Вечно - Дж. М. Дарховер

Кармин собирался было ответить, однако в разговор вмешалась Хейвен.

– Он ничего не испортил. Все было чудесно.

Кармин ухмыльнулся.

– Видишь, Уорхол? Я не облажался.

– Все равно мог бы опуститься на одно колено.

– Возможно, я оказался между ее коленей, если ты меня понимаешь, – ответил Кармин, усмехнувшись.

Закатив глаза, Диа вернулась на свое место.

– Так вы потрахались. Уверена, это было романтично.

– Мы не трахались, – ответил Кармин. – Мы занимались любовью.

Как бы это ни было странно, но Диа казалась удовлетворенной этим ответом.

* * *

Было уже за полночь, когда Кармин и Хейвен удалились в гостевую комнату. Хейвен устроилась на груди Кармина, в то время как он нежно поглаживал ее спину. Скользнув рукой под его футболку, она провела рукой по его ребрам, спускаясь к его прессу и прослеживая кончиками пальцев его шрам.

– Жаль, что я не могу читать твои мысли. Тогда я знал бы, что сказать для того, чтобы все исправить, – сказал Кармин, нарушив тишину.

Рука Хейвен замерла.

– Ты всегда знаешь, что сказать.

– Если бы это было правдой, то ты не исчезала бы из постели каждую ночь, – сказал он. Хейвен села, предоставляя ему свободное пространство, когда он приподнялся на локтях для того, чтобы посмотреть на нее. – Да, я знаю, что ты вновь проводишь большую часть своего времени в библиотеке, но я не знаю, почему ты не можешь поговорить со мной о том, что тебя тревожит. Почему ты скрываешь это от меня.

На Хейвен нахлынуло чувство вины. Она отвела взгляд и легла. Отодвинувшись от Кармина, она крепко зажмурилась, отчаянно желая вновь ощутив то же самое чувство, которое она испытывала утром. Тогда, когда она не ощущала в своей душе пустоты. Тогда, когда она чувствовала себя живой.

Чувствуя, что Кармин зашевелился, Хейвен затаила дыхание, опасаясь того, что он поднимется и уйдет. Внутри у нее все похолодело от одной лишь только мысли о том, что он оставит ее – он клялся ей в том, что не сделает этого, но она боялась наступления того дня, когда он решит изменить свое решение.

Однако он не сделал этого. По крайней мере, в этот раз. Придвинувшись к Хейвен, Кармин обнял ее и сдался во власть сна.

* * *

В последующие две недели Кармин стал все меньше бывать дома – даже меньше, чем раньше. По утрам, пока Хейвен спала, он уезжал в школу и отсутствовал весь день, посещая футбольные тренировки и возвращаясь домой только лишь к ужину. Поужинав, они с Хейвен поднимались на третий этаж, где Кармин делал домашнюю работу и направлялся спать.

Большую часть ночей они спали в разных спальнях.

С каждым днем Хейвен все больше и больше чувствовала себя виноватой. Поведение Кармина менялось так же быстро, как и ее собственное. Он возвращался к старым привычкам, часто выходил из себя и срывался на других.

Хейвен пыталась закрывать на это глаза, но его слова часто ранили ее.

Мучаясь пятничным утром от бессонницы, Хейвен спустилась на первый этаж. Наливая апельсиновый сок, она заметила вошедшего в кухню Кармина. Она протянула ему стакан сока, не сказав ни слова. Приняв стакан, Кармин сделал глоток.

– Ты придешь сегодня на мою игру? Диа сказала, что придет, поэтому тебе не придется быть там одной.

– На твою игру? – переспросила Хейвен с удивлением.

– Да, сегодня у нас первая игра, – ответил Кармин. – Если не хочешь идти, то не ходи, ничего страшного. Просто спросил.

– Разумеется, хочу. Я просто не знала о ней.

Допив сок, Кармин поставил стакан в раковину.

– Игра начинается в семь. Встретимся в раздевалке после игры.

Улыбнувшись, она сказала Кармину, что они увидятся после игры.

* * *

Около семи часов вечера Хейвен, чувствуя, как потеют ее ладони, села на водительское сиденье машины Доминика. Она медленно ехала по городу, крепко сжимая ладонями руль и пытаясь держать себя в руках. Она напомнила себе о том, что делала это для Кармина. Люди – как бы много их ни было – не помешают ей его поддержать.

Подъехав к школе, она осмотрелась по сторонам. Шум, доносившийся со стадиона, был слышен даже на парковке. Голос диктора, звучавший из громкоговорителей, заглушал шумную толпу болельщиков. Стоя на парковке, Хейвен пыталась собраться с духом. Почувствовав на своем плече чью-то ладонь, она судорожно обернулась.

– Ого, – сказал Николас. – Это всего лишь я.

Хейвен приложила руку к бешено колотившемуся сердцу.

– Мне должно полегчать от того, что это ты?

– Обидно.

Она покачала головой. Он совершенно не казался обиженным. Казалось, ему было весело.

– Что тебе нужно?

– А мне всегда должно быть что-то нужно? Подумал, что стоит проводить тебя на стадион.

– Если ты надеешься задеть Кармина, сделав так, чтобы он увидел нас вместе, то в таком случае тебе следует уйти.

– Честно говоря, эта идея даже не приходила мне в голову, но теперь, когда ты упомянула об этом…

– Прощай, Николас, – ответила Хейвен, направляясь к стадиону. Успев сделать всего лишь несколько шагов, она заметила стоявших у входа на стадион девушек и остановилась. В центре находилась Лиза, слева от нее стояла Кайла, а справа – незнакомая Хейвен девушка.

Хейвен понимала, что ей никак не удастся попасть на стадион, не миновав их.

– Я заметил их у входа, и подумал, что тебе, возможно, потребуется помощь для того, чтобы миновать расстрельную команду, – сказал Николас, нагоняя ее. – Но, если ты предпочитаешь пойти одна…

– Нет.

Вздохнув, он положил ладонь ей на спину.

– Тогда вперед.

Хейвен вновь направилась к стадиону, смотря в землю. Она услышала смех, когда они приблизились ко входу.

– Подбираешь объедки Кармина? – спросила Лиза. – Не знала, что ты настолько отчаялся.

Николас покачал головой.

– Ты хоть слышишь себя? Раньше ты была его главным блюдом, и только посмотри на себя теперь. Если бы я отчаялся, то присоединился бы к тебе.

Потянув Хейвен к билетной кассе, Николас купил себе билет. Хейвен замерла, лихорадочно обдумывая сложившуюся ситуацию. Она так сильно паниковала, собираясь на игру, что даже не подумала о том, что ей могли понадобиться деньги.

– Я… Я не подумала…

Нахмурившись, Николас вновь достал свой бумажник. Протянув кассиру несколько долларов, он приобрел второй билет и протянул его Хейвен. Она попыталась отказаться от его помощи, не желая, чтобы он за нее платил, но, в то же время, она понимала, что другой возможности попасть на игру у нее попросту не было.