Муравьи, кто они? - Павел Мариковский

В Киргизии, в лесу хребта Терскей Алатоо, на вершине пня, основание которого прикрыто муравейником красноголового муравья Формика трункорум, ползает наездник-рисса и настойчиво постукивает по древесине тонкими вибрирующими усиками с белыми колечками на концах: наверное, там, в глубине пня, тихо грызет дерево толстая белая личинка жука-дровосека. Ее и зачуял наездник и сейчас точно определяет место где он живет прежде чем сверлить дерево своим длиннющим яйцекладом.

Солнце взошло недавно, высушило в лесу утреннюю росу, пригрело землю. Муравейник у пня, облюбованного риссой, давно проснулся и жители его занялись будничными делами. На маленькой поверхности пня собралось несколько красноголовых муравьев Формика трункорум. Они чем-то усиленно заняты. Интересно узнать, в чем там дело?

Придется оставить риссу и поинтересоваться скоплением муравьев. А там, уцепившись ногами за узенькую трещинку в древесине, на боку лежит муравей. Он неподвижен, но его усики вибрируют и движутся во все стороны. Муравей находится в такой позе неспроста, он болен, сбоку его брюшка торчит какой-то серый комочек. Его и пытаются вытащить челюстями толпящиеся вокруг товарищи. Вот один крупный ярко-рыжий, подбежал, ощупал усиками больного и рывком потянул челюстями комочек. Еще раз попробовал — не вышло, и помчался по своим делам дальше. И так второй, третий...

Но несколько муравьев не покидают товарища, и один из них хорошо заметен с покалеченной негнущейся лапкой на задней ноге. Он, по-видимому, сочувствует больному больше всех и один из организаторов лечения. Муравьи постоянно отбегают в сторону и тот, с негнущейся лапкой, приводит все новых и новых. И хотя никто не в силах оказать помощь и не может выдернуть серый комочек, застрявший в покровах брюшка, больного не бросают: кто знает, может быть, в таком большом муравейнике и найдется кто-нибудь умелый и сделает все как нужно. Неужели среди сотен тысяч жителей не встретится такой?

Попытки лечения муравья бесконечны. Как нужно много терпения предпринимать с такой настойчивостью! Невольно вспоминается рассказ древнегреческого историка Геродота о том, как в его время лечили больных тяжелым недугом. Их выносили на улицу и ждали, когда среди прохожих найдутся люди, которым когда-либо приходилось перенести внешне похожее заболевание, или быть его свидетелем. Они делились опытом и говорили, какие средства помогли избавиться от болезни, давали советы.

О том же сообщает и французский философ Монтень. Вавилоняне выносили больных на площадь, и врачом был весь народ, всякий прохожий, который из сострадания и учтивости осведомлялся о болезни и, смотря по своему опыту, давал тот или иной совет.

Обычай древних греков и вавилонян, оказывается, свойственен и муравьям. Все это крайне удивительно. Муравьи, как общественные животные намного старше человека и могли выработать навыки, полезные для общества и сходные с человеческими. Хорошо бы досмотреть до конца всю эту загадочную историю, но нужно спешить по делам, загляну сюда на обратном пути.

Через два часа спешу к муравейнику и застаю все ту же картин. Тогда сажаю муравья с серым комочком на брюшке в морилку. На том месте, где он только что находился, в замешательстве мечутся муравьи, разыскивают внезапно исчезнувшего товарища, и среди них муравей с негнущейся лапкой.

«Если к брюшку прилипла смола, — рассуждаю я, идя к биваку, — то она сразу растворится в скипидаре».

Но скипидар не помогает. Дело, оказывается, совсем не в смоле. Все становится ясным. Муравей был ранен в брюшко. Через ранку вышел кусочек ткани, скорее всего жировое тело, и засох. Несчастный, видимо, долго болел, лотом выздоровел, но сухой серый комочек мешал жить и требовал удаления. Вот больному и пытались помочь его товарищи.

Все происходившее в высшей степени интересно и подчеркивает сложность жизни муравьев. Но кто был тот, кому пытались так настойчив оказать помощь и кто были те, пытавшиеся привлечь к больному своих товарищей?

В предгорьях Заилийского Алатау, среди редких травинок, между которыми видны входы в гнездо муравья амазонки. Как-то необычно крутится одна из них вместе с муравьем помощником Формика куникуляриа. Что они там затеяли?

Пришлось вооружиться биноклем и присесть на походный стульчик. Занятная пара вела себя загадочно. В то время, как амазонка изо всех сил хваталась ногами за окружающие былинки, пытаясь за них удержаться, муравей-помощник усиленно тащил ее, цепляясь челюстями за маленький беловатый комочек, торчавший из брюшка.

Упорству помощника и терпению амазонки, казалось, не было конца. Но белый отросток никак не поддавался челюстям настойчивого хирурга, который намеревался вырвать его из тела больного собрата.

Как всегда в таких случаях к двум муравьям постоянно подбегали другие и, полюбопытствовав, отправлялись по своим делам. Никто из окружающих не пытался заменить старательного лекаря или оказать ему помощь в трудной хирургической операции.

Солнце зашло за холмы, с гор потянуло прохладным воздухом, зацокала первая летучая мышь, а операции все еще не было видно конца. Я устал сидеть скрючившись на походном стульчике. Неожиданно один из подбежавших муравьев схватил амазонку за ногу и стал тащить ее в обратную сторону. Тело больного муравья с двумя врачующими, растянулось в струнку, содрогаясь от сильных рывков. Помощь была ощутимой, вот-вот белая полоска, казалось, оторвется от брюшка. Но дело не сдвинулось ни на шаг. Изрядно помучавшись, добровольный ассистент разжал челюсти и отпустил ногу пациента.

Еще больше потемнело. Пора прекращать наблюдения. Каждую секунду муравьи могли исчезнуть среди травинок, и тогда мне не узнать причину болезни амазонки. Схватил обоих муравьев пинцетом, положил на ладонь, разъединил и бросил больного в пробирочку со спиртом. Некоторое время незадачливый хирург крутился на моей руке, приподнимался на ногах и, раскрыв челюсти, будто пытался рассмотреть неожиданное чудовище, прервавшее важное дело, которому он был так беззаветно предан.

Осторожно снял его с руки и опустил возле муравейника.

Потом в лаборатории под большим увеличением рассмотрел амазонку. Действительно, ее брюшко было ранено и через отверстие вышла наружу и присохла часть ткани. Видимо она и мучила бедняжку.

Удивительное совпадение: почти такой же случай я наблюдал тридцать лет назад в лесах Терскей Алатоо недалеко от озера Иссык-Куль у красноголового муравья Формика трункорум. За сорок лет только два случая хирургического лечения, применяемого муравьями, несмотря на то, что потратил за это время бездну сил и внимания на изучение жизни муравьев. Нелегко эти удивительные создания раскрывают свои тайны. Но как оба случая говорят многое о сложности муравьиной жизни!