Миледи и притворщик (СИ) - Ванина Антонина

Так ничего и не добившись от ушастой крохи, Иризи приблизилась к её норе, когда та нырнула под песок, и подняла монеты.

– Позволь посмотреть, – подойдя к Иризи, попросил Шанти, и она охотно отдала ему деньги.

– Это монеты ненасытной сатрапии, – уверенно заявил он. – такими расплачивался в Хардамаре беглый сапожник Тунур.

Услышав до боли знакомое имя, Чензир подбежал к Шанти и тоже принялся разглядывать находку.

– Значит, он был здесь, этот пройдоха… Где же он откопал золото? Здесь зарыт клад? Сокровища Ненасытной сатрапии?

Чензир опустился на землю и стал жадно разгребать песок руками. Подумать только, мы на краю света, отрезанные от дома тоннами песка и колдовством Нейлы, а это странный человек думает о золоте. Зачем оно ему сейчас?

Вслед за Чензиром песок начал разгребать и Шанти, а за ним и Иризи принялась за дело. Да что же они там такое углядели?

Мы с Леоном подошли к месту раскопок и обомлели. Плита. Из-под песка показалась каменная плита. Что это? Крыша погребённого в пустыне здания?

Теперь мы впятером принялись разгребать песок, пока Иризи не наткнулась на ещё пару монет, а Чензир не откопал ржавую металлическую ручку, прикованную к плите.

– Люк, – догадался Шанти, – это люк на крыше. Надо поднять его. Эмеран, Иризи, посторонитесь.

Мужчины поочерёдно взялись за ручку и начали тянуть её на себя, пока плита не приподнялась и не сдвинулась в сторону. А под ней были каменные ступеньки и тьма…

– Вход в древний город, – тихо произнесла Иризи. – К огненным вратам.

– Надо бы факел, – заключил Чензир. – Но наши уже давно догорели.

– Значит, сделаем новые, – объявил Шанти и отправился к грузовому верблюду, что вёз наши вещи.

А дальше я с любопытством наблюдала, как Шанти достаёт из поклажи длинные кости, что подобрал у отравленного нефтью колодца, потом отрывает от тента полоски ткани, чтобы намотать их на конец костей, а потом льёт на закреплённую ткань припасённую нефть из бурдюка. За четверть часа у каждого из нас было по факелу, но ведь кто-то должен остаться наверху, чтобы присмотреть за верблюдами, пока остальные исследуют чрево мёртвого города.

– Лео, – решила я, – останешься вместе с Чензиром здесь, а я спущусь вниз, разведаю, что там и как.

– Нет, Эми, одну я тебя никуда не отпущу.

– Я там буду не одна, а с Шанти и Иризи. И пока я буду внизу, снаружи мне понадобится защита. Помнишь, что было на том кладбище с железными колоннами? Вот и я не хочу снова подняться наверх и не обнаружить рядом ни одного верблюда и бурдюка с водой.

– По-моему, этот парень, – и он указал взглядом на Чензира, – хорошо себя зарекомендовал. Он от страха не сбежит.

– И всё равно мне будет спокойнее, если ты сам постережёшь наши вещи.

– А мне было бы спокойнее, если бы я точно знал, что в подземелье ты не угодить в какую-нибудь пропасть или ловушку.

Мы могли бы спорить об этом вечно, если бы не Шанти. Он всё это время сидел у открытого люка, опустив туда горящий факел и что-то внимательно разглядывал, а потом поднялся на ноги и окликнул Леона. Они долго о чём-то говорили, поочерёдно глядя на Гро, а потом Леон махнул рукой и сказал мне:

– Ладно, уговорили. Останусь наверху вместе с Гро, раз он не сможет спуститься по тем крутым ступенькам. Присмотрю, чтобы наш ненавистник собак его не шпынял.

Как интересно, благополучие пса перевесило все страхи Леона о моей безопасности. Что ж, пока не буду из-за этого расстраиваться, я ведь добилась, чего хотела.

– Иризи, – обратилась я к девушке, – ты тоже можешь остаться наверху. Господин Леон и Гро тебя точно не обидят.

– Нет, госпожа, я тебя не брошу. Вдруг в логове ненасытных сатрапов вам пригодится моя помощь.

Нам? Ах да, она же за Шанти переживает, не хочет так просто отпускать его со мной. Что ж, на её месте я бы тоже не захотела.

