Дело толстых - Оксана Обухова

— Наркотой здесь не пахнет? — сразу насторожился капитан. — Как-никак фармацевты…

— Замечены не были, — скупо ответил Морозов. — Борис Аркадьевич женат, жену зовут Марта Игоревна. Дама крайне примечательная. — Полковник многозначительно поднял брови.

— Чем?

— В город ее привез Князь. Помнишь Князева Ивана Платоныча?

— Кто не помнит, — буркнул Тарасов.

— Так вот. Была у него подручной. А кое-кто и дочерью называл… Потом по наследству перешла Гольдману.

— Иди ты, — усмехнулся Валерыч.

— Иду дальше, — отшутился Морозов. — Марта Игоревна дама крутая. После дефолта 1998 года так дела повела, мужики вздрогнули. На деньги швейцарского родственника Гольдмана столько недвижимости накупила! Половину очередников расселить можно. Так что тетка с головой. И тылы у нее серьезные. Ты Вову Гудвина помнишь? Нет? Был такой парнишка из доверенных у Князя. — Тарасов наконец кивнул. — Так вот, Гудовин в «Гелиосе» заместитель директора по общим вопросам.

— Крышу держит?

— Работает, — уклонился от прямого ответа полковник.

— Может, им кого из налоговой заслать? — предложил Тарасов.

— Валерыч, ты майора хочешь?! — вспыхнул Николай Иваныч.

— Про санаторий МВД не забудь, — буркнул капитан.

— Вот именно. Сиди и вникай. Кстати, начальником охраны у них Саша Васнецов служит. Не сталкивался? Он у Крылова в отделе был…

— Нет, — коротко ответил Тарасов.

— Ну ладно. Хороший парнишка был…

— Был? — перебил Тарасов.

— Не придирайся к словам! Парень был хороший, правильный. Но зарплата у опера сам знаешь какая. Гудовин с Сашей в одном классе учился, пока на малолетку не загремел. Встретились, предложил работу в «Гелиосе». Кто откажется?

— Я бы точно не отказался, — вставил Тарасов и вернулся к делу: — Почему жена не может точно сказать, когда и куда уехал ее муж?

— Они живут врозь. Она на городской квартире, Гольдман за городом на даче.

— Всегда?

— Почти. Вернее, всегда.

— Почему?

— А вот ты сходи и узнай, — ядовито заметил Морозов. — Буклет раскрой. — Тарасов подчинился. — Фотографию Гольдмана видишь?

С глянцевой бумаги серьезно смотрел невероятный, обрюзгший толстяк. Килограммов сто пятьдесят, не меньше.

— Н-да, с таким в одной постели… тесновато…

— Солидный дядя, — согласился полковник. — Торт, мороженое для него покупали.

— Чем в разных местах жить, — буркнул Тарасов, — лучше б за мужиком следила, на диете держала…

— У богатых свои причуды. Вот распечатка последних звонков Гольдмана с сотового и телефона дачи. Потом ознакомишься.

— Где его и собаку видели в последний раз?

— Служащие в офисе около шести вечера в четверг. Приходящая домработница — она предпочитает называть себя «экономка» — на даче до половины седьмого. Она накрыла стол для ужина и сразу уехала. Гольдман любит кушать в одиночестве.

— Экономка не сказала, Гольдман собирал вещи для отъезда?

— Только начал, так как собирался отправиться на курорт ночным рейсом в пятницу, и время еще было.

— Почему он вылетал так поздно? Дневных рейсов не было?

— Марта Игоревна сказала, что Гольдман не любит прилетать в дневную жару. Он тяжело переносит акклиматизацию.

— Ты уже виделся с женой Гольдмана? — удивился Тарасов.

— Нет, вчера по телефону разговаривал, — поморщился от воспоминаний Морозов. — У меня возникли те же вопросы, что и у тебя. Тогда-то Марта Игоревна и сказала, что, возможно, Борис Аркадьевич отказался от идеи отдыха за рубежом и остался где-то в России.

Михаил Валерьевич посмотрел на фотографию серьезного толстяка и подумал: «Я бы на его месте тоже отказался». Если бы не астма Марьи Филипповны, капитан и сам попросил бы путевку в среднюю полосу поближе к водоему.

— Сейчас пара моих ребят обходит туристические агентства, выясняют, где Гольдман мог купить путевку. Думаю, к полудню управятся. Но, — полковник развел руками, — сам понимаешь, сейчас частных пансионатов развелось как комаров на болоте. Гольдман мог узнать адрес у кого-то из приятелей и отправился отдыхать по звонку. Кстати, машину Борис Аркадьевич не водит. Что-то с рефлексами не сложилось. Когда ребята закончат с агентствами, возьмутся за таксистов. Человек таких габаритов, как Гольдман, уйти пешком с чемоданом не мог. Частников ловить он тоже не будет. Так что остаются такси.

— А кто обычно его возит?

— Шофер. Но Гольдман отпустил его до утра пятницы.

