К суду истории. О Сталине и сталинизме - Рой Медведев

Лозунг «Вся власть Советам», выдвинутый в 1917 году Лениным и большевиками, вовсе не был призывом к однопартийности. В Советы входили тогда все левые и социалистические партии России: эсеры, меньшевики, большевики, анархисты и многие менее влиятельные политические группировки. Еще в июне-июле 1917 года большевики составляли в Советах партию меньшинства. Только в сентябре в Петроградском и Московском Советах большевики завоевали большинство. У них было большинство и в других рабочих центрах. Но даже в дни Октябрьской революции, когда в Петрограде должен был собраться Второй Всероссийский съезд Советов, не было еще полной уверенности, что именно большевики смогут получить поддержку большинства делегатов этого съезда.

Известно, что в первом составе Совета Народных Комиссаров была представлена лишь одна большевистская партия. Ленин тогда решительно возражал против создания объединенного «социалистического» правительства, в которое могли бы войти и представители эсеров и меньшевиков, хотя среди руководства большевистской партией было немало людей, которые настаивали именно на таком решении. И действительно, при иной обстановке это было бы весьма разумное решение, которое позволило бы значительно расширить политическую базу нового правительства и уменьшить угрозу гражданской войны. Не одни только большевики были сторонниками социализма в России, и поэтому коалиционное социалистическое правительство могло стать важной ступенью в мирном развитии социалистической революции в нашей стране. Мы говорим это не в осуждение точки зрения Ленина. Дело в том, что в октябре 1917 года главной проблемой, которая разделяла левые партии России, была не проблема методов или сроков построения социализма в нашей стране, а вопрос о продолжении или решительном прекращении продолжавшейся уже четвертый год Первой мировой войны. В этом вопросе компромисс оказался невозможным, и именно это обстоятельство разрушило все планы создания «однородного» социалистического правительства.

Но даже и после победы Октября и создания чисто большевистского Совнаркома Ленин не выступал за полную политическую монополию большевиков. Как только партия эсеров раскололась на правых и левых, позиции которых были во многих отношениях близки к позиции большевиков, Ленин и ЦК большевиков предложили левым эсерам войти в Совнарком, где эта партия получила семь из восемнадцати постов в правительстве, в том числе посты наркомов земледелия, юстиции, местного самоуправления. Не была запрещена после Октября и деятельность других партий, кроме монархистов и кадетов. Ленин был уверен, что партия большевиков сможет утвердить в России свою гегемонию в первую очередь благодаря проведению назревших социальных и экономических реформ, а не путем насилия над всеми своими оппонентами. И действительно, в ноябре и декабре 1917 года политическое влияние большевиков в стране быстро росло, а влияние правых эсеров и меньшевиков быстро падало. Именно это обстоятельство дало большевикам политические обоснования для роспуска Учредительного собрания и не позволило в свою очередь эсерам и меньшевикам сохранить это собрание. На созванном в январе 1918 года III Всероссийском съезде Советов большевистские делегаты составляли 66%. Из 360 членов ВЦИК, избранных этим съездом, 160 было большевиками, 125 – левыми эсерами, 7 – эсерами-максималистами, 7 – правыми эсерами, 3 – анархистами-коммунистами, 2 – меньшевиками-оборонцами и 2 – меньшевиками-интернационалистами [579] .

Однако дальнейшие события в стране пошли совсем не так, как хотели этого большевики. Уже вопрос о заключении Брестского мира вызвал не только раскол между большевиками и левыми эсерами, но и раскол внутри самой большевистской партии. Чрезмерно быстрое проведение национализации в промышленности и введение диктатуры Наркомпрода и продотрядов породили еще более острый конфликт между большевиками и эсерами, влияние которых среди крестьян стало быстро расти. Возросло и влияние меньшевиков среди рабочих. По стране прокатилась волна рабочих забастовок. Сохранение многопартийной системы в стране и в Советах создавало угрозу политического поражения большевиков. В этих условиях большевики приняли решение об ограничении возможностей и прав других социалистических партий. Они надеялись, что это позволит им легче провести страну через трудный переходный период. 14 июня 1918 года со ссылкой на борьбу меньшевиков и правых эсеров против Советской власти ВЦИК принял решение исключить из своего состава и из состава всех Советов представителей правых эсеров и меньшевиков. Еще раньше, в апреле 1918 г., были исключены из Советов представители анархистских групп. В июле 1918 года после вооруженного конфликта между большевистским правительством и вооруженными формированиями левых эсеров эта партия также была исключена из Советов. Однако и после исключения из Советов партии эсеров и меньшевиков продолжали существовать вне Советов и были политической силой, в большинстве случаев действовавшей легально. Более того, когда в конце 1918 года меньшевики в лице своего ЦК выступили против интервенции Антанты, против сотрудничества с буржуазией и отказались от лозунга Учредительного собрания, ВЦИК отменил постановление от 14 июня в отношении меньшевиков. В феврале 1919 года это же постановление было отменено и в отношении тех групп правых эсеров, которые выступили против иностранной интервенции. Легально существовали и некоторые анархо-синдикалистские группы.

