Покушение - Василий Веденеев

Обреченно вздохнув, надзиратель толкнул в спину Тонка, приказывая лезть в машину. Террорист, радуясь, что все, похоже, удачно обошлось, шустро юркнул за решетку, стараясь спрятать от бдительного надзирателя не скованные наручниками руки – он один поедет с комфортом, не ощущая на запястьях давящей боли стальных браслетов.

Не успел Тонк опуститься на сиденье, как рядом с ним очутился Менза и начал что-то тихо шептать.

В кабину автомобиля влез водитель, рядом с ним устроился сопровождающий заключенных сержант, заняли свои места внутри фургона конвоиры, и надзиратель закрыл дверцы, должные открыться теперь только во дворе другой тюрьмы.

Заурчал мотор, и тюремный фургон подкатил к воротам, медленно отъехавшим в сторону, пропуская в тоннель, ведущий к внешним воротам, за которыми тянулась пыльная улица предместья...

Адвокат Барелли, сидя в своей машине, не сводил глаз с ворот тюрьмы, тиская в потной ладони миниатюрное переговорное устройство. Ему все время казалось, что вот-вот что-то произойдет и усилия, беготня, подготовка Бэрха, потраченные деньги и нервы, убитое время, буквально все окажется напрасным, ничего не значащим в игре, в которой он, волею судеб и других людей, принужден играть двойную роль, приплясывая, как ярмарочный паяц, перед одними действующими лицами и подпевая гнусавым голосом другим, тянущим свой мотив. Боже, как все надоело, скорее бы конец!

Бросив на сиденье переговорное устройство, итальянец вытер носовым платком потные ладони – не мальчик уже, чтобы заниматься такими вещами, нервишки сдают и усталое сердце требует отдыха, но что поделаешь, если обстоятельства сильнее тебя и буквально вынуждают?

Поглядев через лобовое стекло, он напрягся – массивные ворота тюрьмы Бир поползли, приоткрываясь, и из них, перевалившись через стальную полосу, закрывавшую подворотню снаружи, выбрался фургон с наглухо закрытым кузовом. Неужели свершилось?

Не доверяя себе, адвокат включил мотор и тихо тронулся следом за тюремным фургоном. Да, все верно, на нем именно тот номер, который ему назвали по телефону. Теперь дело за Бэрхом и его парнями.

Взяв переговорное устройство, он поднес микрофон ближе к губам и, нажав клавишу, сказал:

– Они выехали.

– Понял, – ответил басок Бэрха. Развернув «фольксваген», Барелли погнал машину в город, моля всех богов, чтобы Бэрх не оплошал...

Услышав сообщение адвоката, Бэрх вышел из машины и поглядел, хорошо ли стоит в проулке огромный мусоровоз. Грязный помятый мусоросборник, напоминавший уродливую черепаху, спрятался за углом, ожидая сигнала. Заметив Бэрха, сидевший за рулем полный мужчина в рваной майке показал управляющему большой палец, давая понять, что у него все нормально.

Помахав в ответ рукой, Бэрх вернулся к своему автомобилю и поехал навстречу тюремному фургону. Вскоре он показался на дороге – приземистый, мрачный, с трубами вентиляции, торчавшими на крыше. Проскочив мимо, управляющий развернулся и несколько раз посигналил, словно прося уступить дорогу.

Как бы нехотя, тюремный фургон принял немного вправо, давая возможность обгона, чем Бэрх незамедлительно воспользовался. Доехав до перекрестка двух узеньких улочек, где прятался мусоровоз, он загнал машину в подворотню и по переговорному устройству приказал водителю мусоросборника включить мотор...

– Пора, – шепнул Менза, услышав звук знакомого клаксона.

Террорист прикрыл глаза и, настороженно покосившись на сидевших как истуканы конвоиров, начал шарить по карманам. Один из солдат охраны напрягся, но, увидев, что заключенный достал сигарету, расслабился.

Тонк подвинулся ближе к решетке, отделявшей его от конвоиров и, чуть наклонившись, попросил:

– Дайте прикурить.

В кузове было душно, заключенный и солдаты потели, вентиляция не справлялась, и если к спертому воздуху прибавить табачный дым, то можно совсем задохнуться.

– Запрещено, – строго сказал солдат и вдруг почувствовал, как, проколов форменную рубашку, в бок ему уперлось нечто острое, царапая кожу, а проклятый заключенный прошипел:

– Двинешься, проткну!

Опустив глаза, солдат увидел, что в руке заключенного поблескивает стилет...

Фургон свернул на узкую улочку, пробираясь к магистрали, ведущей к тюрьме с усиленным режимом. Сержант, сопровождавший заключенных, щелкнув тумблером рации и сообщил начальству, что все идет без происшествий...

