Burglars trip - Valley

- Люци, у нас с тобой своеобразный… гость.

- Гость? И зачем ты его пустила? Неофициальный обыск, что ли? Артуру Уизли опять неймется?

- Его зовут Критчер, и я думаю, что тебе лучше расспросить его самому.

- Эльф?! С ума сошла? Почему я?!

- Это не наш эльф.

- Так он еще и чужой?! Гони его к черту!

- Люци, это домовой эльф Сириуса Блэка.

Мысли вихрем закружились у меня в голове. Эльф из дома, в котором скрывается приговоренный к поцелую дементора крестный Гарри Поттера. Эльф из дома, до которого так мечтает добраться Темный Лорд. Эльф из дома, местонахождение которого Айс не может открыть никому, хотя регулярно там бывает. Но ведь этот Критчер тоже не сможет… Хранителем их штаба наверняка является сам директор Хогвартса, но это и не суть важно. Домовик не просто так пришел сюда, он пришел, потому что почитает Нарси как истинную наследницу традиций семьи, не Сириуса же ему почитать. Он расскажет мне все, на рассказ о чем нет прямого запрета, то есть абсолютно все, если я сумею правильно задать ему вопросы. А я сумею. Я тридцать лет общаюсь с Айсом. Да и общество Кеса в какой-то степени поспособствовало подобному умению.

Этот Критчер скажет мне все, кроме местонахождения дома.

Абсолютно все.

Я уверен.

А то недовольство Шефа уничтоженным дневником как-то непозволительно затянулось. Деньги берет, а дуться не прекращает. Информация о Гарри Поттере будет очень кстати.

- Северус, ты же знаешь, я не могу с ним встречаться.

- Почему?

- Сложно сказать…

- Вы верите, что Темный Лорд заставит Поттера убить вас?

- Не то чтобы особо верю, но мальчику ни к чему такие нагрузки. Ты же понимаешь, если он ощущал себя змеей…

- Так он и есть змея, Альбус.

- Ты находишь это смешным?

Мне стало неловко.

- Это ни о чем не говорит, вы сами всегда уверяли, что у них с Темным Лордом много общего.

- Северус, мне не стоит лишний раз встречаться с Гарри.

Спорил я скорее для порядка. Я последний человек, который поставит Альбуса в зависимость от бредней нашего «героя». Мало ли что этому идиоту взбредет в его больную голову. Если даже Дамблдор опасается с ним видеться… Интересно, он за детей не боится?

- Наверное, действительно не стоит. Ваш травмированный любимчик уже искусал Артура Уизли.

- Это не он искусал.

- Вы выяснили, что понадобилось Нагини в Министерстве магии?

- Пока я остановился на той версии, что Том отправился в ней на разведку, - усмехнулся директор.

- А заодно на ужин.

- К счастью, Артур поправляется. И Бродерик Боуд тоже.

- Боуд поправляется?

- Очень надеюсь. Его-то Фаджу придется выслушать.

Я не сказал об этом Фэйту, чтобы не волновать его лишний раз, но я сказал об этом Макнейру. Они с Фэйтом вместе накладывали на Боуда «Imperius», чтобы заставить проникнуть в Отдел Тайн и забрать оттуда пророчество. Вот пусть Макнейр сам теперь разбирается.

- Как ты думаешь, Снейп, ведь если к нему вернется разум, он сможет объяснить, что с ним случилось?

- Скорее всего, да, он же не школьник, а министерский работник и прекрасно знает, что такое «Imperius».

- Повелитель будет очень недоволен, если Фадж узнает, что кто-то охотится за пророчеством.

Именно на это и надеялся Дамблдор. Но меня гораздо больше беспокоил Фэйт, которого Боуд, придя в себя, наверняка заподозрит в случившемся.

- Темному Лорду все равно придется доложить, не правда ли? – с некоторым злорадством спросил я.

- Он не любит исправлять наши ошибки, Снейп. Ты же можешь помочь нам избавиться Боуда?

- У меня нет на это времени. Сами разбирайтесь.

- Малфой сейчас и так не на очень хорошем счету.

Этот гад смотрел на меня в упор, и выражение маленьких глазок было настороженное.

Ты забыл, с кем дело имеешь, говорящее подобие гиббона?

- Вот до кого мне совершенно нет дела, Макнейр, так это до Малфоя и ваших с ним проблем.

- Что-то заставляет меня в этом усомниться, - усмехнулся он. – Ну да ладно, мы уж как-нибудь сами.

Эйв уверял, что добраться до пророчества, которым так бредит Шеф, проще простого, и мы были сильно обескуражены, когда у Боуда ничего не получилось. Лорд злился и на Эйва, и на меня, но информация, которую я, преодолев отвращение, вытянул из Критчера, основательно подняла ему настроение. Мы узнали массу полезного. Какие люди бывают в доме, что они там делают и о чем говорят, устройство самого дома, уклад, порядки и, наконец, много интересного о Сириусе Блэке и Гарри Поттере. То есть именно то, что интересовало Шефа больше всего. Я действительно вытянул из этого старого грязного убожества абсолютно все, кроме того, как попасть в дом. Ну так это и не обязательно.