Летом и осенью 1918 года главной силой, выступающей против большевиков в начинающейся гражданской войне, были левые «мелкобуржуазные» партии эсеров, меньшевиков, анархистов, различных националистических групп, в союзе с которыми действовал и чехословацкий корпус. Однако уже в конце 1918 года главной силой, выступающей против большевиков, стала генеральско-монархическая контрреволюция, поддержанная вооруженными формированиями Англии, Франции, Японии, США и некоторых других стран. Это обстоятельство изменило и политическую обстановку внутри РСФСР. Так, например, в 1919 году против Колчака решительно выступил так называемый Иркутский политцентр, в котором руководящую роль играли эсеры и меньшевики. Против Колчака выступали также бундовцы и эсеры-максималисты. И партия большевиков не отказывалась от временных соглашений с этими группами. В течение 1919 года в Советской России легально проводились съезды и совещания эсеров и меньшевиков. Находившихся в заключении эсеров и меньшевиков по амнистии освобождали из тюрем, и они нередко сразу же шли на фронты Гражданской войны. Некоторые эсеры и меньшевики становились даже комиссарами отдельных воинских частей. Во время наступления Деникина большевики заключили очень важный для себя военно-политический союз с Махно, армия которого представляла тогда в южных районах Украины реальную и крупную силу. Своими успешными рейдами в тылу деникинской армии части Махно, формально включенные в состав Красной Армии, значительно ослабили наступление белых армий на Москву и помогли затем окончательно разгромить и армию Деникина, и, позже, армию Врангеля.

Анализируя выступления и статьи В. И. Ленина 1917 – 1920 гг., мы видим, что Ленин вовсе не предполагал создание в Советской России однопартийного режима и не предполагал полного запрещения политической деятельности всех других партий (кроме партий буржуазных и монархических). Напротив, Ленин предполагал, что после того, как в Советской России будут проведены основные революционные преобразования, в нашей стране должны быть проведены и свободные выборы. Ленин не сомневался, что именно партия большевиков одержит победу на этих выборах, как она победила на выборах в Советы в 1917 году и в начале 1918 года. Однако считалось само собой разумеющимся, что и другие социалистические партии получат возможность выступить на этих выборах со своей программой. Для других стран и для других условий Ленин считал возможным сохранять избирательное право и за сторонниками буржуазных партий.

Конечно, гражданская война, разруха, голод – все это делало невозможным проведение свободных выборов. На больших территориях страны были отменены даже выборы в Советы и все выборные Советы заменялись здесь назначенными сверху «ревкомами». Но все это отдаляло, но не исключало полностью проведение в будущем относительно демократических выборов.

Окончание гражданской войны создало, однако, в стране исключительно сложную политическую обстановку. Развитие различного рода политических партий на территории РСФСР и других советских республик вступило в новую фазу. В 1920 году приняли решение о самоликвидации партии левых эсеров, эсеров-максималистов, народников-коммунистов. В марте 1920 года эсеры-боротьбисты вошли в состав КП(б) Украины. В состав РКП(б) вошли также левые группы Бунда. Некоторые левые деятели из партий меньшевиков и эсеров также вступили в РКП(б), кое-кто из карьеристских соображений, но большинство из идейных соображений. Сами эти партии переживали кризис, они не могли выработать сколько-нибудь определенной политической программы и создать устойчивые организации. Но тяжелый кризис переживала и РКП(б). Коммунистическую партию сотрясали дискуссии. В ней образовалось несколько фракций – группа «рабочей оппозиции», «демократического централизма» и др. Значительная часть рабочего класса была недовольна ухудшением своего материального положения, плохой работой промышленности, недостатком продовольствия. Еще большее недовольство политикой «военного коммунизма» и продовольственной разверсткой выражало крестьянство. Это недовольство нашло свое отражение и выражение в десятках больших и малых восстаний, прокатившихся по всей стране. Наиболее крупными из них было Кронштадтское восстание в марте 1921 года, в котором приняли участие матросы Балтийского флота, рабочие и население крепости. Несколько месяцев продолжалось восстание крестьян в крупной Тамбовской губернии, проходившее под руководством эсера А. С. Антонова («антоновщина»). В разгар восстания в распоряжении штаба мятежников имелось около 50 тысяч человек, разделенных на 21 полк. Весной и летом 1921 года почти по всей Украине шли ожесточенные бои с подвижными вооруженными группами махновской армии. Десятки более мелких вооруженных отрядов вели борьбу против коммунистов на Дону и Северном Кавказе, в Поволжье, Сибири и на Урале. Фактически это было продолжение гражданской войны, но уже не с генеральской контрреволюцией, а снова с крупными группами «мелкой буржуазии», возглавляемыми главным образом эсерами, анархистами, а иногда и недавними коммунистами. Победить в этой войне было труднее, чем разгромить походы Антанты. Коммунистическая партия смогла удержать свою власть в стране не столько благодаря успехам Троцкого при подавлении Кронштадтского мятежа или Тухачевского – при подавлении «антоновщины», сколько путем решительного отказа от политики «военного коммунизма» и введения «новой экономической политики» (нэпа).