Свадьба мертвецов - Генри Бернс

— Как видишь, я тоже, — усмехнулся Конан, похлопав по рукоятке меча. — А с охранником этим я хорошо знаком, так что, может быть, мы сумеем договориться.

— А зачем тебе надо в покои Корхаса? — спросила Джайла, пристально глядя на киммерийца. — Ты не похож на обыкновенного воришку, хотя я и застала тебя у моего ларца.

— Я ищу одну шкатулку, — признался Конан, испытывая необъяснимое доверие к этой девушке. — В ней находится амулет, принадлежащий моему другу. Ты что-нибудь слышала о нем?

Джайла отрицательно покачала головой.

— Корхас ничего мне не рассказывает, — горько усмехнулась она. — Похоже, он собирается всю жизнь держать меня взаперти. Но выбора у меня нет.

— Выбор у тебя будет, — пообещал Конан. — Но ты должна нам помочь. Скажи, в какую дверь входят рабыни?

— В ту же, что и ты. Только открывают они ее не кинжалом, а ключом, который хранится у старшей рабыни. Она предана Корхасу и постоянно следит за мной, — ответила Джайла. — В любой момент может появиться. Лучше б ты поторопился.

— Так ты даже на улицу не выходишь? — удивился Конан.

— Выхожу. Тут есть еще одна дверь. — Она указала на темный, закрытый шторой альков. — Ко мне присылают Грула, старшего слугу и верного прихвостня Корхаса, и он ведет меня по каким-то узким, темным коридорам мимо кладовых во внутренний двор.

— Мимо кладовых, — задумчиво повторил Конан. — Это хорошо. Послушай, Джайла, ты не будешь против, если в твоей комнате совсем недолго постоит один симпатичный сундук? Его доставят сюда завтра утром.

— Утром мы с Корхасом едем в храм Митры на свадебную церемонию, — печально проговорила Джайла. — А сундук, я думаю, мне мешать не будет.

— Ты умница, — Конан обнял девушку и поцеловал в губы. — А теперь мне пора. Увидимся завтра. — Он направился к алькову. — Я выйду через эту дверь. Мне надо заглянуть в одну кладовую. — И киммериец принялся ковырять замок потайной двери в алькове.

— Сколько раз приходит Грул? — спросил он.

— Один, — коротко ответила Джайла. — В полдень.

— Очень хорошо. — Конан наконец открыл дверь и, посмотрев на Джайлу, улыбнулся. — Значит, сегодня он уже не придет, а завтра… А завтра все изменится. В общем, я оставлю эту дверь незапертой. Ничего не бойся. Все будет хорошо.

Джайла молча кивнула, и Конан, махнув ей на прощание рукой, вышел в узкий полутемный коридор и двинулся вперед. Завернув за угол, киммериец увидел вход на кухню, на этот раз там было темно и тихо.

«Прямо не дом, а лабиринт какой-то! — подумал Конан, сворачивая в следующий коридор, — Наверняка, тут и подземный ход есть, а может, и не один!» Внезапно где-то совсем близко раздались голоса. Киммериец сделал еще несколько шагов вперед и, заглянув за очередной угол, увидел в конце узенького коридорчика распахнутую дверь комнаты для слуг. Ее обитатели, расположившись за длинным широким столом, весело болтали. Во главе стола лицом к двери сидел Грул. Конан присел на корточки и стал ждать подходящего момента, чтобы проскочить освещенный отрезок коридора. Время от времени он осторожно выглядывал из-за угла, но картина не менялась — Грул все так же сидел лицом к двери, с кривой усмешкой слушая пустую болтовню слуг. Конан огляделся, но, не найдя ничего подходящего, извлек из пояса золотую монету и, когда Грул скосил глаза в сторону одного из болтунов, ухитрился бросить монету так, что она, описав в воздухе дугу, шлепнулась на середину стола.

Слуги разом затихли, изумленно уставившись на золото, — этого мгновения Конану хватило, чтобы невидимой тенью скользнуть вперед, туда, где коридор был совсем темным. Бесшумно ступая, киммериец зорко вглядывался в темноту, пытаясь отыскать дорогу к кладовым, но пока не видел ни дверей, ни поворотов.

— Она что, с неба упала? — донеслось вдруг из комнаты слуг.

— С какого неба, дурак? Ее кто-то кинул из коридора!

Конан узнал голос Грула и, ускорив шаг, нашел наконец какую-то незапертую дверь. Киммериец быстро шагнул внутрь и оказался в полутемной, освещенной лишь догорающим факелом проходной комнате. Здесь ничего интересного не было, и Конан, не задерживаясь, стремительно пересек ее и очутился в следующем коридоре. Он уже начал терять терпение, проклиная этот бесконечный и запутанный дом, как вдруг увидел три одинаковые двери, закрытые на массивные засовы. Кладовые!

Знакомый зеленый сундук Конан нашел лишь в третьей по счету кладовой. Постучав по крышке, северянин тихо позвал Бали, но ответа не последовало. Киммериец вытащил из пояса ключ и уже вставил его в замок, но в этот миг из дальнего угла раздался негромкий свист. Конан вскинул голову и увидел сидевшего на груде тряпья карлика. В неясном свете, проникавшем в кладовую через узкие прорези в стенах коридора, киммериец заметил, что Бали мрачнее тучи.

— Я же просил отнести меня в кладовую со съестным! — прошипел он. — А здесь что? Я все перерыл, но, кроме старого барахла, ничего не нашел.

— Прости, Бали, так уж получилось, — виновато сказал Конан, сев на корточки рядом с малышом. — Сейчас посмотрим в других кладовых.

— Там тоже ничего нет, — грустно махнул рукой карлик. — Я это понял из разговоров слуг. А съестные припасы хранятся совсем в другом месте.

— Должно быть, рядом с кухней, — сказал Конан. — Но сейчас туда лучше не соваться. Ты уж потерпи до утра. А я тебе расскажу, что мне удалось узнать.

И киммериец подробно рассказал Бали об охраннике-убийце Ульсаре, о разговоре с невестой Корхаса Джайлой и о своих планах на завтра. Переговорив обо всем, Конан простился с малышом и, выйдя из кладовой, закрыл ее дверь на тяжелый засов.

Благополучно добравшись до своей комнаты, киммериец распахнул дверь и облегченно вздохнул.

Замиля мирно спала в его кровати.

С раннего утра дом уже гудел, как потревоженный улей. Повсюду носились слуги: перетаскивали мебель, выколачивали ковры, натирали до блеска дверные ручки. Празднично одетый Корхас, со свежевыбритым лицом и умащенными волосами, расхаживал по дому, заглядывая в каждый уголок и покрикивая на нерасторопную челядь.

Довольно невежливо выпроводив из своей комнаты Замилю, которая совершенно не помнила, что было ночью, Конан оделся и вышел во двор — там тоже царила, предпраздничная суета. Он увидел длинную вереницу столов, расставленных между раскидистыми платанами. Густые кроны деревьев образовывали шатер, надежно защищавший от палящего солнца.

— А, киммериец, ты-то мне и нужен, — раздалось позади Конана. Обернувшись, киммериец увидел спешащего к нему Корхаса. — Сегодня для тебя найдется работенка. Не беспокойся, я заплачу как следует.