Цареубийца. Маузер Ермакова - Юрий Жук

А еще А.И. Медведев даже годы спустя, покрывал своего бывшего командира. Так как на деле, собрав накануне убийства Царской Семьи своих бойцов, П.З. Ермаков объявил, что лично им как наиболее преданным бойцам дела революции предстоит выполнение почетной миссии: покончить с династией Романовых! А еще он, видимо, намекнул своим бойцам, что непосредственно перед самым убийством они смогут поразвлечься…

После того как Екатеринбург был оставлен большинством красных частей, П.З. Ермаков долго не возвращался в родной город.

25 июля 1918 года он вместе со своим отрядом и некоторыми работниками Уральского Обкома РКП(б), Исполкома Уральского Облсовета и Верх-Исетского Ревкома отступал из города на блиндированном поезде по Горнозаводской ветке в сторону Кунгура. Однако вырваться с боем из города на восток им удалось через станцию «Шарташ», и только около четырех часов дня.

Кружным путем – через станции «Богданович», «Алапаевск», «Кушва», «Чусовой» – отряд добрался до Перми, откуда двинулись обратно в сторону Екатеринбурга. 1 августа ермаковцы объединились с Коммунистическим батальоном Уральского Обкома РКП(б), который накануне понес серьезные потери в личном составе. (В этот же день пополненный батальон вошел в состав 1-й бригады Западной дивизии.) В этом батальоне Верх-Исетский отряд образовал роту, командиром которой стал П.З. Ермаков.

25 августа часть этого батальона в составе 1-й и 3-й роты, полуэскадрона и пулеметной команды под командованием П.З. Ермакова была брошена со станции «Шаля» на Сылвенские высоты.

И здесь автор позволит себе привести еще одну выдержку из книги А.И. Медведева, в которой он описывает бой этого подразделения с чешскими легионерами:

«Но едва только смолкли наши выстрелы, как пехота противника снова – теперь уже редкими цепями – с винтовками наперевес, пошла в атаку. На этот раз ее подпустили поближе, метров на двести. И снова враг не выдержал. Ермаков выхватил маузер:

–  Коммунары, за мной!

Через час-полтора наш отряд полностью очистил высоты от чехов» [97] .

Прочитав вышесказанное, следует обратить внимание на то, что А.И. Медведев упоминает о пистолете Маузера в руках П.З. Ермакова, как об имевшем место факте, свидетелем которого он якобы был сам. Однако автор данной работы просто уверен в том, что на описываемый в книге момент П.З. Ермаков не мог располагать пистолетом этой системы в качестве личного оружия, а был вооружен револьвером Нагана обр. 1895 г. (Более подробно об этом будет рассказано немногим ниже.) А свидетельство А.И. Медведева есть не что иное, как результат действия многочисленных рассказов П.З. Ермакова «о себе любимом» и своем «легендарном маузере», которые со временем подействовали на подсознание не только слушавших его людей, но и на бывших товарищей.

После боев в районе Сылвы приказом по войскам 3-й Армии Восточного фронта Коммунистическому батальону Уральского Обкома РКП(б) согласно постановлению заседания Пленума Уральского Обкома РКП(б) было присвоено наименование «Коммунистический Батальон имени Ивана Михайловича Малышева» [98] . А на должность командира этого батальона был назначен П.З. Ермаков. Но долго находиться в этой должности ему не пришлось, так как буквально через несколько дней его ранило. Но, по свидетельству очевидцев, он не покинул поле боя и продолжал командовать батальоном, лежа на носилках.

Когда П.З. Ермаков находился на лечении в госпитале, Коммунистический Батальон имени И.М. Малышева был передислоцирован в Кунгур, где после небольшого отдыха и пополнения его Рабочим отрядом пермских железнодорожников и Боевой дружиной Кунгурского уездного Комитета РКП (б) он получил наименование «Рабочего Стрелкового имени И.М. Малышева Полка». А первым командиром этого подразделения стал Н.Е. Таланкин.

Но это обстоятельство нисколько не помешало П.З. Ермакову по прошествии лет писать в анкетах, что с августа 1918 по июнь 1919 г. он проходил службу в должности «Командира полка Малышева»…

Выписавшись из госпиталя, П.З. Ермаков был зачислен на должность Комиссара Караульного батальона 3-й Армии Восточного фронта. То есть, выражаясь современным языком, – Комендантского батальона, главной задачей которого является охрана штаба и административно-хозяйственных управлений этого оперативно-стратегического объединения. Но долго комиссарить П.З. Ермакову не пришлось, так как с прекращением военных действий на территории Урала и Сибири к весне 1920 года Приказом РВСР от 6 января 1920 года Восточный фронт был расформирован с 15 января…

П.З. Ермаков выходит в запас и до начала июня 1920 года состоит в резерве Екатеринбургского Губвоенкомата.

Но уже на следующий месяц он отправляется добровольцем на Западный фронт, где получает должность Военного Комиссара 23-й Стрелковой бригады 8-й дивизии. (Это соединение входило в состав Ударной группы 16-й Армии, ведущей бои за «освобождение польского пролетариата» на Минском и далее на Варшавском направлениях.)

В июле 1920 года в боях на Березине П.З. Ермаков он был снова ранен и после своего излечения получает назначение на аналогичную должность в 1-й Стрелковый запасной полк 16-й Армии [99] .

Надо сказать, что как командир, так и комиссар был из П.З. Ермакова, прямо говоря, неважный. Сказывалось отсутствие образования, эрудиции и просто элементарной культуры человеческого общения. Но какую бы должность он ни занимал, для него всегда служил хорошим прикрытием его дореволюционный партийный стаж, а также знакомства с «сильными мира сего», которыми он в случае чего мог козырнуть! Это, собственно говоря, всегда и спасало его при переводе с места на место. А если еще учесть, что по своей натуре он был человеком грубым и к тому же сильно злоупотреблявшим спиртным, то, как говорится, комментарии излишни!

Но в то время такое положение вещей не являлось большой помехой, ибо большинство старых партийцев были подвержены этой пагубной страсти, которую относили к «тяжелому наследию царского режима»… И, как это ни странно, именно благодаря этим качествам П.З. Ермаков пользовался «заслуженным авторитетом» у бойцов и командиров новой формации. А его революционные заслуги только лишь повышали его в их глазах. Поэтому нет ничего удивительного в том, что, покидая это место службы, П.З. Ермаков получает на прощание от своих сослуживцев рукописный адрес, датированный 26 декабря 1920 года, в котором они, принося слова благодарности, выражают уверенность в том, что «…Вы сумеете принести еще много пользы Советской Республике благодаря Вашим познаниям, умению и энергии, которые Вы всюду проявляли, находясь с нами» [100] .