Воинственные фейри (ЛП) - Валенти Сюзанна

Скарлет, похоже, думала о том же, и она повернулась, чтобы крикнуть своим последователям, подняв свой окровавленный нож над головой, как трофей.

— Кто хочет увидеть, как король-предатель истекает кровью? — крикнула она.

Толпа Лунных прокричала свое одобрение в небо, и я попыталась подняться на ноги, но сука, державшая меня, только добавила еще больше льда вокруг моих ног и живота, чтобы полностью обездвижить меня.

Скарлет снова повернулась к Райдеру, ее глаза горели от возбуждения, пока она держала лезвие, направленное ему в живот, и смотрела прямо на него.

— Последние слова? — издевалась она, прекрасно зная, что он не может ответить.

Райдер уставился на нее, выкрикивая что-то непонятное, оглядывая окружающих членов Братства, словно отчаянно ища среди них союзника, и глазами умоляя их выступить против этой суки и поддержать своего короля.

Когда его взгляд встретился с моим, Скарлет сильно вогнала нож, и я закричала, подавшись вперед и борясь со льдом, который сковывал меня всеми силами, но он не сдвинулся ни на дюйм.

Скарлет рассмеялась и вонзила нож снова. И еще раз. Снова и снова, пока крови не стало так много, что, казалось, весь мир окрасился в красный цвет, окрасив и ее, и его, и всех, кто стоял достаточно близко к ним.

Данте заревел в небесах, когда мое сердце разорвалось на миллион мелких кусочков, а я выкрикивала имя Райдера в отчаянной мольбе, чтобы он не покидал меня.

Скарлет выронила кинжал и повернулась к одному из мужчин рядом с ней, когда небо озарилось молнией и Данте вырвался из облаков над головой.

Мужчина протянул ей тяжелый топор, и она покрутила его в руках, громко смеясь, когда приложила его к шее Райдера, а затем отбросила назад.

— Нет! — закричала я, и зеленые глаза Райдера поднялись к моим, его взгляд был полон боли и сожаления, которые разрывали меня на части.

— Да здравствует король! — крикнула Скарлет, размахивая топором со всей силой, и крика, который вырвался у меня, было достаточно, чтобы разорвать весь мир на части и призвать звезды с неба, когда я наблюдала, как голова Райдера отделяется от тела.

Она катилась и подпрыгивала по груде обломков, и вся моя вселенная взорвалась, когда голова Райдера остановилась передо мной, в его безжизненных глазах отражалась буря над головой, а я боролась со льдом, сковывающим меня, и кричала так сильно, что была уверена, что он может услышать меня в загробном мире.

Моего прекрасного, храброго, сильного мужчины больше нет. Его жизнь была слишком короткой и прожита с такой болью. Он был моей душой, моим сердцем, моей мучительной агонией и одной из самых глубоких любовей, которые я когда-либо знала. И когда мои крики горя и боли продолжали доноситься до небес, я поняла, что от этого горя мне никогда не оправиться.

Райдер Драконис мертв. И мой мир больше никогда не будет наполнен его светом. 

44. Леон

Я в отчаянии копался в кирпичах, зовя Габриэля. Я не мог разглядеть ничего, что происходило за наваленными обломками справа от меня, но Лунные все кричали и были в ярости где-то рядом. Я только молился, чтобы это не было связано с их победой в этой битве.

— Гейб! — крикнул я, чувствуя, как его связь со мной становится все ближе и ближе, пока я искал его. — Гейб, где ты? — прорычал я, перебрасывая через плечо огромные куски камня, прокладывая себе путь в глубину разрушающейся кладки.

Я не собирался паниковать. Мне просто нужно было сосредоточиться и найти мою Гарпию. Если он в сознании то, увидит, как я его ищу. Он бы знал, что его Лев приближается.

— Держись, Гейб! — позвал я, яростно копая, мои руки были в крови, а зубы стиснуты, пока я боролся, чтобы освободить его.

Сквозь массу кирпичей я увидел черное перо, и мое сердце забилось от облегчения и ужаса, я стал копать еще яростнее, нашел одно скрученное, сломанное крыло, прежде чем увидел окровавленную руку в глубине завала. Данте пронесся надо мной, и дождь обрушился на мою спину, смывая пот и грязь с моего тела, пока я старался освободить Гейба так быстро, как только мог.

