Когда торжествует любовь - Элизабет Моул

— Мисс Даймонд, можно войти? — послышался старческий голос Сэмюэля.

Сердце Сильвии бешено забилось, в первые несколько секунд она даже не нашлась, что ответить. Стремительно распахнув дверь, женщина сама шагнула в коридор. В ее взгляде читалась надежда, словно она ждала чуда. Но чуда не произошло. Старик, растерявшись от внезапного порыва актрисы, пробормотал:

— Вот, принес цветы… Поставить, как обычно? — И, не дожидаясь ответа, осторожно, бочком прошел в комнату и с трудом запихнул букеты в большую вазу.

Сэмюэль спешно ушел, оставив неподвижно стоящую в дверях Сильвию. Несбывшаяся надежда отняла у нее последние силы. Она медленно вернулась к зеркалу. Наверное, тогда, ночью, глаза ее светились радостным огнем, ведь Мартин все время повторял, какие они красивые. Сейчас от былого счастья не осталось и следа. Потухший взгляд, застывшие черты.

— Ты сотворил чудо, мой мальчик, — произнесла женщина вслух, вглядываясь в отражение. — Одна лишь Сцена была способна преобразить усталую, выжатую как лимон мисс Даймонд, дать ей сил жить, любить и гореть. А ты нежданно ворвался в мою судьбу, заставил забыть о том, кто я такая, и почувствовать, как прекрасно быть просто женщиной… рядом с тобой. Только рядом с тобой я могу быть счастлива!

Поразившись своему открытию, Сильвия прижала ладони к горящим щекам и затаила дыхание. Она слышала стук собственного сердца и какой-то непонятный, неведомый ранее звук, исходящий откуда-то изнутри, из-под сердца. Звук этот был настолько нежный и тихий, что распознать его помогло лишь шестое чувство.

Слезы выступили на глазах Сильвии, и она заплакала. Но заплакала не от горя и не от счастья… Наверное, оттого, что не могла найти причин своего странного состояния. Что ты сделал со мной, Мартин? Я не узнаю себя, не знаю, кто я, не представляю, что будет дальше! Актриса закрыла глаза и мысленно приказала себе успокоиться. В этот момент в дверь постучали… Мартин! — мелькнула шальная мысль.

Но это снова пришел Сэмюэль. Запинаясь, словно неуклюжий подросток, отчего на него было жалко смотреть, и пряча взгляд, старик сказал:

— Мисс, к вам посетитель… Проводить его сюда?

Да, это он! Сильвия снова чуть не выскочила в коридор. Но, взяв себя в руки, спокойно, насколько это было возможно, произнесла:

— Да, Сэм, пожалуйста. Пусть проходит прямо сюда.

Пока гость не появился, она судорожно вытерла следы слез, сгребла в ящик трюмо лишние вещи и глубоко вздохнула несколько раз. Вихрем пронеслись мысли: я не должна скрывать от него моих чувств, пусть будет, что будет, единственное, чего я сейчас хочу, — видеть его, прижаться к его груди, почувствовать вкус его губ…

— Здравствуй, Сильвия, — раздался хрипловатый, низкий голос.

Туман перед глазами рассеялся, и она увидела перед собой… Луиджи Стронцо. Он заметно постарел, но былая стройность и подтянутость все еще придавала его облику некий шарм. Он опирался на свою вечную трость, в руках держал шляпу с широкими полями. На нем был длинный черный плащ, мягкие темные брюки и темная рубашка. А волосы почти полностью поседели. Только глаза горели все тем же огнем, в котором Сильвия узнала прежнюю страсть и силу.

— Боже, Луиджи!.. Неужели? — Она всплеснула руками и села на пуфик. — Как ты здесь оказался?

Все ее сомнения и терзания вдруг отошли на второй план. Сейчас Сильвия была вновь очарована своим бывшим возлюбленным, заинтригована его загадочным появлением и оказалась во власти нахлынувших воспоминаний.

— Сколько лет прошло с тех пор, как ты сказала, что мы расстаемся навсегда? — Вместо ответа с иронией спросил Луиджи, затем прошел в комнату и сел в кресло, стоящее в углу, под торшером.

Его лицо оказалось на свету, и Сильвия заметила глубокие морщины на лбу и в уголках глаз. Он похудел, отметила она. Щеки впали, нос больше выдался вперед. Теперь Стронцо походил не на грозную птицу, а на большую ящерицу, что ползают в песках в поисках пищи… Усмехнувшись пришедшему на ум сравнению, актриса приняла непринужденную позу, решив не выдавать своих эмоций, и вновь спросила:

— И все-таки, что же привело тебя ко мне? Как ты правильно заметил, ведь мы расставались навсегда. И я никогда…

— Никогда не говори «никогда», дорогая, — обольстительно улыбнулся Луиджи, блеснув белыми зубами. — Просто мне вдруг захотелось посмотреть, какая ты стала. Все только и говорят: Сильвия Даймонд, блистательная мисс Даймонд! А помнишь, как я тебя… Ну да не об этом речь.

Он встал с кресла и подошел вплотную к Сильвии. Она, вскинув голову, вызывающе посмотрела на мужчину.

— Ну и как? Что же ты видишь? Я сильно изменилась?

— Ты стала моложе, — серьезно произнес Луиджи, и в глазах его сверкнул недобрый огонек. — С кем ты теперь? Я слышал, с Отто Бротбергом ты тоже развелась? Признаться, я ожидал увидеть усталую, постаревшую, пресытившуюся жизнью женщину. Но что я обнаружил?! Ты цветешь, точно фиалка…

Сильвия вздрогнула и отвела взгляд. Неужели за прошлую ночь она и впрямь стала другой? Чувствуя себя не лучшим образом, разве могла она выглядеть так, как говорит Луиджи? О, Мартин!..

— Спасибо за комплимент, — попыталась отшутиться она. — Ты тоже выглядишь неплохо!.. Послушай, Лу. Думаю, нам есть что рассказать друг другу. Давай поужинаем сегодня? Ты объяснишь мне свое появление, я поделюсь секретом моей вечной молодости. О'кей?

— Узнаю малышку Сильвию! — Стронцо зашелся каким-то металлическим смехом. — Ты всегда любила брать инициативу в свои руки. А я надеялся, что ты избавилась от привычки командовать мужчинами… Ну хорошо, жду тебя у подъезда.

Он ушел, оставив в душе Сильвии неприятный осадок. Зачем Луиджи вернулся? Почему именно сейчас? Что он хочет от нее?.. Стронцо сильно преувеличивал, намекая, что она когда-то командовала им. Он был единственным человеком, способным обуздать непокорную мисс Даймонд. Только с ним Сильвия чувствовала себя глупой и неумелой, слабой и покорной. Только он мог приказывать ей, повелевать ею… Женщина обреченно вздохнула: если этот мужчина позовет теперь меня с собой, мне придется бросить все и покориться! Потому что Луиджи Стронцо знал лучше других и лучше самой Сильвии, что ей нужно в этой жизни.

Они приехали в уютный ресторан, где когда-то любили проводить вечера. Луиджи сам привез сюда Сильвию, которая вдруг сделалась кроткой и покорной. Он удовлетворенно поглядывал на нее, загадочно улыбаясь и молча щуря черные как уголь глаза. Принесли вино. Он собственноручно разлил его по бокалам. При этом взору Сильвии открылось его крепкое запястье, на котором блеснули золотые часы. Почему-то эта деталь привела ее в трепет. Она на секунду закрыла глаза, погружаясь в сладостные воспоминания о том, как они с Луиджи занимались любовью…