– Ни с места, – заметив, что второй солдат хочет поднять оружие, предупредил Тонк, – или я убью его!

– Не надо, – слабым голосом попросил товарища побледневший первый конвоир. По его лицу градом тек пот и больше всего он боялся, что машину неожиданно тряхнет на ухабе и террорист, не выдержав, действительно проткнет его стилетом.

– Что вы хотите? – вглядываясь в лица отделенных от него решеткой заключенных, спросил второй конвоир.

– Сиди спокойно, – посоветовал ему Менза. – Даже если машина остановится. Тогда останешься цел. Ясно?..

Сопровождающий заключенных сержант достал сигареты и, прикурив одну, сунул в рот водителю. Тот благодарно улыбнулся в ответ и притормозил – из проулка неожиданно выполз огромный помятый мусоровоз, загораживая проезд.

– Что за дьявол?.. – успел сказать сержант, но в этот момент распахнулась дверца кабины мусоровоза и по водителю и сержанту хлестнули очереди двух автоматов.

Лобовое стекло фургона тут же разлетелось, водитель упал грудью на баранку, а сержант сполз вниз, судорожно цепляясь слабеющими руками за приборную доску и заливая кровью пол. Пуля попала в рацию и вдребезги разбила переговорное устройство. Фургон дернулся и встал, ткнувшись бампером в кузов мусоровоза...

Снаружи затрещали очереди автоматов, и Тонк, сильнее кольнув солдата в бок, сердито предупредил:

– Ни с места! Убью!

– Открывай дверь, – привстал Менза, обратившись к второму конвоиру.

– Меня отдадут под суд, – трясущимися губами едва смог выговорить тот.

– Дурак! – заорал китаец. – Сейчас их все равно выломают! Брось оружие!

Солдат сжался, не зная, что предпринять, а снаружи уже заскрежетал металл, и дверцы фургона распахнулись. По глазам резанул свет, и послышался голос Бэрха:

– Скорее!

Коротко треснула автоматная очередь, и конвоир, не знавший на что решиться, ткнулся головой в пол фургона. Второй хотел вскочить, но Тонк уже по самую рукоять всадил ему в бок стилет.

Бэрх и какой-то парень в комбинезоне строительного рабочего впрыгнули в кузов и начали сноровисто сбивать замок решетки. Звякнув, он отвалился, и заключенные устремились на волю.

– В машину, живей! – подгонял их Бэрх, забирая пистолеты и автоматы конвоиров.

Маленький вертлявый человек в соломенной шляпе распахнул дверцы микроавтобуса с намалеванной на бортах рекламой авиакомпании и призывно махал рукой неуклюже перебегавшим со скованными руками заключенным:

– Сюда!

Помогая друг другу, получившие свободу узники забрались в микроавтобус. Подбежал Бэрх, бросил на пол оружие и захлопнул дверцу.

– Хосе, – обратился он к маленькому человечку, – отгони мою машину к маяку.

Соломенная шляпа тут же бросился исполнять приказание. Мусоровоз уже рычал мотором, разворачиваясь на узкой улочке. Бэрх показал его водителю сомкнутые кольцом большой и указательный пальцы – все о’кэй! Ребята опытные, на автоматы надеты капроновые чулки, поэтому гильзы собирать не нужно.

Бегом вернувшись к осевшему набок тюремному фургону, Бэрх расколол об его внутреннюю стойку заранее припасенную бутылку с бензином и щелкнул зажигалкой. Веселые язычки пламени побежали по краске и жадно начали лизать обивку сидений.

Сунув под мышку автомат, управляющий сел за руль микроавтобуса. Открыв оконце в салон, крикнул:

– Дорога неровная, держитесь, – и, бросив автомат на сиденье рядом, включил мотор...

Когда приехал дежурный полицейский наряд, на месте происшествия костром полыхал тюремный фургон, а живущие на узких грязных улочках люди, одетые в длинные домотканые рубахи, несвежие тюрбаны и стоптанные туфли, все как один утверждали, что они ничего не видели и не слышали...

После обеда таперу из бара «Изабелла» позвонил неизвестный мужчина и спросил: помнит ли он о данном сегодня обещании оказать помощь одному достойному человеку? Пита любезно позвала к телефону владелица маленькой шляпной мастерской, расположенной на первом этаже старого доходного дома с меблированными комнатами, где квартировал пианист. Не желая, чтобы в его дела были посвящены посторонние люди, Пит покосился на хозяйку мастерской, как назло вертевшуюся рядом с ним, и буркнул:

– Помню.

– Что так нелюбезно? – удивились на том конце провода. – Или вы успели передумать?

– Нет-нет, – быстро сказал тапер.

– Хорошо, – несколько смягчился неизвестный собеседник, – наш общий друг сейчас занят и попросил позвонить меня. Вы не потеряли ключи от машины?