Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы - Абрам Рейтблат

Я все вожусь с моим «Петербургом в кармане». Не могу добиться одобрения в ценсуре статьи о церквях, хотя ее просмотрел сам митрополит3, и позволения на печатание плана в Департ[аменте] путей сообщения4. – Против моей «Грамматики» поднялся гром не из громовой тучи, а из навозной кучи. Инспектора и учителя в корпусах не хотят принять ее, по той причине, что она препровождается прямо из Штаба5 без уступки, а с платы за прежнюю была в книжных лавках скидка по гривеннику и более, да еще рюмка водки или стакан пуншту. В некоторых корпусах, поверишь ли, взяли на 500 чел[овек] кадет один экземпляр. Но на днях воротится Ростовцев6, и я надеюсь добиться своего. – Наш Классовский очень слаб здоровьем. Жаль будет, если он не поправится.

Кстати о смерти. Мы с тобою в таких летах, что должны частенько думать и о ней, и о тех, которые нас переживут. Если б я мог быть уверен, что жизнь моя продлится еще года три, четыре, то не стал бы хлопотать, но теперь чувствую и вижу долг свой распорядиться делами на этот случай. Мой Алеша запрятал [нрзб.] важные бумаги не знаю куда. Так, не могу я доискаться копии нашего с тобою контракта. Сделай одолжение, сообщи не копию с него, а только год, месяц, число, имя маклера, у которого он записан; тогда я сам достану копию. – В животе и в смерти Бог волен: на твою душу оставил бы детей и внучат без оглядки и без ярлычка, но и ты под Богом ходишь. В [нрзб.] баба, и у нас волос долог7.

Прощай, будь здрав

Греч

—

РГАЛИ. Ф. 2567. Оп. 2. Ед. хр. 257. Л. 30–31.

1 Так называли писателя Нестора Васильевича Кукольника (1809–1868), хорошего знакомого Греча и Булгарина, за пристрастие к вину (см.: Соколов П.П. Воспоминания. Л., 1930. С. 78).

2 Речь идет об Амалии Ивановне, жене Н. Кукольника с 1843 г. Называя ее «всемирной супругой», Греч имеет в виду то, что до замужества она была публичной женщиной. См. сатирическую балладу Н.М. Лонгинова «Свадьба поэта» и комментарии А.М. Ранчина к ней: Лица. М.; СПб., 1993. Вып. 2. C. 441–451.

3 Митрополитом Петербургским и Новгородским с 1848 г. был Никанор (в миру Николай Степанович Клементьевский; 1787–1856).

4 Имеется в виду кн.: Греч А.Н. Весь Петербург в кармане: Справочная книга для столичных жителей и приезжих. 2-е изд., испр. и доп. СПб., 1851. Первое издание вышло в 1846 г., но в 1850 г. А.Н. Греч умер и Н.И. Гречу пришлось самому обновлять и дополнять этот справочник. Цензурное разрешение на книгу помечено 1 октября 1851 г., и статья о церквях в ней осталась.

5 Имеется в виду Штаб его императорского высочества главного начальника военно-учебных заведений.

6 Ростовцев Яков Иванович (1803–1860) – генерал-адъютант, начальник упомянутого Штаба, знакомый Греча и Булгарина.

7 Ср. поговорку: «У бабы волос долог, да ум короток».

114. Н.И. Греч – Ф.В. Булгарину[Вторая половина сентября – начало октября 1851 г.]

Вручитель сего синьор Аннато привез сюда чудесную дочку Пальмиру, наездницу парижскую1.

Шестнадцать только лет, бровь черная дугой

И в ремесло пойдет лишь нынешней зимой2.

Тебе, как старому наезднику, передаю ее под покровительство: накрой юную кобылицу. Говорят, она чудо!

Ешь, не хочу.

Твой Греч

Понед[ельник]

—

ИРЛИ. Ф. 623. Оп. 1. Ед. хр. 4. Л. 23.

