

— Добрый день, Фокс. Вы уже видели комнату, из которой он мне звонил?

— Да. Она находится на верхнем этаже. Один из официантов Даймитри видел, как лорд Госпелл входил туда. Комнату не трогали.

— Очень хорошо. Что-нибудь еще?

— Ничего особенного. В доме ничего не трогали с тех пор, как разъехались гости, согласно вашим распоряжениям, сэр.