Князь Благовещенский: Князь Благовещенский. Наместник. Пророк - Виталий Сергеевич Останин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Видите? – с умилением кивнул в ее сторону старикан. – Предки этого милого ребенка озаботились, чтобы она знала язык врага.
– Зря вы так с ней, падре, – скрывая истинные эмоции, сказал я на русском. – Мне же с ней еще работать, а вы ее сразу против настраиваете.
– К каждому человеку можно подобрать ключик, Игорь, – со значением ответил Доминик. Он явно намекал на мое согласие сотрудничать. – Я заинтересован забраться в эту маленькую головку не меньше вас. Не терпится сделать это прямо сейчас. Не представляете, какие сокровища там хранятся!
Я сморщился. Магистра можно было понять: потомок уничтоженного врага, со всеми секретами уничтоженного, казалось бы, народа. А католики, если что и ставят прежде жажды власти, так это знания.
– Уже есть идеи насчет ключика?
– Для начала попрошу вас посмотреть ее линию, то есть нить…
– Святой отец, это не совсем так работает!..
– Но с фотографией Луки у вас же вышло?
– Скорее, мне повезло, правда повезло. Или это в интересах поля было? Если такое допустимо сказать про нечто нематериальное.
– Но вы попробуйте, хорошо? Стоит убедиться, что у вас не получилось, прежде чем переходить к иным методам.
Он так кровожадно это произнес, что мне заранее стало жаль девчонку. И захотелось, чтобы мой метод сработал. Потому как я совершенно не желал узнавать, какие ключики магистр собирается использовать на девчонке.
Внутренний голос – Капитан Своевременность! – тут же сообщил, что это я виноват в судьбе Куавы. Я на него шикнул, цинично оправдывая себя незнанием истинного положения дел и отношений между инками и католиками. Случайная жертва, которую я не вполне по своей воле впутал в этот клубок. На душе, впрочем, остался довольно мерзкий осадок.
– Попробую, – отозвался я. – Могу прямо сейчас и начать.
– Замечательно! А мы пока разместим нашу гостью.
В инфополе я входил в подавленном состоянии. Склонность к самокопанию в очередной раз вылезла когда не надо, усугубляя чувство вины, делая и без того скверное положение дел совсем паршивым. И пространство, заполненное нитями, словно почувствовало настрой, отреагировав соответственно. Рассыпалось калейдоскопом цветов и пропало. Оставив меня висеть в полнейшей пустоте.
– Ну и тебе спасибо! – в сердцах рявкнул я, вернувшись в тело. – Только твоих демаршей мне не хватало!
В келью тут же сунулся Тень, пожелавший узнать, что вывело меня из себя. Я едва сдержался, чтобы не запустить в него пульсаром. Хорошо, что не стал – демонстрация раздражения не принесла бы ни результата, ни пользы.
В течение часа я пытался войти в инфополе еще шесть раз, и каждый опыт завершался как и первый. Короткий миг сложнейший узор держался перед глазами, после чего уносился за границы зрения отсутствующим здесь ветром. Я медитировал, очищал свой разум от посторонних мыслей, представлял себя каплей воды, скользящей по листу – бесполезно! Ни один из способов не работал!
Подкрался страх. Парализующий душу, разум и тело. Поведение поля объяснялось просто – я утратил контроль над даром! Стал таким же, как моя наставница – сломанным пророком! Никому без дара не нужным. Бесполезный балласт! Стоит магистру узнать об этом, вся моя наивная попытка играть против него, сама игра, по сути, станет просто набором детских кубиков, разбросанных рукой раздраженного ребенка.
Но почему? Что такого я сделал? Разум тут же услужливо нарисовал фотографию индианки, глядящей на меня с ненавистью. Из-за нее? Но… Как это вообще может быть связано с даром? И потом, я тут при чем? Это Доминик виноват, он что-то вложил мне в голову, заставив рассказать о существовании инки! Я бы не стал ее сдавать!
«Ой ли? Она тебе нужна, чтобы получить секрет взлома пророческой защиты!» – «Но это можно было и видениях подсмотреть! Понаблюдал бы за ней и понял! Сдавать ее было необязательно!» – «Точно? Это быстрее, чем листать всю ее жизнь в надежде найти нужные сведения. И проще. Махнул рукой – и доминиканцы, желающие заполучить тебя с потрохами, послушно метнулись в Куско!»
Во многом, и это было особенно неприятно, проклятый внутренний голос был прав. Можно было продолжать оправдывать себя и валить вину на отца Доминика, но правда заключалась в том, что я был виноват перед этой девочкой. Именно я, а не магистр, умело воспользовавшийся моей неосведомленностью. Значит, мне и исправлять. Без малейшего понимания как.
Чем дольше я размышлял на эту тему, тем больше склонялся к мысли, что мой поступок и поведение поля – явления связанные. Непонятно как, но очевидно, что именно после приезда пленницы поле стало барахлить. Это подводило к довольно неприятной мысли, что имелись некие правила работы с полем, своеобразный кодекс, нарушение которого приводило к отключению пользователя от системы. Не факт, конечно, но как версию примем.
Не придумав ничего лучше, я отправился в гости к инке. То ли прощения просить, то ли отношения налаживать – черт его знает! Включил навигатор марки «Альдо», и тот молча привел меня в дальнюю часть монастырской территории, к отдельно стоящему домику. Этакой сараюшке, стены которой были сложены из местного камня и обмазаны глиной. Одиночная камера для девушки, большую часть жизни прожившей в одиночестве.
Вход охранял один монах, не сделавший и попытки задержать меня. Посторонился, пропуская меня, и я увидел, что кроме пленницы в единственной комнатке домика находится и магистр ордена.
– Игорь? – вскинул он брови.
Насколько я понял, ничего такого страшного он с инкой не делал. Сидел напротив нее и, перебирая разноцветные нити с узелками в одном из сундуков, сверлил ее взглядом. Куава на каждое прикосновение к архиву предков реагировала, как юная монашка, которую лапает похотливый старик.
– Я хотел бы поговорить с ней, – обратился я к Доминику на русском. – Попробую наладить с ней контакт, мне это нужно для успешного изучения ее нити.
– Прошу, – старик указал на лавку рядом с собой.
– Один, если вы не возражаете. Вас она ненавидит, а у меня может получиться.
Магистр некоторое время раздумывал над моим предложением, после чего согласно кивнул и молча вышел из помещения. А я, вытолкав еще и Альдо, уселся на место падре и, как и он, тронул рукой кипу. По пальцу щелкнула статика – нити были шерстяные.
– Я не враг… – начал было я, но инка тут же прервала меня.
– Враг. Дом враг друг нет.
Опалила меня чистой ненавистью и отвернулась. Отличное начало, Антошин! Решил, что у тебя в дипломатии под сотню очков? Ты бы хоть переоделся, придурок!
– Я такой же пленник здесь, как и ты, – катнул я еще один пробный шар.
Девчонка скосила на меня взгляд и фыркнула:
– Ходить свободен. Говорить враг. Враг слушать ты. Враг.
И снова тишина. Блин, так я ничего не добьюсь! А чего, собственно, ты хочешь добиться?
