Мир приключений, 1983 - Александр Беляев

«Пройдусь немного, — решил он. — Все равно это лучше, чем трястись в вездеходе. Надо придумать, что сказать Соболеву и Гарибальди… Ну как им всем объяснить, что для Птицы и ее братьев прилет к нам — как загородная прогулка, экскурсия?

Они неудачно разбили „палатку“ — вот и все. Думали — глухое место, а тут наша „Надежда“…»

Идти было трудно. Снега насыпало много — сухого, расползающегося под ногами. Димка то и дело спотыкался.

«Так я и за два часа не управлюсь, — подумал мальчик, уже сожалея, что не воспользовался вездеходом. — Еще заблужусь…»

И вдруг снег, слабо белеющий впереди, почернел, в лицо пахнуло теплом. Под ногами у Димки, чуть опережая его, разматывалась твердая тропинка.

— Птица! — закричал он, оборачиваясь к уже невидимому Куполу и махая рукой. — Спасибо!

ПРОЩАНИЕ ПА БЕРЕГУ

Когда Димка закончил свой рассказ, в кают-компании поднялся веселый шум.

— А я — то все голову ломал — где, думаю, я уже видел такой замок? — смеялся Синити Фукэ.

— Вот-вот! Я так и говорил — детский сад! — Кравцов возбужденно вышагивал взад-вперед на свободном от кресел «пятачке». — Нет, вы только подумайте — мы, оказывается, не готовы к контакту! Это же смешно, товарищи! Какая-то девчонка решает судьбу взаимоотношений двух цивилизаций! Парадокс. Я считаю…

— И считайте себе на здоровье, — перебил его Тимофей Леонидович. — Разве не ясно, что контакты — не дело ребят? По-моему, Птица объяснила это достаточно ясно. Сейчас главное — узнать, откуда они.

— Все мы как дети малые. — Академик Соболев покачал головой. — Тебе не кажется, Дмитрий Егорович? Ломились в Купол, подарки Птицы, даже толком не разглядев, начали ломать.

— Опасные игрушки, — пробормотал доктор, зябко поеживаясь. — До сих пор голова раскалывается.

— Ничего подобного! — резко возразил Соболев. — Ребенка наказывают, если в нем просыпается разрушитель.

Все рассмеялись. А Егор Иванович объяснил:

— У пришельцев очень высокая энерговооруженность организма. Для них, коллега, такой разряд — всего лишь легонький шлепок.

— Полно вам, друзья. — Иван Захарович счастливо улыбался. — Ведь мы узнали самое главное — мы не одиноки! Может, мы и не готовы пока начинать разговор со своими звездными соседями, но подрастает поколение Димки. А у них, — академик показал куда-то в небо, — у них подрастает поколение Птицы. Им, пожалуй, уже ничто не будет мешать.

Соболев будто очнулся, обвел взглядом полярников и гостей, остановил его на Димке.

— Собственно, им уже ничто не мешает… Однако, сынок, тебя завтра ожидает нелегкий день. Иди выспись хорошенько.

Димкин отец поднялся тоже.

Они шли по длинным коридорам и молчали. Только поглядывали друг на друга и улыбались — так хорошо вдвоем. По пути заглянули в зимний сад. Крышу здесь отремонтировали сразу же после «визита» Дракона, и зеленый заповедник почти не пострадал. Мороз сжег только верхние ветки сирени — белые гроздья съежились, кое-где осыпались.

— Мы так волновались за тебя сегодня, — сказал отец. — И мама Юля звонила дважды. Тебе было интересно в гостях, и ты, наверное, потерял счет времени…

— Я тоже скучал, па! — Димка уткнулся в пушистый отцовский свитер. — Ты знаешь, там, в Куполе, сначала было очень страшно. Ходишь один, а кругом черти, лешие да еще какие-то голоса, смех…

Отец заглянул мальчику в глаза, улыбнулся.

— Ты не все нам сегодня рассказал, правда? И видеомагнитофон у тебя не портился. Я смотрел «пуговицу» — она исправная.

— Понимаешь, па. Птица не хочет, чтобы ее изучали. Я тоже этого не хочу. Я дал ей слово…

— Ладно. Не будем об этом, сынок. Разреши только еще один вопрос. Она тебе нравится?

— Ты же видел ее на экране, па… — Димка поднял счастливые глаза. В этот миг ему снова послышалась неуловимая мелодия лесного озера, снова вспыхнули брызги среди кувшинок, и бледное лицо Птицы глянуло из ореола огненных волос.

…Вездеход взревел еще раз и остановился. В нескольких шагах от огромной приземистой машины тихонько колыхался зеленоватый пузырь Купола. Изнутри все же просачивалось тепло — снег вокруг подтаял и чмокал под ногами. Только тропинка, созданная вчера неведомым для людей способом, тускло поблескивала среди ледяного безмолвия.

— Не вздумай потом обратно пешком шлепать! — строго наказал Димке Соболев. Он смотрел вслед мальчику с нескрываемым волнением. — Эта нежданная встреча многое изменит, Тимофей Леонидович. — Соболев говорил медленно, будто взвешивая каждое слово. — Оказалось, что нашему миру, миру взрослых, здорово не хватает детской непосредственности, способности детей воспринимать чудо как должное. Не мудрствовать лукаво, не ворочать со скрипом огрубевшим рациональным мозгом, а воспринимать — органически, нетрадиционно, смело. Ведь чудо общения, да еще на звездном уровне, потому и недоступно всем нам, что оно — чудо…

Соболев вздохнул, еще раз внимательно посмотрел в зеленоватую глубину космической «палатки» и заключил, комически разведя руками:

— Одно вам точно скажу. В комиссии по контактам теперь обязательно будут и дети! Они скорей договорятся…

Медведи из снега,Яблоки из льда.Мы на полюс едем,Горе — не беда.

Так пел Димка, отмахиваясь от солнечных зайчиков, будто от сонных ос. Лес просыпался. В чаще пробовали голоса птицы. Встречные ветки обдавали мальчика пахучей росой. А над островками жестких, с металлическим отблеском папоротников за одну ночь распустились смешные лопоухие цветы.

— Эй-эй, ого-го, эге-ге!

Два мальчугана в легкой одежде вырвались из-за деревьев, словно два олененка. Бежали, кричали, кувыркались. А подбежав к Димке вплотную, оробели.

— Ты земной, ты тот, человек? — спросил старший. Младший — курчавый и светленький — глядел на Димку чуть испуганно и молча теребил какую-то застежку на курточке.

— Тот самый, — улыбнулся Димка. В следующий миг горячие ладони закрыли ему глаза. Мальчуганы что-то загалдели, а голос Птицы потребовал:

— Угадай меня. Пожалуйста.

— Ты маленькая фея, которая живет в озерной кувшинке… Нет, ты ветер, такой тихий, что даже взгляда боится… А может, ты лохматый Дракон?

— Ой! — воскликнула Птица. — Ты, оказывается, тоже выдумщик. Роом, не кричи так громко!

— Поиграй с нами, — заныли мальчишки. — Надоело быть одинаковыми.

— Ну и летите себе. — Девочка махнула в их сторону рукой, и оба проказника вдруг стали терять человеческие очертания, превратились в больших бабочек и взмыли над поляной. В лесу опять зазвенел уже знакомый Димке смех.