Барабаны осени. О, дерзкий новый мир! - Диана Гэблдон

— Уже лучше, — заверила его я, принимая сидячее положение. Нельзя сказать, чтобы горы уже перестали водить вокруг меня хоровод, но бренди, растворившееся в моей крови, теперь создавало в моем теле довольно приятные ощущения, — как будто я ехала в вагоне поезда, а за окнами шуршали искупавшиеся в дожде деревья.

— Наверное, нам следует отнести его домой и устроить ему христианские похороны, по меньшей мере? — спросил Ян, задумчиво рассматривая череп.

— Вряд ли ему это понравилось бы, — возразила я. — Что-то мне не верится, чтобы он был христианином. — Передо мной вдруг как наяву встал тот человек, которого я видела из своей норы под корнями. Безусловно, я знала, что часть индейцев поддалась влиянию миссионеров и приняла христианство, но тот обнаженный джентльмен, с вымазанным черной краской лицом и перьями в прическе, выглядел в моих глазах таким же язычником, какими были все краснокожие до появления на их континенте белого человека.

Пальцы, онемевшие и ослабевшие, плохо меня слушались, но я сумела-таки достать из кармана юбки вторую свою находку.

— Вот, это лежало рядом с ним в земле.

Я показала мужчинам плоский камень. Он был грязно-коричневого цвета, а по форме представлял собой неправильный овал в половину моей ладони. С одной стороны он был плоским, с другой слегка выпуклым, и скользким, как будто его только что подняли со дна реки. Я перевернула его — и задохнулась.

Плоская сторона камня действительно была покрыта резьбой, как мне и показалось ночью. Это была рельефная спираль замыкающаяся в саму себя. Но не резной символ заставил Джейми и Яна уставиться на мою ладонь, едва не столкнувшись лбами.

В выемках резьбы, там, где была снят темный верхний слой, переливались искрометные огни, маленькие вспышки зеленого, оранжевого, красного… они как будто отчаянно рвались навстречу солнечным лучам.

— О Господи, что это такое? — с благоговейным ужасом в голосе просил Ян.

— Это опал… и чертовски здоровенный опал, вот что это такое, — сказал Джейми. Он потрогал камень своим корявым указательным пальцем, как будто желая убедиться, что тот действительно существует. Камень оказался вполне реальным.

Джейми запустил пальцы в волосы, задумчиво почесал макушку, потом посмотрел на меня.

— Сасснек, вообще-то говорят, что опалы приносят несчастье. — Я подумала было, что он шутит, но он был предельно серьезен и явно смущен. Хорошо образованный человек, немало путешествовавший по всему свету, он все равно оставался шотландским горцем, и я знала, что он в высшей степени суеверен, хотя обычно умудрялся скрывать эту черту своего характера.

Ха-ха, мысленно сказала я самой себе, не ты ли провела ночь в компании призрака? И теперь ты готова обвинить Джейми в суеверности?

— Чушь! — сказала я вслух, и в моем голосе прозвучала уверенность, которой я вовсе не чувствовала. — Это просто камень, и все.

— Ну, не такие уж они и несчастливые, дядя Джейми, — вмешался Ян. — У моей мамы есть кольцо с опалом, которое ей оставила бабушка… хотя, конечно, с этим его не сравнить! — Ян осторожно и уважительно потрогал камень. — Мама говорила, что опал не причинит вреда своему владельцу, хотя… ну, если до тебя он принадлежал хорошему человеку, тогда все в порядке, тебе он принесет только удачу. Но если нет… — Ян слегка вздрогнул.

— Ну, хорошо, — сухо произнес Джейми. И, вздернув подбородок, кивнул в сторону черепа — Если камень принадлежал тому парню, то непохоже, будто он способен принести большую удачу.

— Но по крайней мере мы знаем, что убили его не из-за камня, — возразила я.

— Да может быть, они просто не захотели его взять, потому что знали, что он опасен, — предположил Ян. Он хмуро уставился на камень, и между его бровями прорезалась тревожная морщинка. — Может, лучше положить его обратно, тетя?

Я почесала нос и посмотрела на Джейми.

— Он вообще-то должен быть очень дорогим, — сказала я.

— Ого! — Оба мужчины на мгновение замерли в созерцательном раздумье, разрываясь между суеверием и практичностью.

— А, ладно, — сказал наконец Джейми. — Я думаю, он не успеет нам особо сильно навредить, если мы подержим его у себя какое-то время. — Наконец-то его губы изогнулись в улыбке. — Но позволь мне его нести, Сасснек; если меня по дороге к дому шарахнет молнией, ты можешь отнести его обратно.

Я с некоторым трудом поднялась на ноги, держась за руку Джейми, чтобы не слишком шататься. У меня кружилась голова, меня слегка подташнивало, но в общем все обстояло неплохо. Джейми взял камень из моей руки и опустил его в свой спорран.

— Я его покажу Наявенне, — сказала я. — По крайней мере, она может знать, что означает рисунок на камне.

— Хорошая мысль, Сасснек, — одобрил Джейми. — А если вдруг окажется, что наш Обаяшка был ее родственником, она может тогда взять камень себе, вместе с моим благословением. — После этого он показал в сторону небольшой купы кленов ярдах в трехстах от нас; их пышная листва уже была кое-где тронута желтизной. — Лошадки вон там, ждут нас. Ты можешь идти сама, Сасснек?

Я с сомнением посмотрела на собственные ноги. Они были почему-то очень далеко, намного дальше, чем я привыкла их видеть.

— Я не уверена, — ответила я. — Что-то мне кажется, я здорово надралась.

— Ох, нет, тетя, — искренне заверил меня Ян. — Мой па всегда говорит, что ты не пьян, пока можешь удержаться за пол.

Джейми расхохотался и перекинул край пледа через плечо.

— А мой па говорит, что ты до тех пор не пьян, пока можешь обеими руками нащупать собственную задницу.

Вскинув брови, он обозрел мой зад, но весьма благоразумно воздержался от последующих комментариев, хотя они явно вертелись у него на языке.

Ян подавился смехом, закашлялся, потом наконец справился с собой и заявил:

— Ну, тетя, тебе до этого еще ой как далеко. Ты уверена, что действительно не можешь идти?

— А я и не собираюсь тащить ее на себе дальше, имейте виду, — заявил Джейми, не дожидаясь моего ответа. — Мне что-то не хочется нажить себе грыжу или сломать спину. Он забрал у Яна череп, взяв его осторожно, кончиками пальцев, и положил мне на колени. — Подожди-ка нас здесь вместе со своим приятелем, Сасснек. Мы с Яном приведем сюда лошадей.

К тому времени, когда мы добрались до Фрезер Риджа, бы уже почти полдень. Я мерзла, мокла и ничего не ела уже больше суток, и в моей голове царила полная пустота; это ощущение еще более усиливалось, благодаря как излишне щедрой порции бренди, принятого мной, так и моим усилиям объясни события предыдущей ночи Яну и Джейми. При солнечном свете мне и самой эта ночь казалась чем-то фантастическим и нереальным.