Сёгун - Джеймс Клавелл

Он поддался обману безмятежности ее слов. Посмотрел на запад. По небу расплывались громадные пурпурно-красные пятна.

Он смотрел на солнце, пока оно не исчезло.

— Я хочу, чтобы вы стали моей наложницей, — сказал Блэксорн.

— Я принадлежу господину Бунтаро, и, пока он не умер, я не могу думать или говорить о том, что может быть в мыслях или на словах.

«Карма, — подумал он. — Принимаю ли я карму? Свою? Ее? Их? Ночь красива. И вот есть она, и она принадлежит другому. Красивая. И очень умная: оставить проблемы Бога Богу и кармы — карме. Ты пришел сюда без приглашения. Ты в их власти. И какой ответ?». «Ответ будет, — сказал он себе, — потому что Бог на небесах и Бог везде».

Послышался шум шагов. По тропинке на холм поднимались двадцать самураев с факелами, во главе их — Оми.

— Извините, Анджин-сан, но Оми приказал вам отдать пистолеты.

— Скажите ему, пусть идет к черту!

— Не могу, Анджин-сан, я не осмеливаюсь.

Блэксорн свободно держал одну руку на пистолете, устремив свой взгляд на Оми. Он умышленно остался сидеть на ступенях, ведущих на веранду. Десять самураев стояли в садике сзади Оми, остальные — около дожидающегося их паланкина. Как только Оми без приглашения вошел в дом, Фудзико появилась откуда-то из дальних комнат и теперь, побледнев, стояла на веранде за спиной у Блэксорна.

— Господин Торанага не возражал, и все эти дни мои пистолеты были при мне.

Марико сказала, нервничая;

— Анджин-сан, Оми-сан прав. У нас существует порядок, что в присутствии дайме нельзя быть вооруженным. Это не должно задевать вас. Ябу-сан ваш друг. Вы здесь его гость.

— Скажите Оми-сану, что я не отдам ему мои пистолеты.

Она не стала переводить, и его охватил гнев, и он покачал головой: «Ие, Оми-сан! Вакаримас ка? Ие!»

Лицо Оми застыло. Он прорычал приказ. Два самурая выступили вперед. Блэксорн выхватил пистолеты. Самураи остановились. Оба пистолета были направлены прямо в лицо Оми.

— Ие, — сказал Блэксорн. И потом Марико: — Скажите ему, пусть он отменит приказ, или я спущу курки.

Она подчинилась. Никто не двигался. Блэксорн медленно поднялся на ноги, не спуская пистолетов с цели. Оми был абсолютно спокоен, его глаза следили за кошачьими движениями Блэксорна.

— Анджин-сан, вы должны встретиться с господином Ябу. Вы не можете идти туда с пистолетами. Вы хатамото, вас охраняют, и вы к тому же гость господина Ябу.

— Скажите Оми-сану, если он или его люди подойдут ко мне на десять шагов, я разнесу ему башку.

— Оми-сан в последний раз предлагает сдать пистолеты.

— Ие.

— Почему не оставить их здесь, Анджин-сан? Бояться нечего. Никто их не тронет…

— Вы считаете меня дураком?

— Тогда отдайте их Фудзико-сан!

— Что она может сделать? Он заберет их у нее — тогда я беззащитен.

Голос Марико стал жестким:

— Почему вы не слушаете, Анджин-сан? Фудзико-сан — ваша наложница. Если вы прикажете, она будет защищать ваши пистолеты, рискуя жизнью. Это ее долг. Я больше не буду вам повторять, но Тода-нох-Усаги-Фудзико — самурай.

Блэксорн все свое внимание сосредоточил на Оми, с трудом понимая то, что она говорит.

— Скажите Оми-сану, что мне не нравятся такие приказы. Я гость господина Торанаги. Вы «просите» гостей что-нибудь сделать. Вы не приказываете им и не вламываетесь в дом мужчины без приглашения.

Марико перевела все это. Оми слушал без всякого выражения, потом что-то коротко ответил, глядя на недрогнувшие стволы.

— Он говорит: — Я, Касиги Оми, просил вас отдать мне пистолеты и пойти со мной, потому что Касиги Ябу-сама приказал доставить вас к нему. Но прежде я должен забрать ваше оружие. Так что извините, Анджин-сан, я в последний раз вам приказываю сдать его мне.

Блэксорн почувствовал тяжесть в груди. Он был в ярости от собственной глупости, но не мог уступить и сказал себе: «Если мне суждено сейчас умереть, то Оми умрет первым, ей-богу!»

Он чувствовал себя хорошо, хотя немного кружилась голова. Потом в его ушах зазвенели слова Марико: «Фудзико — самурай, она ваша наложница!» И его мозг начал работать. Он нашел выход.

— Подождите секундочку! Марико-сан, пожалуйста, скажите Фудзико-сан следующее: «Я отдаю вам свои пистолеты. Вы должны охранять их. Никто, кроме меня, не должен прикасаться к ним».

Марико сделала, как он просил, и он услышал, как Фудзико ответила: «Хай».

— Вакаримас ка, Фудзико-сан? — спросил он ее.

— Вакаримас, Анджин-сан, — сказала она тонким прерывающимся голосом.

— Марико-сан, пожалуйста, скажите Оми-сану, теперь я пойду с ним. Пусть он извинит меня за это недоразумение. Я прошу прощения.

Блэксорн отступил назад, потом повернулся и передал Фудзико пистолеты. Пот бисером выступил у нее на лбу. Он обратился к Оми, радуясь, что все закончилось: — Теперь мы можем идти?

Оми что-то сказал Фудзико и протянул руку. Она покачала головой. Оми отдал короткий приказ и два самурая двинулись по направлению к ней. Она быстро засунула один пистолет за пояс, взяла другой обеими руками и направила его на Оми. Курок слегка отошел, и спусковой крючок пришел в движение.

— Угоки на! — сказала она. — Дозо!

Самураи послушались и остановились.

Оми заговорил быстро и рассерженно, она слушала и потом ответила мягко и вежливо, но не отводя пистолета от его лица. Спусковой крючок был спущен уже наполовину. Закончила она очень просто:

— Ие, гомен насаи, Оми-сан! — Нет, извините, Оми-сан.

Блэксорн ждал.

Самураи чуть приблизились к ней. Курок отошел уже на опасное расстояние, почти до верхней точки своей дуги. Но рука ее оставалась твердой.

— Огоку на! — приказала она.

Никто не сомневался, что она спустит курок. Даже Блэксорн. Оми что-то коротко сказал ей и своим людям. Они отошли, она опустила пистолет, но все еще держала его наготове.

— Что он сказал? — спросил Блэксорн.

— Только, что он сообщит об этом случае Ябу-сану.

— Хорошо, скажите ему, что я сделаю то же самое, — Блэксорн повернулся к ней: — Домо, Фудзико-сан. — Потом, вспомнив, как Торанага и Ябу разговаривали с женщинами, он повелительно буркнул Марико: — Пойдемте, Марико-сан… икамасо! — И он повернулся к воротам.

— Анджин-сан! — окликнула его Фудзико.

— Хай? — Блэксорн остановился. Фудзико поклонилась ему и быстро стала что-то говорить Марико.

Глаза Марико расширились, потом она кивнула и ответила, поговорила с Оми, который также кивнул, явно взбешенный, но сдерживаясь.

— Что происходит?

— Минуту, Анджин-сан.

Фудзико что-то крикнула, ей ответили из дома. На веранду вышла служанка. В руках она несла два меча. Самурайских меча.