Наконец, все вопросы были улажены и втроём мы направились к люку. Шанти начал спускаться первым, я последовала за ним, Иризи замкнула наше шествие.

С каждым шагом мы медленно погружались во тьму, и свет факелов выхватывал лишь крутые ступеньки, что жались к вогнутой стене. Кажется, мы спускаемся по винтовой лестнице. И очень долго спускаемся. То-то высоко над головой раздался голос:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Эми, с вами там всё в порядке?

– Всё хорошо, Лео.

Мы продолжали спускаться, а лестница всё не кончалась. Внезапно факел Шанти отклонился в сторону, а мои ступни коснулись ровной протяжённой поверхности. Пол. Каменная кладка. Теперь я вижу её в тусклом свете. Да, мы оказались в небольшом круглом зале, и к нему примыкают три коридора. Абсолютно чёрные и непроглядные.

– Ну как вы там? – вновь услышала я вопрос сверху.

Подняв голову, я еле разглядела очертания головы Леона в прямоугольной выемке люка. Как же низко мы спустились, на полсотни метров, не меньше.

– Всё хорошо. Кажется, мы внутри башни. Из неё куда-то ведут три коридора...

– Только не вздумайте разделяться.

– Даже в мыслях не было.

Ну ладно, вру, была такая идея. Но Шанти и Иризи её вряд ли поддержат.

– Интересно, что там? – подойдя к одному из проходов, спросила я.

Свет факела выхватил из тьмы череду опрокинутых треног у стены. Кажется, на таких обычно стоят металлические чаши, где в лужицах масла горят фитильки. Значит, это лампы. Странно, что только треноги остались, а чаш нет.

– У этой башни есть пристройка, – задумчиво произнёс Шанти. – А может, и целый дворец примыкает к ней.

– Надо пройтись хотя бы по одному коридору и проверить, куда он нас выведет.

– Главное, не заблудиться и найти дорогу обратно, – предостерегла меня Иризи.

– Не заблудимся. – уверенно сказал Шанти. – Я запомню дорогу.

– А если здесь запутанные коридоры? – на всякий случай спросила я.

– Зов родственной души всё равно приведёт меня к этому месту.

Он так красноречиво посмотрел вверх, где в обрамлённом светом люке торчали собачьи уши, что я сразу всё поняла. Незримая связь с Гро не даст Шанти потеряться. Он его почувствует и обязательно найдёт дорогу назад.

С такими мыслями я первой ступила в коридор опрокинутых треног, как вдруг в лицо мне ударило эхо – жуткий смех отражался от стен коридора и раскатами бил по ушам.

– Что это? Кто здесь?

Ответом мне была новая порция сиплого хохота и ритмичный звук барабана.

– Белоглазые ведьмы, – догадалась Иризи. – Город поглотил их тела, а души навеки поселились в его чреве! Госпожа, скорее идём отсюда, а то сами останемся здесь навек.

Она схватила меня за руку и потянула обратно к лестнице, но Шанти остановил её, сказав:

– Нет, это не души смеются. Пожирательницы дыхания живы. Видать, они ступили не в зыбучие пески, а на засыпанный песком люк без плиты. Они провалились через другую башню внутрь города и теперь ищут то, за чем пришли.

– Головы ненасытных сатрапов? – догадалась я.

– Похоже на то. Хочешь взглянуть на их усыпальницу?

Опять древнее кладбище? Опять ритуал камалисток с вселением демона в чужую голову? Нет, что-то не очень хочется.

– Ты бы могла дополнить фотокарточку обезглавленного сатрапа и его могилы фотокарточкой его головы и новой усыпальницы, – продолжал искушать меня Шанти.

Снимки с обоих кладбищ? Железные колонны и золотые. Погребальная камера с искусной росписью и ещё одна камера, которую я пока не видела. Обезглавленное тело и принадлежащая ему когда-то голова… Да, только так мозаика сложится в общую картину. Будет что показать на выставке и чем поразить публику. А огненные врата немного подождут – выдвинемся на их поиски сразу же после посещения усыпальницы.

– Ну ладно, твоя взяла. – сказала я, к удовольствию Шанти. – Но знай, если заиграет их флейта, я разворачиваюсь и иду назад. Не хочу снова впасть в прострацию. Музыка поклонниц Камали на меня дурно влияет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Не бойся, я не дам тебе упасть в обморок или потерять контроль над собой.

– Да? И как ты это сделаешь?

– Просто буду всё время рядом с тобой.