- Вы молодцы, Люци, - усмехнулся Темный Лорд, когда я рассказал ему об этом. – Ни один шпион никогда не узнает столько, сколько может поведать обиженная на хозяев прислуга. Вы молодцы. Ты и твоя жена. Передай ей, что я очень доволен.

Передавать Нарси такие ужасы я, разумеется, не стал. Мне вообще не понравилось, что он приплел ее сюда. Еще не хватало.

Это невозможно! За что мне такое наказание?! Ведь Альбус прекрасно знает, я закрываюсь совсем по-другому...

Предлагать Поттеру избавиться от эмоций! Да он состоит из эмоций. Весь. Целиком. Как Фэйт.

Но Фэйт – совсем другое дело. Если ему нужно – он может быть феноменально хладнокровен, невероятно расчетлив, так безэмоционален и равнодушен, как я не могу. И корень этих странностей еще Кес определил. Я тогда не понял, честно говоря, а теперь-то знаю… Даже представить страшно, что из себя представляет человек с условными воспоминаниями. Да он вообще неприятные вещи не воспринимает. Он помнит только то, что ему хочется помнить. И я ему завидую. Он ни разу в жизни не вспомнил, как я орал на него на крыше Ашфорда, никогда не спрашивал, что там случилось, а ведь перепугался до смерти. Он просто выкинул это из головы. За ненадобностью. Действительно! Зачем портить себе настроение и вспоминать страх, боль, отчаяние? Вот чему надо было у него учиться. А я так и не смог. Спорить могу, что ему кошмары не снятся. Всем снятся. Мне Эйв рассказывал как-то. Это Эйв, который толком ни в одной операции и не участвовал. Шеф хоть и держал его всегда за козла отпущения, но только для себя. Никуда не пускал. Знал, что это будет в первый и последний раз. А Фэйту все равно. Это я в школе по глупости думал, что здорово его выручил. Ерунда, он бы и так в Слизерин попал.

Я тяжело вздохнул, в последний раз обругал про себя директора и принялся выуживать из головы «лишние» воспоминания.

Думоотвод Дамблдора был раза в два меньше моего собственного и, судя по всему, не таким старым. Кроме того, оказалось, что я совершенно не привык работать с нормальными думоотводами, давно позабыв, что сброшенные в них мысли полностью испаряются из головы. Но Альбус категорически настаивал, чтобы перед занятиями окклюменцией я оставлял в этой каменной чаше не только воспоминания о Темном Лорде, Отделе Тайн, нынешней деятельности Ордена Феникса, Ашфорде и Кесе, но даже свои детские впечатления о Поттере и Блэке. Это было довольно утомительно. Я то и дело вспоминал еще о чем-то, что позабыл «выложить» из головы перед приходом мальчишки. А еще это было совершенно бессмысленно. Неужели Дамблдор считает, что этот самоуверенный неуч сможет увидеть в моей голове что-то, чего я сам не захочу ему показать?

Поттер никогда ничему не научится, потому что он не желает учиться. Он хочет проникнуть в Отдел Тайн и увидеть, что там. Хоть во сне, хоть наяву, но он желает этого больше всего на свете. Я вспоминал Кеса и понимал, что при такой силе желания Поттеру непременно это удастся. И во сне удастся, и наяву. Все, что я могу сделать, так это оттянуть исполнение желания, которое полностью поглощает мозг мальчишки, когда он спит, и частично - когда бодрствует.

Все это я, разумеется, сказал Дамблдору.

- Чем позже это случится, Северус, тем лучше, - мрачно ответил директор.

- Не проще объяснить ему, что к чему?

- Не стоит втягивать ребенка в наши проблемы. Это слишком серьезно. Кроме того, Том… Нет, Северус, не стоит.

С Боудом Макнейр прекрасно справился сам. Точно не помню, но, кажется, он, как истинный палач, даже не отравил несчастного, а задушил каким-то элементарным растением в цветочном горшке, но это было достаточно изящно и очень своевременно. Фэйт толком и не узнал ничего, тем более что у него появились новые заботы.

К великой радости нашего любимого Повелителя, к нему сразу после Нового Года присоединились все сидевшие до этого в Азкабане старые «друзья». Во всяком случае, он называл их друзьями, и с ним никто не спорил, хотя представления о друзьях у него, должен признать, весьма своеобразные.

С одной стороны, Фэйт был откровенно рад Лестрангу и Долохову, с другой - очень боялся Белл. Но Нарси была счастлива, и Фэйт мужественно изображал молчаливое удовлетворение. Этому поганцу всегда везло. Повезло и на этот раз. Лестранги не собирались у него селиться. Зато, как всегда, не повезло мне. Первой же встречи было достаточно, чтобы стало ясно – Белл меня ненавидит. За то, что я не сел в Азкабан вместе с ней, за то, что мне верит Темный Лорд, за то, что я не млею от восторга перед ее подвигом. Многолетние страдания за нашего любимого Повелителя она однозначно считала единственным достойным времяпрепровождением для всех живых существ и искренне удивлялась, что кто-то может думать иначе.