Проклятые узы - Мери Ли

течет кровь самого Создателя. Чтобы открыть рай, в твоей жизни должно случиться что-то значимое, но непонятно, что именно. И только будучи в райских садах, ты сможешь открыть ад, но для этого придется пролить свою кровь.

– Но ад мы открывать не собираемся, – напомнила Сади.

– Конечно нет. Там остались только гончие и Лилит. Нужно возвращаться, пожар скорее всего уже потушили.

Они одновременно повернулись в сторону Россе. Дым еще поднимался ввысь, но огня больше не было. Кристофер протянул Сади руку и у нее перехватило дыхание.

– Я же голая, как мы…

– Я ведь принес тебя сюда. Не переживай, я уже видел женские прелести, от разрыва сердца не рухну. Можешь сама попробовать взлететь, раз уж крылья стали доступны.

Кристофер сдерживал улыбку, но все же она прорвалась наружу.

– Сади, ты еще и босая. Не пойдешь же ты обратно раня свои крошечные стопы? И я не могу оставить тебя тут, чтобы слетать за каким-то одеянием. Придется тебе смириться и открыться передо мной.

– Хорошо, только не смотри.

– Я уже.

– Что?

– Ничего.

Сади выдохнула, крылья пропали быстрее, чем она об этом подумала, и по коже снова прошелся холодок. Кристофер сократил расстояние между ними и обнял Сади за талию, она чувствовала, насколько горячими были его руки, а потом он прижал Принцессу к себе, и у нее начались проблемы с дыханием. Она обхватила Кристофера за шею, ей показалось, что он уткнулся носом ей в волосы, и уже в следующие мгновение крылья за его спиной раскинулись в стороны, но они не взлетели. Крылья мягко и максимально нежно обняли Сади и теперь они стояли в одном общем коконе черного цвета.

– Не сдержался, – прошептал Кристофер, и в следующее мгновение они взмыли в небо.

Сади прижалась лицом к изгибу шеи демона, полет закончился слишком быстро, но Кристофер не вернул Сади в ее комнату, теперь она оказалась в другой, более просторной и светлой. Тут было множество свечей, которые затряслись в разные стороны, когда Кристофер убрал крылья.

– Мы где? – спросила Сади.

Кристофер отступил на шаг и бросил ей рубашку, она поймала одеяние, но не надела, а прикрылась спереди.

– Моя комната, – ответил Кристофер, его взгляд так и норовил посмотреть на открытые участки тела Принцессы.

– А моя…

– Сгорела. Как показала практика, за тобой нужно следить не только днем, но и ночью.

– Я тут буду спать?

– Да. И еще, Сади.

– Что?

– Позади тебя огромное зеркало.

Вот дьявол!

Сади скинула рубашку с невообразимой скоростью и натянула ее как полагается.

Кристофер снова улыбался, хотя и поймал себя на мысли, что делает это слишком часто, хотя мир на грани очередных перемен, а они далеко не всегда приносят пользу.

– Я пойду посмотрю, что там с пожаром в твоей комнате и вернусь. Пока можешь принять ванну, она за той дверью.

Кристофер удалился, а Сади тут же прижала ладони к горящим щекам. Сходила в ванную комнату, на удивление там уже была набрана чистая вода, она помылась и вернулась в спальню, надеть, кроме рубашки, ей было нечего. Она долгое время сидела на краю огромной постели, а потом, устав от ожидания, забралась в кровать и свернувшись клубочком уснула. В этот раз ей ничего не снилось и Сади понимала, что сама не позволила Лилит и Герхарду повлиять на долгожданную тишину в ее голове.

Глава девятая

Следующим утром Сади проснулась в постели одна, хотя чувствовала рядом с собой ауру Кристофера, ее невозможно было спутать с чем-то другим. Она посмотрела на соседнюю подушку, та была смята. Неужели они спали эту ночь под одним одеялом? Сади глубоко задумалась и попыталась вспомнить демона рядом с собой, обнимал ли он ее? Сон девушки был настолько крепким, что она вообще ничего не могла вспомнить.

Сади успела умыться, заплести волосы в длинную косу и когда вернулась в спальню, Кристофер уже был внутри, одет во все черное с мечом и двумя кинжалами из демонической стали, расписанными языком, который Сади невозможно было постичь. Взгляд демона был другим. Сади почувствовала это в первое же мгновение, казалось, что он смотрел на девушку более пристально, более внимательно и более по-свойски. Хотя права у него на это не было. Когда первые секунды утекли, Сади поняла, что вовсе не против подобных взглядов, они бередили что-то приятное и запретное.

– С добрым утром, Принцесса.

– С добрым. – Сади бросила взгляд на кровать. – Мы вместе спали?

– Да. Отбивался от твоих приставаний, как мог.

Сади быстро вернула внимание на Кристофера и сразу же увидела, что он улыбался.

– Что?

– Я пошутил, я бы не стал отбиваться, но ты спала беспробудным сном. Одевайся, у нас мало времени, час назад ангелы прибыли к границе Россе, хотят увидеть Потомка.

– Что всем дался этот Потомок. Я, один черт, ничего не умею.

– Умеешь, просто еще не знаешь об этом.

Сади кивнула и снова бросила взгляд на постель.

– И что, мы теперь постоянно будем спать в одной кровати? – спросила она.

– Ты против?

– Нет, но…

– Тогда в одной.

Кристофер положил на обсуждаемую кровать свежую одежду для Принцессы и два кинжала, сапоги поставил на пол, но не успел он выйти, как Сади задала вопрос, который почему-то интересовал ее наравне с открытием райских садов.

– Кристофер, это правда, что ты любил Лилит?

Сади не рассказала Кристоферу только про эту часть разговора. Вчера она не понимала, почему именно не хотела говорить об этом, а сейчас поняла – ей было бы неприятно знать, если Лилит говорила правду про его чувства. И тем более про то, что Кристофер испытывает что-то к Сади только из-за ее родства с Лилит.

Рука Кристофера замерла, так и не дотянувшись до двери. Он медленно обернулся и посмотрел на Сади.

– Это она тебе сказала?

Принцесса кивнула, Кристофер вернулся и встал перед ней слишком близко.

– Она умеет настраивать людей друг против друга, – серьезно сказал он. В этот момент в его глазах не было никакого лукавства.

Немного приподняв подбородок, девушка прошептала:

– Это не ответ.

Кристофер выдержал паузу в пару мгновений и заговорил, четко смотря Принцессе в глаза:

– Я желал ее, да. Но любви там скорее всего не было. Она умело использовала меня в своих целях, а когда я сорвался с крючка, она заменила меня Асмодеем. Поэтому он так жаждет выпустить ее, думает, что она страдает ради блага всех, кто вышел.

– Но это так и есть.

– Нет, она страдает из-за того,