Я осмотрел его татуированную грудь и порезы по всему телу, а затем стал разгребать завалы у его головы. Он стонал в агонии, его конечности были вывернуты, а лицо изрезано до неузнаваемости.

— Я здесь, Гейб, я здесь.

— Не называй меня… Гейб, — прохрипел он, а затем потерял сознание.

Я оттолкнул последние кирпичи, вытащил его из этой катастрофы на руках и положил ладони на его разорванную плоть, с мучительным криком. Я вливал свою магию в его тело, страх охватил меня от того, что он был неподвижен, но моя сила зацепилась за его силу, и я начал исцелять его. У него было так много ран, что я не знал, с чего начать, я просто сосредоточился на том, чтобы направить свою магию в его грудь и работать оттуда. Но когда он не пошевелился, я начал волноваться.

— Гейб! — я потряс его, но он оставался безжизненным в моих руках. — Габриэль Нокс! — крикнул я, ударив его по щеке, но он все еще не очнулся.

Я продолжал лечить его, укладывая на камни и возвышаясь над ним, зажав ему нос одной рукой и вдувая воздух прямо в рот. Я видел это дерьмо по смертному телевидению, и мой разум был в полной отключке, так что я не мог придумать, что еще попробовать. Я держал руку на его груди, наполняя его тело силой, которую я мог отдать, пытаясь исцелить его как можно быстрее.

Проснись, чувак, проснись.

Его пальцы внезапно зарылись в мои волосы, и я продолжил вдыхать воздух в его рот, решив, что это работает.

— Элис, — пробормотал он мне в губы, затем его язык встретился с моим, и я громко рассмеялся, прижимая его к себе, когда он полностью проснулся.

— Леон, — прохрипел он, когда я с силой выдохнул, сжимая его в своих объятиях.

— Ты жив, — полувсхлипнул я, прижимаясь к нему и гладя его по голове. — Я спас тебя.

— Ты поцеловал меня, — прорычал он.

— Это был поцелуй жизни, — я откинулся назад, осматривая его окровавленное лицо, пока дождь бил по нему и смывал следы.

— Что? — прохрипел он, морщась от ран. Я отпустил его, глядя на сломанные крылья и собирая последние силы, чтобы закончить начатое.

— Просто лежи спокойно, я тебя вылечу. Клянусь, — я прижал руки к его крыльям, решив, что он, должно быть, пытался отлететь подальше, когда здание рушилось. Зрение, конечно, не помогло ему избежать этого, но я догадался, что поскольку его удерживала толпа Лунных, у него не было выбора, кроме как принять удар на себя.

Данте пролетел над головой с оглушительным ревом, кружась в воздухе и разрывая Грифона на куски выстрелом молнии, который пронесся по небу.

— Райдер? — прохрипел Габриэль с нотками боли в голосе, и я взглянул на него, а в горле у меня резко встал комок.

— Я не знаю, — признался я, не в состоянии видеть дальше огромной груды кирпичей вокруг нас.

— Я ничего не вижу. Что, если мы опоздали? — Габриэль попытался пошевелиться, но застонал, снова упав, и я прижал руку к его плечу, одарив его серьезным взглядом.

— Оставайся на месте, — потребовал я. — Ты никуда не пойдешь в таком состоянии. Я исцелю тебя, а потом мы вместе найдем нашу семью.

Габриэль наблюдал за тем, как я работаю так быстро, насколько это возможно, чтобы вылечить его поврежденные крылья, и протянул руку, чтобы положить ее мне на плечо.

— Спасибо, Симба, — вздохнул он.

Я натянуто улыбнулся ему, и вздох облегчения покинул меня. — Не за что, Зазу. 

45. Элис

Вопли Волчьей стаи доносились до моих ушей, когда Лунное Братство сомкнулось вокруг меня, а я содрогалась от ужаса после смерти Райдера.

Мой разум был затуманен горем и болью, и я вдыхала с содроганием, пытаясь сосредоточиться на чем-либо, кроме ядовитой боли, которая разрушала меня изнутри.

— Отойдите в сторону, — огрызнулась Скарлет. — Я же сказала вам, она моя.

Ноги в сапогах остановились передо мной, и я зарычала, когда она схватила меня за подбородок, заставив поднять взгляд, чтобы она могла насладиться болью в моих глазах. Ее пальцы впились в мою плоть, кровь Райдера сделала их скользкими и пометила мою кожу, а холодная, ядовитая ненависть просочилась сквозь мои конечности.