Датируется на основании сдедующих данных: П. Аннато дебютировала в Петербурге в октябре 1851 г., а Булгарин вернулся в этот год из Карлова во второй половине сентября.

1 Аннато Пальмира Францевна (1832–1899) – цирковая наездница; выступала в Петербурге с октября 1851 г. В своем фельетоне «Журнальная всякая всячина» Булгарин писал 3 ноября 1851 г.: «Девица Пальмира Аннато, эта сильфида конных экзерциций, с удивительною грациею и ловкостью исполняет все то на лошади, чего мы могли только требовать от Талиони или чего можем требовать от Карлотты Гризи на неподвижном пространстве. Все, что прельщает нас вообще в танцовщице, юность, наружная красота, ловкость и грациозность во всех движениях, соединено в девице Пальмире Аннато с необыкновенною, можно сказать удивительною смелостью и чудным, очаровательным искусством. Девица Пальмира Аннато – решительно первая знаменитость на нашей эквилибристической сцене <…>. [Она] приманивает в Театр-цирк всех любителей изящного, потому что каждое ее па есть дань изящному». В подобных оценках Булгарин не был одинок. Так, обозреватель журнала «Пантеон» писал о ней как о «неустрашимо ловкой и безукоризненно грациозной наезднице нашего Театра-цирка, которая в прошедший сезон стяжала пальму первенства перед всеми нашими конными знаменитостями. <…> Природа щедро наградила Пальмиру: ее рост, головка, типический овал лица, светлые глаза, осененные длинными черными ресницами, руки, ноги… словом – все у ней изящно в высшей степени» (Пантеон. 1852. Т. 1, кн. 2. С. 7). В 1853 г. П. Аннато вышла замуж за певца И.Я. Сетова (подлинная фамилия – Сетгофер).

2 Греч цитирует (с небольшим изменением) эротическую поэму В.Л. Пушкина «Опасный сосед» (написана в 1811 г., отлитографирована в Мюнхене в 1815 г.).

115. Н.И. Греч – Ф.В. Булгарину13 мая [1852 г.]

Любезный Булгарин!

Преодолеваю жесточайшую зубную боль, чтоб написать тебе несколько строк. – Для развлечения намерен я съездить в Москву: поехать 23 мая и воротиться 13 июня1. Я устроил дела так, что «Пчела» и «С[ын] О[течества]» пойдут безостановочно. Очкин берется и исполнит. Сенковский обещал также поработать. И ты не оставишь. Я чувствую необходимость отдохнуть немного, а то опять захвораю, как прошлого года. Но, ради Бога, не вымышляй никаких посторонних этому причин. Пожалуй, ты вообразишь еще Бог знает что!

Не могу более писать – такая зубная боль.

Твой Греч

—

ИРЛИ. Ф. 623. Оп. 1. Ед. хр. 4. Л. 29.

1 Греч уехал 2-го, а вернулся 10 июня. См.: Н. Гр[еч]. Поездка в Москву // СП. 1852. 15–18 июня.

116. Н.И. Греч – Ф.В. БулгаринуСПб. 12 июн[я] 1852

Любезнейший Булгарин!

Вот я возвратился из Москвы, где провел время очень приятно, видел Фамусовых, Молчалиных1 и tutti quanti2, видел во всех руках и углах нашу «Пчелу» и слышал усердные тебе хвалы, за твои статьи, от людей умных и почтенных. Но эти удовольствия смущались в моей душе грустной мыслию о неожиданной кончине доброго нашего Ордынского, о которой я узнал, садясь в вагон. Кто бы это мог подумать! Редко случалось мне видеть жизнь человека такого честного, благородного, скромного и доброго. Живо вспоминаю его участие в тебе, когда ты заболел; нельзя было найти более дружбы в родном брате! Могу вообразить, как это подействовало на тебя. И надобно же было этому несчастию случиться в твое отсутствие, чтобы поразить тебя еще сильнее. – Вот что значит жить долго. Все, что нам мило и дорого, исчезает. Остаются Корфы3, Краевские, Красовские.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});