Проклятые узы - Мери Ли

двадцати раз. И каждая попытка увенчивается успехом, только перед тем, как Сади входит в воду.

Но двадцать первая попытка другая.

Когда Кристофер отпускает Сади, она уже не кричит. Промокшая насквозь. Уставшая и злая, она прикрывает глаза и думает о том, что у нее за спиной вот-вот появятся крылья. Она не боится, потому что знает, Кристофер не даст ей умереть, да и крылья все равно появятся.

Сади максимально расслабляется.

И они появляются.

Два алых огромных крыла расправляются, и Сади больше не летит вниз, воздух подхватывает тело девушки, и она, открыв глаза, летит к горизонту, параллельно воде.

Сади взмахивает крыльями, и улыбка появляется на ее лице. Она замечает движение справа. Кристофер.

– Поверни корпус немного левее, – советует он.

– Так? – спрашивает Сади и поворачивается слишком быстро, ее тут же бросает кубарем по воздуху, и в итоге она опять оказывается в море. В этот раз Сади захлебывается водой, она попадает не просто в нос и рот, но и достигает легких. Так кажется Сади.

Кристофер достает ее и быстро доставляет на берег. Но не туда, где собралась толпа зевак во главе с Винсентом. Кристофер ставит Сади на землю по другую сторону от дома. Пока все сбегутся сюда, чтобы выказать Потомку свое восхищение, Кристофер успеет объяснить ей, что она делала правильно, а что нет. Но не успевает он и рта открыть, как мокрая со спутанными огненными волосами Сади начинает наступать на Кристофера.

– Да как ты мог! Я ведь чуть ли не умерла! Много раз!

Она тычет ему в грудь пальцем, Кристофер перехватывает ее руку и, смотря в глаза Принцессе, говорит:

– Я бы не позволил.

– Я напугалась! – вскрикивает Сади, и в ее глазах появляются слезы, которые она сдерживала, будучи на тренировке. – Ты даже не представляешь, как мне было страшно.

Кристофера манит ее предельная честность. Он ведь уже просил Принцессу не рассказывать никому о своих страхах.

– Не говори о своих страхах, – напоминает он.

– Тебе могу о них говорить.

Сади осознает, что стоит к Кристоферу слишком близко. Они оба тяжело дышат. Сади опускает взгляд на губы Кристофера, он делает то же самое.

– Кристофер, – начинает Сади, подступая на один крошечный шаг, – я…

– Что? – спрашивает он, а расстояние между их губами сокращается.

Рука Кристофера плавно проходит по руке Сади, и ладонь его останавливается на шее девушки, прямо на шраме.

Поцелую не суждено случиться, толпа людей Винсента появляется из-за самого большого дома Россе. Кристофер первым отступает, и Сади успевает заметить его взгляд. Он в смятении.

Кристофер не сравнивает Сади с Лилит, но Келлан так не посчитает, он решит, что влечение Кристофера обусловлено кровным родством огненнокрылых дам.

Но Кристофер знает – это не так.

Прежде чем толпа достигает их, Кристофер снова обхватывает Сади за талию и уносит Принцессу от всех этих зевак и не случившегося поцелуя.

Глава восьмая

Два дня из отведенных Келланом семи были позади. Сади удалось воспользоваться крыльями, но это не значило ровным счетом ничего. Как бы Кристофер не объяснял ей, что она должна делать, как Сади необходимо сконцентрироваться и посмотреть вглубь себя, без стрессовой ситуации все это было лишь словами. Но стоило только Кристоферу поднять Сади ввысь, а потом отпустить, немного не достигая воды, крылья снова появлялись, и она могла парить. Именно парить, не лететь. Никаких плавных поворотов, подняться выше, закружиться в вихре, все это заканчивалось одним и тем же – Сади летела в воду, Кристофер ее доставал.

Они пробовали снова и снова.

И каждый раз итог был один.

Сади злилась на себя, она понимала, что должна научиться новым возможностям, ведь они способны не только упростить жизнь, но и спасти ее. Девушка старалась, внимательно слушала Кристофера, но зов Лилит мешал полной концентрации. Сади ощущала присутствие дальнего родственника, оно расположилось под кожей, в мыслях и даже дыхании девушки. Кроме этого, за присутствием Лилит был еще и Герхард. Его Сади тоже чувствовала – он пребывал в печали, но больше не пытался прорваться в сны девушки. Это настораживало. Сади не понимала, что Герхард больше не может контролировать ее сны и войти в них, без ее приглашения он не в силах.

Кристофер был терпелив, хотя несколько раз ловил себя на мыслях, что начинает злиться, когда на балконе появляются члены его семьи, они посменно выходят и смотрят на то, как Сади демонстрирует провал за провалом. Времени на щадящие тренировки у них не было. Возможности постоянно держать Принцессу в городе – тоже. Так или иначе, ей придется выйти за пределы Россе, и тогда она должна хотя бы уметь спастись бегством, точнее, улететь и владеть кинжалом. Демонические мечи слишком массивные для человеческой девушки, Сади с трудом могла его поднять, а о битве и разговора не было.

Очередной подъем ввысь и последующее падение над морем недалеко от берега заканчивается падением Сади в воду. Когда Кристофер достает Принцессу из морской глади, то отправляется на берег.

Демон и Потомок пошли отдыхать только в середине дня, следовательно, у них оставалось еще четыре с половиной дня на то, чтобы Сади научилась самостоятельно себя защищать и пользоваться крыльями. Келлан категорически был против более долгого ожидания, и Кристофер не мог его за это судить.

– Почему мы не можем подождать еще? – спрашивает Сади, сидя все на том же гладком камне.

Прикрыв глаза, она подставила лицо солнцу, которое наконец-то решило почтить своим присутствием Россе. Кристофер расположился на соседнем камне, и наблюдал за расслабленным лицом Принцессы. Щеки ее были розовыми, дыхание глубоким, а волосы, как и вся одежда насквозь промокшими.

– Асмодей не отступает, да и ангелы не будут вечно сидеть и ждать, когда ты выйдешь за пределы города. На самом деле у нас нет времени, которое установил Келлан. Чем быстрее мы найдем ключ, тем скорее покончим со всем этим.

Сади поднимает веки и поворачивается к Кристоферу, взгляд которого плавно исследовал изгибы под мокрой тканью. После вчерашнего притяжения, он стал совершенно иначе смотреть на Сади. Возможно, тому причиной была ее связь с Лилит, а он ведь испытывал к той влечение и не единожды поддавался ему. Или причина была вовсе в другом. Он не знал, в чем именно, но не видел смысла противиться влечению. Сопротивление природе никогда не приводит ни к чему хорошему. Но в случае с Сади, все было не так, как с Лилит. Там было обнаженное влечение, здесь