Михаил Валерьевич поднял брови:

— На работу собирался?

— Да. Но когда шофер приехал в назначенный час, двери ему не открыли.

— А экономка?

— Она приходит, вернее, приезжает позже. Приводить себя в порядок и завтракать Борис Аркадьевич тоже любит в одиночестве.

«Многое Иваныч узнал за полтора дня. Видимо, сверху давят», — подумал Тарасов, потянулся за сигаретами, но доставать из кармана «Яву» не стал: беседа почти закончилась.

Головной офис фирмы «Гелиос» занимал половину старинного особняка в тихом центре города. Прежде чем идти представляться директору и жене владельца Марте Игоревне, Тарасов побродил вокруг дома. «Почему Гольдманы, богато скупившие недвижимость во время дефолта, не переехали в отдельное строение, а делят дом с нотариальной конторой и районным отделением пенсионного фонда?» — думал капитан. Потом огляделся как следует и понял — месторасположение офиса было исключительно удобным: в ста метрах от крыльца транспортная развязка, у самого крыльца обширная парковка в тихом дворике и вообще спокойно, прилично. Старые деревья окружали особняк, под ними не кричали, не бегали дети, только несколько пенсионеров грелись под осенним солнцем на уютных лавочках.

Толкнув массивную деревянную дверь, капитан вошел в вестибюль и сразу попал из XIX века старинного двора в век XXI: в воздух, очищенный кондиционерами, в качественный евроремонт, на покрытые коврами полы. Несколько современных (но приятных) картин висело на светлых стенах, за конторкой у входа сидел молодой мужчина в черном костюме, белой рубашке и темном галстуке. На посетителя в сером мешковатом пиджаке и успевших измяться брюках охранник взглянул исподлобья. Потом увидел под мышкой капитана толстую кожаную папку и несколько подобрался — визитеры из дойных инстанций не всегда выглядят как денди. Встречаются и толстяки в затрапезных костюмах. Но тем не менее «Добрый день, рады вас видеть в фирме «Гелиос» охранник не произнес. Приветствия и раздача слонов — прерогатива секретаря.

Подумав секунду, Валерыч достал из кармана удостоверение и протянул его охраннику:

— Капитан Тарасов к Марте Игоревне.

Визиты милиции негативно сказываются на служащих, но скрывать звание и место службы в этом случае не имело смысла. Офис небольшой, и через час каждый сотрудник будет в курсе — шухер, братцы, органы с проверкой нагрянули.

— Второй этаж, налево, — произнес парень, и капитану показалось, что в лице охранника что-то изменилось.

Сделав несколько шагов по направлению к лестнице, Михаил Валерьевич вдруг развернулся и спросил:

— Извините, не подскажете, кто дежурил вечером в пятницу?

— Я, — коротко ответил охранник.

Капитан потоптался на месте, оглядел вестибюль и произнес:

— Если позволите, позже я к вам спущусь. Поговорим?

— Поговорим, — вздохнул парень.

На первом этаже офиса располагались подразделения фирмы, занимающиеся поставками, маркетингом и рекламой. Тарасов поднимался на второй, так сказать, начальственный уровень.

Первая дверь налево оказалась заперта. «Юрисконсульт Семен Абрамович Фельдман», — говорила бордовая с золотом табличка, прибитая к бордовому же дерматину. «Мне дальше», — понял Тарасов и потопал вперед по неширокому, но светлому коридору.

Второй по счету двери слева не было. Обогнув выступ стены, капитан увидел то, что принято называть офисным предбанником: диван и кресла для посетителей, журнальный столик с рекламными проспектами, кадки с цветами и улыбающуюся остроносенькую красотку за секретарским столом.

— Добрый день. Вы к кому?

— Здравствуйте. Капитан Тарасов к Марте Игоревне, — доложил Валерыч. В его тоне было что-то от «Извините, но так уж получилось».

Секретарская улыбка слегка завяла, голубые глаза распахнулись до невероятных размеров, и красотка икнула:

— Минуточку.

За процессом поднимания офис-менеджера из-за стола было приятно наблюдать. Сначала, изгибаясь, взвилась верхняя часть корпуса, потом из-под заголившейся короткой юбки мелькнуло стройное бедро, но, когда подол отъехал вниз, попка, обтянутая какой-то искрящейся материей, подарила еще один дивный вид.

«Плейбой», — вздохнул Тарасов. Кусок искрящейся материи скрылся за бордовым дерматином, и Михаил Валерьевич без стеснения огляделся. От предбанника в разные стороны расходились две двери. На одной висела табличка: «Гольдман Борис Аркадьевич», на второй, за которой скрылась секретарша, висело объявление: «Гольдман Марта Игоревна. Коммерческий директор». Над секретарским столом прибили натюрморт с набором полезных для жизнедеятельности продуктов — виноградом, персиками и бутылкой красного вина. Рядом с нарисованной бутылкой стоял почему-то пустой хрустальный бокал.