Антифэнтези - Кувшинов

Потом еще была куча всяких полезных мелочей, и не только мелочей. Даже мягкие подстилки для ночлега и один тонкий и прочный полог для ночевки в случае дождя. Был и большой кусок мыла (преимущественно для Машки – как заявил Рюшка), и иголки с нитками, и сушеный хлеб, и мясо. А самое главное, легкое оружие: длинные ножи в ножнах и небольшой лук с колчаном стрел, который предназначался мне. Я недоуменно воззрился на все это хозяйство, но Эльвира напомнила о моих эльфийских кровях и посоветовала на досуге потренироваться. По ее мнению у меня должно было все неплохо получиться.

Когда мы уже стояли одетые и вооруженные чуть не до наших младенческих ушей, Эльвира села перед нами на стул и грустным тоном спросила:

- А может, останетесь у меня? Я буду о вас заботиться, мне ведь тоже одной скучновато. Куда вы, такие малые, пойдете?

Я посмотрел на Машку и подумал: «А это идея! От такого хвоста отделаться!» Она тоже оценивающе посмотрела на меня и, зло усмехнувшись, сказала:

- Даже и не думай!

- А что, я ничего… - стал я виновато оправдываться, будто меня подслушали.

- Ну, с вами все ясно, - вздохнула волшебница. – Я так и предполагала. Машенька права: вам надо держаться вместе.

- Ничего! – самонадеянно заявил я. – Этот мир еще содрогнется от нашей поступи! Что-что, а это я вам обещаю!

- А я за этим шалунишкой присмотрю! – язвительно весело усмехнулась Машуня.

Что с ней поделаешь – будущая женщина, всегда последнее слово за собой оставит! Значит, все в порядке, и пора выходить, что мы, недолго думая, и проделали.

***

День прошел без особых происшествий. Мы весело топтали дорогу по направлению к городу. В кармане у меня было письмо к колдунье Сильвии – сестре Эльвиры, проживающей в квартале Зимних Роз на улице Дождей. Мне было искренне жаль оставшуюся одну добрую волшебницу, но она сильно заблуждалась насчет прелестей проживания с нашей компанией. Если бы она знала, чего мне стоило сдерживать свои исследовательские порывы! Нет, одни сутки – это верх приличного поведения, какое я мог выдержать. Относительно Машуни у меня почему-то тоже не возникало никаких сомнений на этот счет. Так что будем считать, что Эльвирины волшебные горшочки и прочие хитрости еще легко отделались.

Если честно сознаться (но только себе), то день прошел «почти» без «особых» происшествий. То есть мы весело шли, никого не трогали, ну так, только между собой обсуждали, кто ж у нас в компании главный? Я, конечно, не сомневался, кто. Вот беда, Машуха тоже не сомневалась, но по поводу совсем другой кандидатуры, а Андрюшка занял ловкую адвокатскую позицию: типа не нашим, не вашим – только улыбается себе хитро. Ни как не поймет, болван, что нужно поддерживать мужскую солидарность, иначе Машуня нас схавает, оглянуться не успеешь. Откуда, конечно, ему знать психологию городских эмансипированных дамочек 12 лет? Кажется, ему ее настырность даже нравилась. Дурак – посмотрим на него через пару дней.

Ну вот, шли мы так себе, и тут я услышал ржание лошади и окрик человека. Я остановился и спросил Андрюшку, что он скажет на то, что из деревни нас нагоняет повозка? Парень в мгновение ока побледнел и испуганно прошептал:

- Прячемся! Вдруг это за мной?

Терять друга, только-только выйдя из деревни, было как-то некстати, но и прятаться от первого встречного было, и неинтересно, и несолидно. А вдруг телега какая – ведь и подвести до города могут. Я предложил ребятам спрятаться, а сам решил остаться, чтобы попробовать договориться о провозе. Андрюшка явно дрейфил, сказав, что проще несколько дней прошагать на свои двоих, чем оказаться связанным где-нибудь на рынке в качестве раба. Я возразил:

- А вы на что? Машуня, в случае чего, загипнотизируй маленько путника, ну, если мне с ним не удастся договориться. А ты, Андрюшка, бери лук и становись нашей последней надеждой.

Странно, но ребята только кивнули, беспрекословно спрятавшись на опушке. Плоховато спрятались, но для местного крестьянства сойдет. А я воспрянул духом: вот, оказывается, когда проверяется, кто главный! Несмотря на все перехихикивания, перед лицом опасности, наш маленький отряд проявил настоящие боевые способности. Все четко начали выполнять свои роли. Да, еще один плюс Машке – пожалуй, мне не удалось бы так легко поступиться руководящей ролью в угоду общей пользе. Я даже на мгновение почувствовал свою ущербность...

Но только на мгновение, так как из-за поворота на меня выехала какая-то пегая кляча, запряженная в телегу фирмы «немазаны-колеса», судя по тому, как это транспортное средство выводило целые рулады скрипов и стонов. Так что я даже задумался, не является ли это странное приспособление местным музыкальным инструментом – эдаким плеером с энергопотреблением в одну лошадиную силу. Жаль только, трек был всего один, и тот заезженный. На телеге восседала не менее калорийная (тьфу ты), колоритная личность в потертой фуфаечке, засаленых до дыр портках и каком-то тряпичном плевке, сдвинутом на затылок.

Повозка доехала до меня и остановилась. Мужичок натянул вожжи, с опаской посмотрел на одинокого маленького путника и спросил:

- Ты еть того, чего тут торчишь?

- Хочу и торчу! – не задумываясь, ответил я. – Ты, дядь, далеко ль собрался, может, подкинешь до города?

- Ой, не смеши, пацан. Рыжих в город не возим! – усмехнулся мужик и добавил серьезно. – Да на этой кляче только до ближайших покосов и доедешь!

- Ну так и подвези до покосов, - ответил я, обходя телегу и деловито похлопывая по бортам повозки.

- Делать мне нечего! Дашь рубль, подвезу! – начал торговаться мужик.

- Дяденька, ты что, не знаешь, что такое автостоп? Детям помогать надо, а ты… да за рубль всю твою повозку купить можно! – меня возмутила его нахальность. На счет цен в этом мире я уже был просвещен и Эльвирой, и Андрюшкой. Рубли здесь были золотыми монетами. Причем у меня было несколько таких, но это был НЗ, выданный волшебницей, и я его не потратил бы, даже если бы за рубль продавался весь мужик с лошадью. – Короче, или подвозишь детей, или пеняй на себя!

Ехать с этим жмотом расхотелось. Тем более что мы еще не так устали, чтобы мечтать о попутках. Машуня просто молодец – все поняла и не стала «очаровывать» крестьянина. Как и ожидалось, дяденька порулил на своей «формуле - одна лошадь» дальше, а я кивнул ребятам, чтобы выходили на дорогу.

- Ты что, так этого жмотяру и отпустил? – возмущенно спросила Машка. Андрюха явно не понимал, что нас так расстроило. Видимо, такая средневековая «доброта» была здесь в порядке вещей.

- Ага, сейчас… разбежалась… - ответил, я, подкидывая на руке железный костыль…